Фиона Бранд - Последняя ночь холостяка
Гейб спустился по трапу, вспоминая этот короткий разговор, молчание и резкий голос Сары, словно она старалась не выдать, как задело ее его поведение. Он вдруг отчетливо понял: она действительно беременна.
Приехав во дворец, Гейб подтвердил, что собирается лететь в Веллингтон, отдал необходимые распоряжения и изменил свое расписание на следующие четыре дня, включая отмену официального ужина с невестой и ее родителями. Испытывая тревогу и немного нервничая, он вышел на балкон и принялся мерить его шагами.
Наконец он остановился возле нагретых солнцем перил и уставился на ровную поверхность моря.
То, что Сара попыталась найти его, но встретила каменную стену, через которую не смогла пробиться, объясняло, почему она была не в настроении с ним разговаривать. Наверное, она считает, что он ее бросил. Хуже того, она может подумать, что он сделал все, чтобы его нельзя было найти.
Но как только он объяснит, в какой ситуации оказался, Сара поймет, почему он должен был ее оставить. Она обязательно все поймет.
Она взрослая образованная женщина. Гейб не сомневался, что они найдут какое-нибудь решение.
Сара смотрела на едва различимую в темноте трубку телефона, чувствуя, как в ней нарастает гнев. Отбросив со лба спутанные волосы, она щелкнула выключателем прикроватной лампы и села в постели. Еще не было полуночи. Она проспала около двух часов.
Все намеки на тошноту и усталость вдруг испарились. Сара чувствовала себя бодрой, ее глаза были кристально ясными, в жилах бурлил чистый адреналин.
Подчиняясь импульсу, она положила трубку на телефон на случай, если Гейб попытается позвонить еще раз. В последнее время ее настроение менялось ни с того ни с сего. Только что ей страстно хотелось, чтобы в ее жизни был Гейб, а в следующий миг она уже бранила себя за слабость и ничего не хотела о нем слышать. Когда Сара бросила трубку, это была инстинктивная реакция. Сейчас же она начала спрашивать себя, что Гейбу от нее вдруг понадобилось.
Неужели он снова ее хочет?
Сердцебиение молодой женщины участилось. В животе зашевелился ребенок. Это были почти неощутимые толчки, но они напомнили ей о принятом решении. Гейб больше не сможет причинить ей боль, потому что с ним покончено. Теперь на кону стоит гораздо больше, чем страсть.
Отбросив одеяло в сторону, Сара отправилась в кухню. Когда адреналин перестал поступать в кровь, ее желудок снова напомнил о себе. Мать посоветовала ей запастись солеными крекерами. Они отлично подходили к пикулям и сыру – тому, что Сара любила.
Набрав полную тарелку еды и заварив некрепкий чай, потому что другие напитки вызывали у нее тошноту, она вернулась в постель. Грызя крекеры и запивая их чаем, Сара думала о том, чем сегодня займется. Ее взгляд упал на книгу с детскими именами, которую она листала перед сном. Женщина выбрала около пятидесяти имен и выписала их.
Зевнув, Сара взяла листок с именами, упрямо отказываясь вспоминать Гейба. Тем не менее было ясно, что его голос продолжает ее волновать. Она читала имена, мысленно соединяя их с фамилией Дюваль, поскольку ребенок будет носить ее фамилию.
Через несколько часов раздался звонок во входную дверь, разбудивший Сару. Накинув халат, она пригладила волосы и поспешила к двери. Сара подумала, что это может быть Гейб. Он позвонил ей, чтобы сообщить, что он снова прилетел в Новую Зеландию и хочет ее увидеть. Сердце ее пропустило удар, а затем забилось с удвоенной силой.
Распахнув дверь, Сара увидела огромную корзину благоухающих красных роз. Букеты из таких же роз усыпали всю веранду. Курьер взглянул на нее с нескрываемым любопытством и попросил расписаться за доставку.
Сара занесла цветы в дом. В корзине с цветами, в которой также оказался дорогой шоколад, она нашла записку. Прочитав ее, женщина несколько секунд смотрела на полное имя Гейба, которое оказалось слишком длинным, и на телефонный номер.
Перед ее глазами стоял туман. Она наконец-то оставила Гейба в прошлом, и именно сейчас он решил осчастливить ее номером своего телефона. Когда туман рассеялся, Сара поняла, что она стоит на причале, а ветер уносит клочки бумаги, которые несколько секунд назад были запиской.
На подгибающихся ногах она вернулась в дом и тяжело опустилась в кресло. Ее бросало то в жар, то в холод. Сердце никак не могло успокоиться. Гнев, решила Сара, ребенку совершенно противопоказан. Сделав глубокий вдох, она посмотрела на букеты роз, стоившие, наверное, целое состояние, и шоколад. Она была ошеломлена. Почему после стольких месяцев Гейб вдруг решил не только связаться с ней, но и поухаживать?
Безжалостно подавив слабую надежду, Сара сказала себе, что Гейб опоздал и никакие розы ничего не изменят.
Если бы она была ему небезразлична, если бы он по-настоящему ее ценил, он оставил бы ей свой номер еще тогда или прямо сказал бы, что между ними все кончено. Но он ничего такого не сделал. Он даже не поинтересовался, не забеременела ли она.
А может, это как раз и означает, что ему все стало известно?
Сара невольно положила руки на живот, защищая своего еще неродившегося ребенка. Судя по всему, Тарик догадался о ее беременности и о причине, по которой она появилась в консульстве. Это заставило его связаться с Гейбом. Чем больше Сара размышляла, тем вероятнее казалось ей такое развитие событий.
Вскочив на ноги, она решила, что в сложившихся обстоятельствах ей не нужны розы, которые Гейб намеренно выбрал, чтобы напомнить о той ночи.
Сара стала выносить цветы на веранду. Она отдаст их небольшой церкви, расположенной неподалеку, а шоколад отнесет детям. Если Гейб считает, что может загладить свою вину розами и шоколадом, пусть еще раз как следует подумает.
На следующее утро, когда Сара почти закончила готовиться к работе, стук в дверь заставил ее напрячься. Охваченная чувством дежавю, ожидая увидеть все того же курьера с новыми букетами, она открыла дверь. И окаменела от шока, увидев, что на веранде стоит Гейб.
До того как Сара успела захлопнуть дверь, он просунул ногу между дверью и стеной, препятствуя ее намерению.
– Мне нужно всего лишь несколько минут.
Саре стало тяжело дышать. Стук сердца отдавался в ушах. Она старалась не поддаваться гипнозу, глядя в янтарные глаза Гейба и видя шрам, который делал его опасным. Сара порадовалась, что успела уложить волосы в сексуальный узел, который подчеркивал отдельные пряди карамельного цвета, на чем настаивал ее парикмахер. На ней было платье изумрудного цвета с завышенной талией, которое не только открывало ноги, но и скрывало округлившуюся талию.
– Ты говоришь, как продавец.
– Вообще-то я бухгалтер, а не продавец.
