Ронда Грей - Голос рассудка
Долли едва удержалась от смеха.
— И это все? Ну, Китти еще мала и влезть не сможет…
— Может быть, Клод сможет? — робко предложил Дик.
— Нет, это все-таки не укладывается у меня в голове: из каких только передряг ты не выходил с блеском, и вдруг оказался в таком дурацком положении?!
— И тем не менее…
Она что, издевается над ним? Не хочет давать ребенка — не надо, он как-нибудь справится сам.
Долли изо всех сил старалась сохранить серьезность и не обидеть Дика, но в душе ликовала. Во всей этой истории явно была и положительная сторона. Может быть, хоть так удастся доказать этому убежденному холостяку, что дети не причиняют одни только неудобства? Иногда без них бывает не обойтись.
— Да, Клод — это тот, кто тебе нужен. Сынок, иди сюда! Ты нужен мистеру Флемингу.
Спустившись по лестнице, Клод подозрительно посмотрел на Дика и, обращаясь к нему как мужчина к мужчине, с достоинством поинтересовался:
— Что я могу для вас сделать, мистер Флеминг?
Дик объяснил мальчику его задачу.
— Где я смогу найти ваши ключи? — без лишних слов перешел к делу Клод.
— В кармане жакета, он висит в гардеробе.
— Почему же вы их не взяли, когда выходили из дома?
Опять Дик вынужден был оправдываться! Перед мальчишкой! Но делать нечего.
— Я оставил дверь открытой, но она захлопнулась от сквозняка.
— Ну что, начнем? — предложил Клод, и они дружно отправились к соседнему дому.
Долли вначале решила пойти с ними, но в последний момент передумала. Она знала, что сыну очень хочется быть самостоятельным, а кроме того, если ему удастся помочь Дику без ее подсказок, он тем самым докажет, что ее дети не такие уж плохие… Лучше она приготовит ужин. Жаль, что из окон кухни нельзя наблюдать за происходящим! Но ведь рядом с ее разумным сыном будет не менее разумный взрослый, чего же беспокоиться?
Когда картофель в духовке уже успел подрумяниться, в дверь постучали. Наверное, это Клод пригласил Дика на ужин или на партию в шашки, или еще зачем-нибудь… В прекрасном расположении духа хозяйка побежала открывать дверь. На пороге стоял полицейский! Вид его не предвещал ничего хорошего, и Долли испуганно вскрикнула.
— Я лейтенант Реслинг, — представился полицейский, — вы позволите мне пройти, мэм?
Дороти отступила вглубь холла.
— Что-нибудь случилось?
— Боюсь, что да, мэм. Мы с напарником только что поймали двух воров — вон у того коттеджа. — Он махнул рукой в сторону дома Дика.
— Боже мой!
— Мы собираем свидетельские показания. Вы ничего не заметили подозрительного?
Долли отрицательно покачала головой, еще не вполне оправившись от потрясения. Неужели, пока они здесь разговаривали с Диком, в его дом кто-то залез?!
— Как, по-вашему, должен поступить ребенок, которому взрослый за деньги предлагает совершить преступление?
— Я думаю, он должен бежать от этого негодяя без оглядки, как от голодного крокодила! — не задумываясь, выпалила Дороти.
Офицер хмыкнул.
— Этот парень крепкий орешек. Он утверждает, что живет здесь, но так говорят все воры. Еще он утверждает, что дверь захлопнулась и он «одолжил» мальчика, чтобы тот пролез в форточку и открыл ему дверь изнутри. Мы с напарником уже усадили преступников в машину и сейчас отвезем их в участок.
Так вот в чем дело! Долли наконец начала понимать, что происходит.
— Что, и ребенка тоже? Вы арестовали ребенка?!
— Ну, «арестовали» — это слишком сильно сказано. Мы привезем их в участок, составим протокол, выпишем штраф за хулиганство родителям и отпустим мальчишку.
— Мама, они посадят Клода в тюрьму? — заплакала Китти.
— Не волнуйся, не посадят, — успокоила ее Кэрол, выразительно взглянув на полицейского. — Маленьких мальчиков не сажают в тюрьму, их направляют в исправительную школу.
Китти затопала ножками.
— Если Клода отправят в исправительную школу, то и я пойду с ним!
Долли решила не вмешиваться: пусть этот полисмен сам поймет, что натворил!
Полицейский присел рядом с малышкой.
— Этот Клод — твой друг?
— Нет, он мой брат! Это Дик — мой друг. Он живет рядом. А можно ему вместо тюрьмы пойти с нами в исправительную школу?
Полицейский, кажется, понял свою ошибку и выглядел несколько смущенным. В этот момент в дверь влетел Дик.
— Господин лейтенант, эта женщина может подтвердить вам, что я не вор!
Долли улыбнулась офицеру полиции как можно сердечнее.
— Господин Реслинг, я в самом деле могу поручиться за мистера Флеминга. Он живет рядом и действительно не мог попасть в дом.
На всякий случай полицейский переспросил:
— Это точно?
Долли решительно кивнула, затем подошла к двери и широко распахнула ее перед стражем закона.
— До свидания, господин Реслинг. Спасибо, что зашли.
Неодобрительно посмотрев на Дика, полицейский назидательно произнес:
— Советую вам носить ключи на шее, на веревочке. — И, отдав честь, удалился.
Дик весь потный после взлома и объяснений с полицией вытащил из заднего кармана брюк платок и принялся вытирать им лицо.
— Долли, дорогая! — торжественно произнес он, отдышавшись. — Ты настоящий друг. Ты спасла меня от кутузки. Я буду век тебе благодарен!
Благодарен… Что ж, благодарность — прекрасное чувство. Слава богу, что он не испытывает к ней ничего большего. Она ведь и сама не хотела влюбляться в этого мужчину, и ей это удалось, разве не так?! Значит, все в порядке? Тогда почему ее душат слезы? Откуда это внезапное раздражение?
— Дик, ты хоть понимаешь, что ребенка из-за тебя едва не забрали в полицию?!
— Долли, успокойся, недоразумение прояснилось, все в порядке!
— Нет, не в порядке! Его могли поставить на учет! Представь себе: девятилетний мальчик не в ладах с законом!
Флеминг промолчал. Он только сейчас понял, как ей трудно одной растить троих детей, когда рядом нет никого, кто может взять на себя груз ответственности. Пусть она держится молодцом, и со стороны ее жизнь кажется сплошным праздником, но ей нужен, очень нужен надежный друг, который всегда протянет руку помощи!
Как жаль, что он не тот человек…
— Нечего сказать, в хорошее положение ты меня поставил! — продолжала возмущаться Долли.
— Извини, но насчет «интересного положения» ты, по-моему, переборщила.
Нет, ему не удалось разрядить обстановку. Дик слишком поздно понял, что в данный момент Долли вовсе не расположена к двусмысленным шуткам. У нее аж дух перехватило от его наглости.
— Дик, ты бессовестный, самовлюбленный эгоист!
В это время хлопнула входная дверь, и сосед приложил палец к губам, пытаясь прервать ее гневную тираду. В холл вошел Клод. Увидев рассерженное лицо матери, он на всякий случай остановился за широкой спиной Дика и, толкнув его в бок, тихонько спросил:
