Лесли Роуз - В огнях Бродвея
С Эмметом Диана не чувствовала себя настолько свободно, но объясняла это своими потаенными желаниями. Как и Патрик, Эммет не намекал на секс. По крайней мере, не говорил об этом вслух. Но вся атмосфера его жилища кричала о нерастраченной сексуальной энергии ее хозяина. Диана чувствовала ее на интуитивном уровне и не могла противиться ее влиянию. Не успела за Эмметом закрыться дверь, как Диана уже начала по нему скучать и сожалеть о том, что была с ним слишком холодна и груба. Вдруг он уже пожалел о своем гостеприимном предложении? Засыпая, Диана дала себе слово, что попросит у Эммета прощения и сделает все возможное, чтобы добавить его жизни радости. Пусть счастье и продлится не более недели.
Потом она купит квартиру. Возможно, что они даже больше никогда не увидятся. В Нью-Йорке неимоверно трудно «случайно столкнуться» на перекрестке. Правда, особам вроде Глории Паркер всегда удается оказаться в нужном месте в нужное время да еще и встретить там нужных людей. Диана о подобной способности могла только мечтать.
Пару лет назад она по уши влюбилась в одного пройдоху, который каким-то чудом умудрился выиграть на бирже целое состояние. Помотав полгода Диане нервы, он послал ее ко всем чертям и закрутил роман с джазовой певицей — афроамериканкой. Диана, переступив через гордость и самоуважение, всеми силами пыталась вернуть бывшего любовника. После пары неудачных попыток выяснить отношения герой-любовник попросил больше не искать с ним встречи. С тех пор он словно сквозь землю провалился. Диана посещала его любимые бары и забегаловки, ходила в те клубы, завсегдатаем которых он некогда был, покупала продукты в супермаркете рядом с его домом, но никогда не встречала бывшего бойфренда. Казалось, что в теорию вероятности закралась ошибка.
Однако еще через полгода, когда Диана, вволю настрадавшись и наплакавшись от неразделенной любви, зажила прежней беззаботной жизнью, она натыкалась на «любовь всей своей жизни» едва ли не каждый вечер. Темнокожая дива бросила его через месяц, и теперь он менял подруг как перчатки. Видя его каждый раз с новой спутницей, Диана окончательно разочаровалась. Более того, она удивлялась, как вообще могла бегать за таким ничтожеством. Неудачный любовный опыт научил Диану тому, что женщине выгоднее и спокойнее позволять себя любить, а не бегать за мужчиной, как собачонка.
Диана открыла глаза, еще не совсем понимая, что именно ее разбудило. Подозрительное шипение в той части квартиры Эммета, которую можно было с натяжкой назвать кухней, или аппетитный запах жареного мяса. Диана потянула носом. Мм, пахло божественно. Желудок недовольно заурчал. Диана поднялась с кровати и на цыпочках пошла на запах.
— Хотела меня испугать? — раздалось Диане в самое ухо настолько неожиданно, что она подпрыгнула на месте и громко вскрикнула.
— Эммет, меня чуть удар не хватил!
— Прости. Я увидел в зеркало, что ты крадешься, как хищник, вышедший на охоту, и решил переиграть тебя.
— Мы не в детской песочнице. Здесь никто ни с кем не играет, — назидательно заметила Диана.
Эммет лукаво прищурился.
— Неужели?
От его усмешки у Дианы по спине пробежали мурашки, и она поспешила переменить тему разговора:
— Ты давно вернулся?
— Минут двадцать назад.
— А почему меня не разбудил?
— Ты так сладко спала, что я не решился.
Диана недовольно вздохнула. Она ненавидела, если кто-нибудь наблюдал за ней, когда она спит. Ей почему-то казалось, что это не самое приятное зрелище. Вдруг она храпит или пускает во сне слюни? Брр, как супруги могут спать годами в одной кровати и при этом не терять друг к другу интерес? Правда, если брачное ложе таких размеров, как кровать Эммета, то еще куда ни шло. Там могла бы разместиться на ночь половина футбольной команды.
— Ты во сне что-то бормотала. Кажется, чье-то имя… — Эммет смотрел на Диану не отрывая взгляда, словно желая просветить ее насквозь подобно рентгеновским лучам.
— Блефуешь, — сухо ответила Диана, решив не давать Эммету возможности вновь вогнать ее в краску. Самое ужасное, что она и впрямь могла разговаривать во сне. И нетрудно догадаться, чье имя слетало с ее губ. — Кстати, где я буду спать ночью? На том же диване?
— Вообще-то я сам обычно на нем ночую, — подтвердил догадку Дианы Эммет. — Думаю, на кровати тебе будет удобнее. С твоей клаустрофобией…
— Огромная кровать пугает меня еще больше тесного лифта, — призналась Диана. — Она слишком велика для одного человека, тебе не кажется?
— Это что, намек? — Эммет расплылся в широченной улыбке и озорно подмигнул ей.
— Намек на что? Эммет, ты неисправим! Даже не надейся переспать со мной.
— Надежда умирает последней.
— Можешь похоронить ее вне очереди.
— Неужели? — задал свой излюбленный вопрос Эммет.
Этим «неужели» он сводил Диану с ума. В нем звучало не только сомнение в искренности ее слов, но и прямо противоположное утверждение. Казалось, Эммет не только читает ее мысли, но и предугадывает желания и поступки.
— Неужели ты решил приготовить нам ужин? — спросила Диана, перехватив инициативу.
— Нам? Я думал, что актрисы не едят после шести вечера.
— В каждом правиле есть исключения. И они почти всегда лучше самих правил.
Эммет рассмеялся.
— Сегодня в нашем скромном меню спаржа, бифштексы и красное вино.
— Собираешься меня напоить?
— Диана, если ты еще раз обвинишь меня в злом умысле, то я и правда обижусь. Почему тебе трудно поверить в то, что я хочу всего лишь провести приятный вечер в твоей компании? Выпьем по бокалу вина, поговорим… Ничего предосудительного. Обещаю. — Эммет снова лукаво улыбнулся: — Разумеется, если ты сама не пожелаешь большего.
— Прости, Эммет. Я пару часов назад поклялась себе, что больше не буду тебя обижать своим недоверием и беспочвенными сомнениями, но… Я слишком испорчена.
— О да, ты исчадие ада, доставшееся мне за прегрешения отца… — произнес на низких нотах Эммет. Неожиданно он осекся, словно сболтнул лишнее, и, взяв за руку, повел Диану в кухню. — Я голодный, как стая волков.
— Я тоже. Сколько я проспала?
— Смотря когда ты легла. Сейчас около восьми.
— Ты больше никуда не уйдешь?
— Тебе не кажется, что твой вопрос не слишком вежлив? — с напускным укором произнес Эммет. — Не успел я прийти, как ты торопишь меня на выход.
— Вообще-то наоборот: я не хочу, чтобы ты уходил.
— Правда? — Эммет развернул Диану лицом к себе и заглянул в ее по-детски доверчивые зеленые глаза.
Горячее дыхание обожгло ее кожу, и Диана инстинктивно попыталась отступить, но руки Эммета надежно удерживали ее в своем плену. Их губы были так близко, что у Дианы перехватило дыхание и участилось сердцебиение. Глаза Эммета потемнели, и она уже с трудом могла разглядеть границу между зрачком и радужной оболочкой. Эммет сжал ее еще сильнее и, чуть склонившись, коснулся поцелуем ее губ. Диана закрыла глаза, наслаждаясь сладостными ощущениями.
