Элизабет Харбисон - Как стать американкой
Взгляды их на секунду встретились, и оба отвели глаза.
— Такой красивый закат, — выдавила Мэгги и повернулась к солнцу лицом.
Алекс встал у нее за спиной.
— Вечер красный — денек ясный, — неожиданно процитировал Алекс народную мудрость. — Завтра будет хорошая погода.
Еще никогда они не вели таких пустых разговоров — и в такой ответственный момент! Но напряжение чувствовалось в каждом слове.
Мэгги отступила и наткнулась на Алекса, а тот инстинктивно взял ее за плечи. Мэгги резко обернулась, и Алекс с виноватым видом опустил руки. Они стояли лицом к лицу.
— Надеюсь, завтра будет не очень жаркий день, — пробормотала Мэгги. Она подняла к нему лицо, губы ее слегка приоткрылись.
Не в состоянии вынести это, Алекс поспешно отступил, тело его горело как в огне.
— Марлен сегодня позвонила. Она отвечает за наше собеседование с отделом иммиграции. В общем-то, ничего удивительного. Но она использовала все свое влияние, чтобы заставить их провести фундаментальное расследование…
— Что это значит?
— Что у нее слишком много свободного времени.
Мэгги опустила ресницы, на щеки ее легли золотистые тени, потом подняла на Алекса глаза, пронзительно-зеленые от яркого вечернего солнца.
— А что это значит для нас?
«Для нас» — Алексу понравилось, как она это сказала. Впрочем, ему всегда нравился британский акцент.
— Это значит, что мы должны знать друг друга вдоль и поперек.
Мэгги почему-то проговорила почти шепотом:
— Я бы очень хотела.
Его сердце заколотилось. Черт побери эту проклятую физическую реакцию на Мэгги! Почему у нее не такая скучная внешность, как у Анны Кристиансон или у его секретарши, — не эта стандартная американская красота, которая раньше его привлекала, а теперь, после Сандры, отталкивает?
— Мы должны многое узнать, и как можно быстрее.
— У нас целая ночь.
Не владея собой, Алекс приблизился к ней и прошептал:
— Ты ведь не собираешься всю ночь разговаривать?.. — Он медленно протянул руку и дотронулся до ее щеки.
Мэгги затаила дыхание:
— Я не хотела сказать, что…
— Мэгги, — Алекс склонил голову к ее губам.
Он помнил этот вкус — почти родной, но по-прежнему пьянящий. Здравый смысл велел ему остановиться, но Алекс не сопротивлялся наваждению.
Мэгги обвила его шею руками, притянула к себе. Алекс почувствовал, как ее пальцы впиваются ему в плечи, застонал и продолжил поцелуй. Его рука скользнула вниз по спине Мэгги, и девушка изогнулась ему навстречу.
Вдруг она откинула голову и зашептала:
— Это же неправильно!
— Нет. Это правильно, — возразил Алекс, снова привлекая ее к себе, — мы почти женаты.
Он поцеловал ее опять, и Мэгги отвечала со страстью, никак не вязавшейся с ее словами, потом отступила.
— Нет, — проговорила она твердо, тяжело дыша. — Мы всегда будем почти женаты. По крайней мере все лето. Затем останутся только некоторые технические сложности. И мы будем еще два с половиной года почти женаты. То, что мы сейчас делаем, не имеет никакого отношения к нашему браку. У нас другая цель. Я думаю, не надо смешивать две вещи.
«Она права», — прозвучало в мозгу Алекса, но он поцеловал ее, невзирая на эту бурную отповедь, и почувствовал, что Мэгги так же изголодалась по нему, как и он по ней. Их языки соприкоснулись. Мэгги ласкала мягкие волосы Алекса, а тот прижимал ее все крепче. Его сердце билось все сильней. Он хотел ее. Она была ему так нужна…
Нужна? Он ни в ком не нуждается. Не может ни в ком нуждаться.
Алекс резко отступил.
— Извини… — Он хотел сказать что-то еще, но слова не шли с языка.
Мэгги прикусила губу и уставилась в землю, не решаясь поднять глаза. Вид у нее был потрясенный и сконфуженный.
— Я не должна была… — Она нервно пожала плечами и по-детски прибавила: — Я больше не буду.
Сердце Алекса сжалось: ее печальный голос был так трогателен, что ему вдруг стало жаль и ее, и себя — неизвестно почему.
Отчего все время приходится напоминать себе, что их отношения — чисто деловые? Алекс опустил руки и стал смотреть на закат.
— У нас же соглашение, — произнесла Мэгги.
Алекс тряхнул головой:
— Да, кстати, о соглашении! У меня есть кое-что для тебя.
— Для меня?
Алекс достал из кармана черную бархатную коробочку:
— Вот.
Мэгги выглядела испуганной. Честно говоря, Алекс ожидал другой реакции.
— Я хотел это отдать первой женщине, которую встречу сегодня вечером, — объяснил он с неловким смешком. — А это оказалась ты, — он протянул ей коробочку.
— Что там?
— Открой.
Мэгги скептически взглянула на него и открыла бархатную крышку.
— Алекс! — Она чуть не задохнулась от изумления, вынимая блестящее кольцо. — Зачем?
— Это обручальное кольцо, — ответил Алекс невозмутимо.
— Оно такое красивое! — Мэгги некоторое время полюбовалась, потом спрятала его опять в коробочку. — Но я не могу его принять.
— Это же просто кольцо, — Алекс начал сердиться, — примерь хотя бы!
Мэгги покачала головой:
— Это слишком личное. Я не хочу тебе опять напоминать, но наш договор…
— Я и так помню наш договор, — Алекс рассвирепел, — возьми это чертово кольцо, иначе все будут удивляться, почему у тебя его нет!
— О, — растерялась Мэгги, — я об этом не подумала.
Глядя на нее, Алекс сказал:
— Обычно такое кольцо сопровождается романтическим предложением. Но я обойдусь без него…
К удивлению Алекса, ее губы дрогнули, и Мэгги нерешительно ответила:
— Ты сделал довольно своеобразное предложение. — Глаза ее наполнились слезами.
— Я бы хотел, чтоб все было не так сложно.
Мэгги подняла руку и вытерла слезы.
— Извини. Я слишком… эмоциональна. Наверное, это из-за… — она растерянно огляделась, — из-за ночного воздуха. Я устала. У нас будет еще время… Может, подготовимся к собеседованию попозже?
Алекс отступил.
— Конечно, — он смотрел в сторону. — Спокойной ночи. Завтра нам предстоит трудный день.
Какая же она дура! Так сорваться и расплакаться из-за кольца, как будто это действительно знак внимания или привязанности. Как будто предстоящее в субботу шоу имеет хоть какое-то отношение к действительности!
Она просто сходит с ума. Он не считает их брак настоящим, так и было задумано. Алексу нужно больше уделять внимания Кэт, и Мэгги должна его поощрять в этом. Нельзя требовать от него любви к ней, когда ее еле-еле хватает для собственной дочери. Мэгги казалось, что Алекс даже понять не сможет ее жажды любви, что сам он не способен испытывать ничего подобного, — дай Бог, чтобы смог понять Кэт…
