Ивонн Линдсей - Брачная сделка
– Я никого здесь не знаю, – пожала она плечами. Но все равно не смогла стряхнуть противное чувство, подсказавшее, что человек наблюдал именно за ней.
Она испытала странное облегчение, когда они вернулись на яхту и снова отплыли. Следующий час с лишним Шанал сидела у штурвала, прежде чем Рейф предложил снова пристать к берегу.
Привязав швартовы, он включил музыку и позвал Шанал сыграть в нарды. Она никогда не играла раньше, но оказалась способной ученицей, вскоре поняла смысл игры и несколько раз наголову его разбила. Но некоторое время спустя поняла, что Рейф скорее изучает ее, чем уделяет внимание игре. Наконец, когда она снова выиграла, он поднял руки и сказал, что сдается.
– Напомни мне в следующий раз не быть таким добросовестным учителем, – добродушно проворчал он, пока она собирала доску и шашки.
– О господи, я нанесла удар твоей мужественности? – поддразнила она с притворным сочувствием.
– Ха, меня так легко не сломить! Вот если ты вызовешь меня на матч по армрестлингу…
Шанал громко рассмеялась:
– Пожалуй, я откажусь. Потому что знаю, в чем кроется моя сила.
– Ты голодна?
Глянув на часы, она сообразила, что они слишком долго играли в нарды.
– Неплохо бы поесть, – кивнула она и, к своему удивлению, поняла, что это правда, хотя после обеда прошло не слишком много времени.
Впрочем, после неприятной истории с незнакомцем, она почти ничего не ела. Эта история оставила след в ее душе, который не исчез даже сейчас.
Но она снова вынудила себя проигнорировать черную тень.
– Пойдем. Время для кулинарного урока номер два.
Шанал последовала за Рейфом на кухню, где он выбрал овощи в холодильнике и нашел пару непонятных пакетов. Рейф стал резать овощи с легкостью, говорившей о большой практике.
– Главное, – начал он, ловко орудуя ножом, – впечатлить своего партнера. А для этого нужно подавать на стол с таким видом, словно ты мучился над блюдами весь день, хотя на самом деле на готовку ушло несколько минут.
– Это действительно так?
Шанал оперлась о стойку и зачарованно наблюдала за ним, завороженная движениями рук и ловкостью, с которой он ухитрялся уберечь пальцы от острого ножа.
– Полагаю, ты впечатлил немало компаньонов по ужину?
– Да. Я просто ослепил их, – ответил он с деланой скромностью, чем снова вызвал ее смех.
– Что ты сегодня готовишь?
– Я? Я делаю подготовительную работу. Готовишь ты, и это будут жареные морепродукты, хорошо?
Она кивнула:
– Я люблю морепродукты. Он в ответ подмигнул:
– Я тоже.
Он показал ей, как готовить кальмара, и предоставил этим заниматься, а сам налил вина в два бокала.
– Жизнь просто не может быть лучше! – заметил он, прежде чем отдать ей бокал и поднять свой. – За хорошую жизнь.
Шанал вытерла руки, взяла бокал и чокнулась с ним.
– За хорошую жизнь, – повторила она и сделала глоток.
Слова были так просты, так легко выговаривались. Но хотя в этот момент жизнь действительно была хороша, скоро придется принимать серьезные решения. Нельзя вечно убегать от проблем, как бы сильно она этого ни хотела. Это будет несправедливо по отношению к ее родителям, после того как она так их подвела. И все же Шанал смотрела на Рейфа и понимала, что с радостью сбежала бы с ним навсегда.
Она вздохнула. Какой абсурд! Невозможно испытывать такие чувства к тому, кого она так долго избегала, что это стало ее второй натурой. Но жизнь – непростая штука. Не так ли? Она в жизни не поверила бы, что ее обычно проницательный отец положил все яйца в одну дырявую финансовую корзину. Или сделал невероятную глупость, когда рискнул всем из-за гордости. Но так и было. И его ошибки так страшно ослабили родителей: физически, эмоционально и финансово.
Но чем это было для нее? Ошибкой? Сбежав таким образом от Бертона, она действительно поступила крайне неразумно. И, как бы ни пыталась, больше не может игнорировать влечение к Рейфу. Да, он, несомненно, красив, но именно сознание того, что он настоящий мужчина, притягивало ее магнитом. Это заставляло ее увлекаться глупыми мечтами и питать глупые надежды на будущее.
Шанал решительно вернулась мыслями к ужину, который готовила под терпеливым и заботливым руководством Рейфа. Она пыталась игнорировать теплый огонек, который сиял немного ярче каждый раз, когда их руки соприкасались или когда он случайно натыкался на нее в маленькой кухне. Она выпила больше обычного, наслаждаясь восхитительной томностью, разливавшейся по венам, и находя удовольствие в прекрасном моменте.
Ее жизнь обычно была такой размеренной, устоявшейся, что казалось совершенно недопустимым так расслабляться. Но, пока можно, она будет плыть по течению.
Ужин получился великолепным, и, когда Рейф открыл вторую бутылку вина, она не возразила и даже протянула ему бокал, прося наполнить. Ночь была ясной, хотя и холодной. Они взяли с собой пледы и вышли на палубу посмотреть на звезды.
Казалось вполне естественным свернуться клубочком рядом с Рейфом на двухместном подвесном диване и наслаждаться отражением луны и звезд в медленно текущей воде. Из каюты доносились переливы классической музыки, и, когда Рейф обнял Шанал за плечи, она не отстранилась. Не возразила.
– Взгляни, – прошептал он, – звезда падает.
– Возможно, просто космический мусор, – ответил Шанал с крошечной искрой обычной рассудительности.
– Где твоя романтика? – мягко упрекнул Рейф. – Скорее загадывай желание.
Она подумала о том, где находится и что предстоит впереди. Желание? Почему бы нет? Это так просто, и кто знает, что ждет за поворотом?
Она закрыла глаза и всем сердцем пожелала…
– Загадала?
– Да.
– Что именно?
– Но если рассказать, какое желание загадываешь, оно не сбудется!
– Хочешь сказать, что вопреки своим научным устремлениям стала верить в желания? – отпарировал он, но без обычного запала.
Она немного поколебалась и, поставив бокал на доски палубы, повернулась к нему в темноте:
– Я загадала на тебя.
Глава 7
Впервые в жизни, сколько помнил себя, Рейф не нашелся что ответить. Грудь туго, до боли сдавило. Как и мужскую часть его анатомии. Молчание длилось и длилось.
– Говоря точнее, – наконец прошептала Шанал, – я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.
Каждая клеточка его тела требовала воспользоваться моментом и поймать ее на слове. Но вмешался непрошеный голос разума. Почему сейчас? Или она ищет секса, потому что хочет отомстить Бертону? Они даже не заговаривали о причинах, побудивших ее оставить Бертона у алтаря, в основном потому, что Рейф не хотел ничего слышать. Но, каковы бы ни были причины, хочет ли он стать орудием мести?
