Маргарет Эллисон - Горы, любовь и фантазия
От одной только мысли о том, что ей придется остаться наедине с Джошем, Мередит приходила в неописуемый ужас. Она не была полностью уверена в том, что сможет пережить с ним одну ночь, не говоря уже о целой неделе. Она даже не представляла себе, о чем с ним можно будет поговорить. У нее не было ничего общего с этим бабником. К тому же она прекрасно знала, что в «Картрайт Энтерпрайзиз» не справятся без нее.
Мередит глубоко вздохнула. Она попыталась убедить себя в том, что у нее всего лишь разыгралось воображение, они останутся здесь всего лишь на одну ночь.
— Когда ты был здесь в последний раз? — спросила она, когда Джош вернулся.
Он поджег кусок газеты и засунул его в камин. Потом обернулся и посмотрел на нее.
— С тобой. Хочешь чего-нибудь выпить?
Мередит отрицательно покачала головой.
— Хотя бы сними ботинки, — настоятельно посоветовал он.
Внезапно Мередит почувствовала, что ее нога дрожит. Она заплакала. Что я наделала? — мысленно выругала она себя. Этот план с самого начала был дурацким. Застрять на горе с человеком, который, судя по всему, на дух ее не переносит. Мередит смахнула слезы.
— Извини, — сказал Джош, усевшись рядом с ней. Он нагнулся к ее больной лодыжке. — Я знаю, что тебе очень больно, — он расстегнул ее ботинок и аккуратно снял его, затем стащил носок и провел пальцами по посиневшей распухшей ноге. — Судя по всему, дело плохо.
— Я в порядке, — возразила она, убрав ногу.
Джош подошел к холодильнику и вынул коробку со льдом. Потом открыл свой рюкзак и вытащил из него эластичный бинт. Он медленно и нежно обмотал ее лодыжку бинтом. Мередит показалось, будто он обращается с ней не как с приносящей одни лишь неприятности ученицей, а как с любовницей.
— Через полчаса мы приложим лед.
— Похоже, у тебя в подобных делах большой опыт.
Джош кивнул. Потом покосился на нее. Некоторое время он не шевелился, будто обдумывая, что с ней делать дальше.
— Тебе на самом деле нужно вытянуться и приподнять ногу, — он подошел к буфету и вернулся со стаканом воды и несколькими болеутоляющими таблетками. — Выпей это, — приказал он.
Мередит, как послушный ребенок, проглотила таблетки и протянула ему стакан.
— Посмотрим, что тут можно найти на ужин, — произнес Джош.
Мередит закрыла глаза. Было слышно, как он рыскал по шкафам, но звуки с каждым мгновением становились все более тихими. Она и представить себе не могла, что сумеет заснуть, но усталость и лекарство сделали свое дело.
Глава четвертая
Мередит спала уже больше часа. Давно пора было менять лед, но Джош не хотел будить ее. Он окинул взглядом прекрасное женское тело, наслаждаясь каждым его изгибом. Длинные волосы беспорядочно разметались по подушке. Джошу показалось, будто никогда в жизни он не видел ничего более совершенного, чем сочетание аккуратного носика Мередит и ее полных губ. Взгляд упал ниже, на выпуклую грудь и… Джош с трудом заставил себя отвернуться. Он попытался убедить себя в том, что у него не может быть ничего общего с этой женщиной. К тому же она уже с кем-то встречается, а из того, как она говорила об этом, он сделал вывод о серьезности намерений ее ухажера.
Он посмотрел на часы. Дюраны уже должны были получить его предложение. Он представил себе, как удивятся в «Картрайт Энтерпрайзиз», узнав, что заранее установленная цена, казавшаяся до этого нерушимой, как скала, поднимется до заоблачных высот. Скоро они поймут, что «Дюрасноу» им не по карману. Тогда Джош, несмотря на свадьбу Кэрли, сумеет заполучить его.
Он посмотрел на Мередит. Она открыла глаза и приподнялась на постели.
— Привет, — слабо улыбнувшись, произнесла она. — Что ты делаешь?
Он вытащил из холодильника новую упаковку льда.
— Нам нужно поменять твою повязку, — отозвался он.
Мередит кивнула и села.
— Я чувствую себя гораздо лучше.
Джош встал перед ней на колени и начал разматывать бинт. Он заметил, что Мередит иногда тихо стонет.
— Ты думаешь, что я растянула ее? — Спросила она.
— Вряд ли это перелом. Скорее всего, обычное растяжение. Или ты порвала связку. Завтра мы узнаем это наверняка.
— Спасибо, — сказала она.
Какое-то время он чувствовал угрызения совести. Ему показалось, что ее карие глаза видят его насквозь. Сердце предательски сжалось. Он вспомнил про свой замысел и подумал о том горе, которое постигнет ее, когда она, наконец, доберется до своего кабинета.
Выброси жалость из головы, приказал он себе.
Уже слишком поздно что-либо менять.
Джош протянул ей палку, найденную им недалеко от домика.
— Это на случай, если тебе захочется встать, — произнес он.
— Спасибо, — Мередит, опираясь на палку, тут же поднялась на ноги. — Ты нашел что-нибудь на ужин?
— Здесь есть какая-то еда в коробках. Крекеры и что-то еще в том же духе.
— Надеюсь, я смогу сделать что-нибудь получше, она побрела к шкафу. — Тунец. Лапша. Значит, будет грибной суп и запеканка из тунца, — сделала она вывод.
Джош улыбнулся.
— Ты умеешь готовить запеканку из тунца?
— А что в этом смешного?
— Я даже представить себе не могу, как ты ее ешь.
Мередит нахмурилась.
— Ты, наверное, думаешь, что я типичная девочка из богатой семьи?
— Нет. Я думаю, что ты очень много работаешь.
— Так оно и есть. И я вряд ли похожа на многих знакомых тебе женщин. Мою жизнь нельзя назвать легкой и предсказуемой.
— Понимаю, — кивнул он. — Мне очень жаль твоего отца.
— Он никогда не был моим отцом. Он был моим отчимом. К тому же, он оказался вором, — она протянула ему консервную банку. — Открой, пожалуйста.
— Зачем так резко высказываться о человеке, который в течение долгих лет был частью твоей жизни? — Джош взял в руки открывалку.
Мередит пристально посмотрела на него.
— Ты думаешь, что я бессердечная?
— А разве нет? — спросил он, открывая банку.
Она пожала плечами.
— Мы с ним никогда не ладили. Я знала о его темных делишках, и меня тошнило от этого. К тому же он разорил нашу компанию. Моей матери не следовало доверять ему.
— Почему же тогда она доверяла?
— Моя мать любила его, — Мередит отвернулась и разорвала пакет с лапшой. — Такое постоянно случается с женщинами из нашей семьи. Иногда мне кажется, будто они не в состоянии сами позаботиться о себе. Они все время влюбляются в мерзавцев.
— Мерзавцев? — переспросил Джош, поставив открытую банку на стол.
— Мужчин, которые недостойны их.
— Включая тебя?
Она замерла.
— Нет, — через некоторое время ответила она.
