Диана Банэ - Золотой барабан
— Я зову его так — Джеми. Вашего друга Джеймса Джентри.
— Нет, это не его семья.
Мегги выглядела потерянной.
— Вы говорили Джеймсу о вашем интересе к Золотому барабану?
— Нет. Сейчас я уже не интересуюсь этим. — Не осознавая, что сама себе противоречит, Мегги спросила: — Вы нашли имя человека, который спасся благодаря барабану?
У Джона Форчуна было хорошо с интуицией, и она подсказывала ему, что лучше сохранить имя в секрете. Он отрицательно покачал головой, но добавил, что кое-какая информация об этом имеется. Говорят, что барабан начинает сам стучать, если кто-нибудь оказывается в опасности.
— Я разговаривал с людьми, кому абсолютно верю. Например, пару лет назад был предсказан сильный шторм. Барабан тогда не стучал, и этот шторм миновал нас благополучно, принеся минимальные разрушения. Когда зимой приближался шторм с северо-востока, но синоптики не обратили на него внимания, тогда Золотой барабан наделал много шума. И тот шторм сдвинул целую дюну песка, погребая дома, выбивал окна и бушевал три дня!
Мегги невольно улыбнулась.
— Я хотела бы послушать тот барабанный грохот!
Джон затянулся трубкой, сияя улыбкой:
— Я тоже, я тоже хотел бы.
Он внимательно рассматривал Мегги через табачную дымку и чувствовал себя опечаленным и даже немного растерянным. Он полагал, что она еще не готова к этому. Но кое-что он мог рассказать, хотя, конечно, ничего такого, что могло бы повредить ей.
— Посиди еще вместе со мной немного, Мегги, а затем я отпущу тебя.
— Мне на самом деле пора идти — это мой последний день здесь, и мне необходимо еще многое сделать.
Ее последний день! Тогда все, что он ей сказал, — это слова, выброшенные на ветер. Однако он надеялся.
— Вы знаете что-нибудь о перевоплощении?
— Нет, — она взглянула на него озадаченно. — Я никогда не думала о таких вещах.
— Постарайся выслушать меня и поверить. Некоторые люди верят — я верю, в том числе, — что мы — бессмертные души, живущие в физических телах. Когда человек умирает, душа покидает его для существования в другом месте. Спустя некоторое время душа родится в другом теле, снова, и живет другой жизнью. Наши души имеют постоянно живущий идеал, который называется Богом, и в каждой жизни большинство душ стремится двигаться в направлении увеличения доброты. Другие могут выбирать другой путь, но мы говорим не о них. Вы пока со мной?
— Думаю, что да, — Мегги, действительно, была захвачена всем этим.
— Итак, черты личности, которые у нас есть: доброта, вспыльчивость, упрямство и так далее — это душевные качества, а не качества тела. Они продолжают существовать и передаваться от одной жизни к другой. Они могут способствовать развитию души. Наиболее укоренившиеся черты характера существуют с нами всю жизнь. В случае, когда черты отрицательные, такие как вспыльчивость, то весь смысл жизни может быть искажен из-за этой черты.
Мегги кивнула:
— В этом есть какой-то смысл, но я думала, что переселение душ — это что-то другое, какие-то черты поведения, четко воспроизводимые у рожденного от этого родителя ребенка.
Джон выбил пепел из трубки от и затем отложил ее в сторону.
— Существуют религии, где верование включает переселение душ во всех масштабах живых существ, начиная от насекомых, кончая человеком, но я не касаюсь столь большого диапазона живых существ. Я беру только проблемы человеческого существования. Продолжим. Когда человек перестал существовать, мы говорим: произошло повреждение одного времени душевной жизни, но всегда имеется возможность восстановить его, перенеся душу в другое тело. Я надеюсь, вы поняли? — Джон улыбнулся, пытаясь облегчить ей понимание такого сложного предмета. — Ведь люди не вредят себе, находясь в полной изоляции. В другой ситуации души объединяются, вновь и вновь, и вырабатывают свой общий вариант поведения в той или иной ситуации. Они прогрессируют от боли, страдания и взаимной помощи и направляются к любви, которая ничего не ждет в ответ. Такая любовь является высшей добродетелью во Вселенной. Вот почему говорят, что Бог — это любовь. — Джон Форчун наклонился вперед и внимательно взглянул на нее своими голубыми глазами. — Почему вам что-то нужно знать? Потому, что не оставляют дом и не мчатся сотни миль просто так, в поисках легендарного объекта, который мог бы и не существовать, без очень-очень серьезных оснований. Потому, что наши сновидения, которые идут из подсознания, из его глубин, напрямую связаны с нашими душами; сновидения могут связывать нас с другими жизнями, с другими временами, в которые мы жили. Имеются и другие способы создать эти связи — это определенный метод медитации, гипноз, — но для этого требуется специальная подготовка, когда один может контролировать свои мысли или другого.
— Один из этих способов вы пытались применить и для меня?
Джон слегка улыбнулся:
— Я пробовал, но вы уклонились. Я готов держать пари на любую книгу в этой комнате, Мегги, что в снах вы мечтали о Золотом барабане. Что вы жили жизнью, где барабан играет главную роль, и ваша душа понимает это. То, что случается в той жизни, становится образом поведения. Этот мотив поведения, я предполагаю, является неким беспокойством для вас, в том случае, когда вы не подавляете сны. Более того, если вы их поощряете. И наконец, — я не стал бы говорить об этом, если бы не узнал от вас, что вы завтра уезжаете, — я полагаю, что есть и другая личность, другая душа в ваших переживаниях, и это мой друг Джеймс.
— Джеми!
— Да, Джеймс Джентри. Когда вы встретили его, не казалось ли вам, что как будто вы знали его раньше?
Мегги отрицательно покачала головой:
— Я не думаю так, но он — он думал именно так и сказал мне об этом. Это, кажется, даже озадачило его. Вы говорили с ним когда-то о переселении душ?
— Нет. Нет, Джеймс — уравновешенный человек, он находится в ладу с самим собой, спокойно решает свои проблемы. С другой стороны, все годы, что я знаком с ним, он никогда не имел близких отношений с женщиной. Я заметил ему как-то об этом, и он мне ответил, что ждет свою женщину — единственную и неповторимую. Вчера вечером, когда я увидел его с вами…
— Да, это все очень интересно, но боюсь, что не имеет значения, поскольку я не уверена, что после нашей встречи увижу вас когда-либо еще, — Мегги поставила свою кофейную чашечку, и Джон увидел, что она снова замкнулась. — Спасибо за рассказ о Золотом барабане. Мне пора, у меня еще очень много дел. — Мегги формальным жестом протянула руку для прощального рукопожатия, и Джон подчинился. Ее глаза стали непроницаемыми, а лицо — как маска.
