Пегги Гэддис - Любовь бесценна
— Вы ужинали?
— Не могу вспомнить.
— Вы переживете, если мы поужинаем вместе?
В глазах Эйлин мелькнул лукавый огонек.
— Надеюсь, суп не будет сдобрен мышьяком?
Он усмехнулся:
— Думаю, все ограничится небольшим количеством специй.
— Что ж, если только этим, я, пожалуй, рискну, — одобрительно кивнула Эйлин.
В глазах Джонни вновь появилось удивление.
— Никогда не видел девушку, чье настроение менялось бы так стремительно, — признался он.
— Я необычная девушка, — скромно ответила Эйлин.
— Это я давно заметил, — вздохнул Джонни.
Эйлин изучающе глянула на его профиль, потом неуверенно спросила:
— Вам не нравятся необычные девушки?
— Они заставляют мужчин гадать.
— Это плохо?
— Скажем так: это не способствует спокойной и размеренной жизни.
— Кому это нужно в молодости?
— Мне.
— Вот как!
В ее голосе прозвучала покорность. Они молчали до тех пор, пока не очутились в деловой части города. Тогда Джонни спросил:
— Где едим?
— Выберите сами, но желательно на этом берегу реки, — ответила Эйлин веселым голоском. — Я одета по-будничному, и мой наряд, скорее всего, не годится для ресторанов. Там, поди, непременно требуется вечерний туалет.
Он повернулся к ней и будто впервые увидел ее хлопчатобумажное платье.
— По мне, так выглядите вы прекрасно.
Глаза Эйлин удивленно расширились.
— Что, мистер Блэйк?! — На лице девушки появилось наигранное изумление, и она захлопала ресницами. — Это уже почти комплимент.
— Вы флиртуете, мисс? — В его интонации сквозила ирония как ответ на кокетство Эйлин.
Та рассмеялась, но тут же посерьезнела, и озорство в ее глазах потухло.
— Если я вдруг начну флиртовать с вами, Джонни, мой милый, вы не станете задавать мне подобных вопросов. Вы будете это знать, — спокойно ответила девушка. — Потому что, когда я флиртую с мужчиной, у него не возникает в этом ни малейших сомнений.
— Приятно знать, — улыбнулся Джонни. — Предлагаю «Бамбуковый сад». Что скажете?
— Отлично, — кивнула довольная Эйлин. — Большой, много народу, отличная кухня, хорошая танцплощадка — прекрасно!
— Ваше любимое место?
— Одно из любимых.
На его лице появилась улыбка, выражающая не только смех, но и немалую заинтригованность.
— Выходит, не все свободное время уходит на собак?
Она откинула назад светлые пряди волос.
— Что вы, конечно нет. — Ни за что в жизни Эйлин не призналась бы ему, что ее опыт пребывания в «Бамбуковом саду» был весьма ограничен и по большей части сводится к рассказам, услышанным от сослуживцев. Но она хотела заставить его думать, будто у нее и правда больше свободного времени, чем должно быть у красивой молодой девушки.
Они сидели за маленьким столиком в небольшой кабинке, обитой красной кожей, и Эйлин глядела по сторонам, словно ребенок, впервые попавший в цирк. Глядела, затаив дыхание и изумленно осознавая, что все это происходит на самом деле. Она правда была с Джонни! Они не пререкались, не ссорились, и, если она и дальше будет следить за своим темпераментом и остротой языка, возможно, они могли бы стать друзьями. Шансов на успех немного, учитывая заинтересованность Пэйдж, однако их стоит использовать. Поэтому она весело подмигнула Джонни, и, сделав заказ, он пригласил ее на танец.
Вернувшись к столу, он засмотрелся на раскрасневшееся лицо и смущенный вид девушки и, довольный, с удивлением заметил:
— Вы прекрасно танцуете.
— Возможно, но только с вами. Вы великолепный танцор.
Джонни рассмеялся, а официант принес их ужин, и вечер пошел как по маслу. Эйлин и думать забыла о том, как отвратительно он начался и что она испытала, увидев Джонни в пентхаусе у Пэйдж.
Было за полночь, когда они переехали через мост и Джонни припарковал машину у ворот огромной виллы.
Они прошли вниз по дороге, взявшись за руки, остановились под лоджией, что соединяла виллу с гаражным отсеком. Лоджия пестрела алыми бегониями. Их дикий аромат кружил голову, наполнял собой ночной воздух. Ночь была теплой, с океана сквозил легкий солоноватый ветерок. Темно-синее небо, усыпанное звездами, казалось таким низким, что в какой-то момент Эйлин почудилось, будто, встав на носки, она сможет задеть его головой.
— Это был прекрасный вечер, Джонни, — тихо произнесла девушка. — Спасибо вам… за все.
В темноте лица Джонни почти не было видно. Но сердцем Эйлин знала каждую его линию, а потому видела его так же ясно, как в свете яркого летнего солнца.
— Не стоит, Эйлин, это я должен благодарить вас.
Она издала легкий смешок:
— Давайте хоть об этом не будем спорить. Остановимся на том, что вечер удался на славу, — весело предложила Эйлин и, в довершение ко всему, что она могла сделать, дабы предотвратить разногласия, придвинулась к нему чуть ближе. Джонни не был бы мужчиной, не отреагируй он на импульсивный порыв. Его руки обвили талию девушки, он прижал ее к себе, и она запрокинула голову, предлагая ему испытать сладость своих спелых и сочных губ, изголодавшихся по его поцелую. Она представляла этот поцелуй светлым, прекрасным, содержащим в себе глубокий смысл, как некий негласный символ. Она замерла, не веря своему счастью, когда объятия Джонни стали крепче, их губы слились в долгожданном поцелуе. Эйлин доверчиво прильнула к Джонни, и мгновение показалось обоим вечностью. Но что-то было не так…
Наконец он отпустил Эйлин, быстро отступил назад, словно в ней таилась смертельная опасность. Она слышала его тяжелое дыхание, чувствовала каждый его вздох, понимая, что он ищет и не может найти слова, хотя что-то сказать непременно обязан, дабы разрядить обстановку.
Первой заговорила Эйлин:
— Видишь? — Ее тихий голос был полон нежности, что струилась из самых глубин сердца. — Я же говорила тебе, как это чудесно.
— Но может и стать плохой привычкой! — твердо ответил он. — Ты говорила, что, если начинаешь флиртовать, у мужчины не остается по этому поводу сомнений. Теперь я понимаю, о чем ты говорила. Ты опасная женщина, Эйлин.
— Это плохо? — Ее голос немного дрожал, но не от избытка чувств, а от сложности ситуации, которая почти пугала.
— Да, мэм! — В его голосе слышалась твердая уверенность и что-то еще, не поддающееся конкретному определению. — Именно в такие моменты умные парни берут ноги в руки и исчезают, стараясь не навлечь на себя неприятности. Увидимся, Эйлин.
Он повернулся и зашагал прочь, не обращая внимания на вырвавшийся из ее груди полустон:
— Джонни! Подожди!
