Терри Грант - Букет фиалок
— Да, я решил назвать его именно так. Ведь он карабкается вверх… к окнам, к балконам… как тайный любовник… А все женщины мечтают, чтобы таким любовником был именно принц.
— Почему же вы раньше никому не говорили о своем открытии? Почему не участвовали в выставках и фестивалях, как тот парень, о котором вы говорили?
Ласло пожал плечами.
— Сам не знаю. Все чего-то ждал… Может быть, более подходящего случая. А может быть, чего-то еще… или кого-то. — Он сделал паузу, а потом понизил голос почти до шепота: — Может быть, вас… Ну а то, что напрасно, это уже не имеет значения.
— Ну почему же напрасно? «Полночный принц» — это ваша мечта, а мечта никогда не бывает напрасной. Раз вы сумели ее осуществить, но не сумели рассказать о ней другим людям, значит, кто-то должен сделать это за вас.
Ласло встрепенулся, с надеждой посмотрев ей в глаза.
— Вы хотите сказать, что… что согласны участвовать в конкурсе? — запинаясь, спросил он.
Кэй отвела взгляд.
— Вы слишком торопитесь с выводами. Мне нужно подумать.
Ласло понимающе качнул головой.
— Это обычный для любой женщины ответ, — с легкой улыбкой заметил он. — Идет ли речь о предложении руки и сердца или о предложении перейти на другую работу, женщины всегда говорят одно и то же… Во всяком случае, сначала. А потом… потом каждая дает свой ответ. Когда я смогу услышать ваш?
Кэй усмехнулась, подбросив ключи на ладони.
— В старых мелодрамах на раздумье обычно просят три дня. Но поскольку я современная девушка, то управлюсь раньше. Главное, чтобы была подходящая атмосфера для размышлений. А у меня она как раз есть. Одиночество и тишина.
— Но долгое пребывание в такой атмосфере оказывает не самое положительное влияние. Поэтому не забудьте, что утром я, как обычно, навещу вас в магазине.
Кэй кивнула в знак согласия.
— Хорошо. До завтра.
— До завтра.
Они улыбнулись друг другу на прощание, и Кэй пошла домой. За порогом квартиры было темно и пусто. Воздух в подсвеченных уличными фонарями комнатах казался непроницаемым, как многослойная вуаль, и густым, как шоколадный ликер.
И вправду хорошая атмосфера для размышлений, с невеселой иронией подумала Кэй, остановившись в дверях гостиной. Если не оглохнуть от тишины…
Она взяла в руки пульт музыкального центра и включила его, одновременно увеличив громкость. Динамики отозвались знакомой мелодией. Сердце — привычной тоской.
— Ну вот и вытряхнули мы из нашей ежевечерней ретрокопилки последнюю песню, — услышала она несколько секунд спустя монотонный голос диджея. — И сегодня последней старинной монеткой в ней был французский «Букет фиалок» от романтика-исполнителя романтикам-слушателям. Надеюсь, вы сохраните его надолго. Это будет нетрудно, ведь он неувядающий, нужно только почаще вспоминать о нем, напевая эту песню, но и не забывать при этом о более свежих букетах. Букетах из популярных сегодня хитов. Один из которых продолжит наш музыкальный вечер…
Гостиная наполнилась бешеным ритмом звучащей отовсюду вот уже несколько недель подряд песенки. Кэй вновь взяла в руки пульт, и музыка смолкла.
Как было бы хорошо, если бы можно было вот так за одну секунду отключить все свои бессмысленные переживания, пустые надежды и навязчивые воспоминания, подумала она, медленно окинув взглядом темную комнату. И, задержав его на картине Фабьена, с усмешкой прошептала:
— Может, мне это удастся, если я избавлюсь от этого неувядающего букета? Может, это он все время затягивает меня в омут воспоминаний? Может, Фабьен нарисовал его нарочно? Чтобы он терзал меня одним своим видом? Ведь он же неувядающий, значит, будет мучить меня еще долго… Если, конечно, я первая не расправлюсь с ним…
Кэй подошла к картине и провела кончиками пальцев по полураскрывшимся бутонам фиалок, а потом остановила их на узелке широкой ленты, словно собираясь развязать ее, чтобы увидеть, как осыпаются с холста лиловые цветы… Но вдруг отдернула руку.
— Нет, так дальше жить нельзя! Это просто сумасшествие… наваждение, бред… кошмарный сон, где я сама главное действующее лицо… и где я сама себя почему-то не узнаю…
Она подошла к окну. Розовые бутоны на шторах светились мягким светом уличных фонарей, и Кэй вдруг вспомнила золотые листья винограда, укрывающие стены музея, и рассказ Ласло.
— Как некрасиво получилось, — смущенно потупилась она, словно Ласло мог ее видеть сейчас и словно она только сейчас поняла всю сумасбродность своего поступка. — И сама не знаю, что вдруг на меня нашло. Зачем я говорила ему все эти бредни?.. И не только возле музея, но продолжала еще и здесь, на лестнице… А ведь он не только сделал мне деловое предложение, но и оказал доверие. Доверие представлять его фирму. Да что там, возможно, я первая, кому он доверил свою тайну о «Полночном принце», а я даже не осознала этого… Вела себя как настоящая психопатка. Ну ничего, утром обязательно извинюсь. И еще скажу, что согласна участвовать в конкурсе. В конце концов, мне сейчас просто необходимо занять себя чем-то трудновыполнимым, требующим большой ответственности, иначе постоянные мысли и воспоминания о Фабьене сведут меня с ума… не говоря уже об этой тишине и пустоте.
Кэй снова обвела медленным взглядом гостиную, теперь уже стараясь не задерживать его на картине.
— После стольких дней, проведенных в этой квартире с Фабьеном, оставаться здесь одной просто пытка, — сокрушенно вздохнув, продолжила она беседу с собой. — Так что вернусь-ка я к музею и сфотографирую наконец его преобразившийся фасад. Это будет лучше, чем ворочаться полночи в постели без сна.
Принятое решение вернуло ей если не веселое, то почти наверняка оптимистичное настроение. Кэй достала из сумочки фотокамеру, взяла оставленные на столике ключи и, поборов желание вновь взглянуть на нарисованные фиалки, вышла из квартиры.
Фасад музея показался ей залитым не просто золотой волной, а золотой волной с проступающими в ней узорами. Узорами виноградных листьев, время от времени почему-то напоминавших Кэй звездные россыпи.
По-моему, этот музей не мог бы смотреться прекраснее, даже если бы его от фундамента до крыши украсили настоящим золотом! — восхищенно подумала она. А ведь я раньше и представить себе не могла, что обыкновенные виноградные листья могут блестеть ярче золота… Что они могут стать достойным украшением старинного здания, предметом исследований, и, самое главное, что они смогут меня заинтересовать. Нет, в самом деле, это невероятно, но тем не менее это так… Мне вдруг стало интересно, как называется сорт этого декоративного винограда, как зовут того парня, который открыл его для всех остальных людей. И мне безумно интересно знать, как выглядит «Полночный принц»… Ласло сказал, что он напоминает осенний канадский клен, но поскольку я никогда раньше не интересовалась ни деревьями, ни цветами, ни какой-либо другой растительностью, то даже не имею представления, о чем, собственно, речь… Я даже не уверена, правильно я запомнила название этого дерева. Единственное, в чем я уверена на сто процентов, так это в том, что Ласло не мог создать что-то некрасивое, не достойное безоговорочной победы. А раз так, то я просто не имею права подвести его. Не имею права не победить!
