Ками Дэлтон - Радости жизни
Он поймал ее за руку и развернул, чтобы быть лицом к ней. Его глаза метали молнии.
– Я думал, мы друзья. Я слышал, как ты по телефону говорила с Тиффани. Ты пугаешь меня, Фиби.
– Мои частные разговоры – не твое дело. И мы с тобой едва ли друзья, – парировала она.
Ее руки задрожали, и она переплела пальцы. Нельзя рисковать всем, рассказывая об истинных причинах, по которым она оказалась на «Мираже». Особенно бывшему репортеру. Алварец вот-вот постучит в дверь.
Трейс отшатнулся, будто она ударила его.
– Мы не друзья, хм? Ты снова стала снежной королевой? Каково же твое оправдание на сей раз, Фиби? Какую ужасную вещь я сделал?
– Хорошо, я не поймала тебя за сексом с рыжеволосой в последние десять минут, но думаю, подслушивать частную беседу – довольно плохо.
– Секс с рыжеволосой? О чем, черт возьми, ты болтаешь?
– О, неважно. Теперь уходи. – Она махнула рукой и отвернулась.
– Ни в коем случае. Ты сама начала этот разговор. – Он прижал Фиби к стене. – Какая рыжеволосая?
Она толкала его в грудь, но это было то же, что пытаться сдвинуть гранитную скалу. Его кожа обжигала ей руки, заставляя ладони ощущать покалывание. Ее дыхание участилось от ощущения того, как близко к ней было его тело, и она выпалила:
– Я говорю о рыжеволосой женщине, которую видела возле твоей квартиры меньше чем через сутки после того, как вылезла из твоей кровати.
Он приподнял голову.
– Ты говоришь о том времени, когда мы учились в колледже?
– Не притворяйся тупым, ты… – Она не смогла придумать достаточно сильное слово и решила сказать: – ничтожество. – Она ущипнула его за плечо, и он схватил ее за руки и прижал их к стене.
– Эй, прекрати и скажи мне, как ты думаешь о том, что ты видела.
– Я не думаю, что я видела что-то. – Весь гнев и боль, которые она хранила в себе девять лет, полились из нее. – Уверена, что ты не вспомнишь, но я не могла быть с тобой на следующий день после нашего свидания, поскольку была на репетиции. Когда освободилась, то захотела сделать тебе сюрприз и приехала к тебе. – Слова было трудно выговорить. – Я увидела тебя, Трейс, с той женщиной.
– С какой женщиной? – Он потряс головой. – Я не знаю, о ком ты говоришь.
– Эх ты, – фыркнула она. – Хотя почему меня это должно удивить? Я говорю о рыжеволосой женщине с большим бюстом, которая поцеловала тебя на пороге твоей двери. Я видела тебя с ней, Трейс. Ты даже не отодвинулся, когда она подарила тебе тот громкий смачный поцелуй. Ты решил, что это смешно, и засмеялся. Ты ее даже обнял. Очень нежно, – подчеркнула она.
Он нахмурился и недоверчиво сказал:
– И основываясь на этих неопровержимых доказательствах, ты считаешь, что я ложился в постель с этой женщиной? – Он отпустил ее и шагнул назад. – Так?
Фиби скрестила руки на груди и приподняла подбородок.
– Красавцу Морей нужны еще доказательства? А мне хватает и этих.
– Погоди секунду… Я понял, о ком ты говоришь. Проклятье. – Он покачал головой, затем провел пальцами по волосам, растрепав их. – Не двигайся, – скомандовал он и направился в комнату Тиффани. Через открытую дверь она видела, как он схватил свою куртку, порылся в карманах и вернулся с бумажником в руках. Достав фотографию, он спросил:
– Ты про эту рыжеволосую говоришь?
Она взглянула. Волосы у женщины были длиннее, чем тогда показалось Фиби, но, без сомнения, это и была та отвратительная шлюха. Рядом с ней почему-то стоял мужчина, а перед ними – двое маленьких мальчиков в костюмчиках с галстуками.
Фиби поморщилась.
– Как трогательно. Ты даже носишь с собой ее фотографию. Приятно знать, что ты променял меня не на какую-то уличную девку. Правда, я думаю, что муж и дети не мешают вам продолжать встречаться.
Трейс сжал зубы.
– Замолчи. Ты опять не соображаешь, что говоришь. Это моя сестра Мэгги, стюардесса. Она случайно оказалась в городе между рейсами, и мы провели несколько часов вместе. Я хотел просить тебя присоединиться к нам, но подумал, что ты занята.
– Твоя сестра?.. Но я думала, твоя семья живет в Питтсбурге.
– Так что же? Разве ни один из них не может летать на самолете? Если бы ты поговорила со мной тогда, я бы все объяснил. Вот, взгляни. – Трейс начал перебирать фотографии в бумажнике, и Фиби увидела еще четырех похожих женщин. – У меня всего пять сестер, я тебе это говорил. Однако, на всякий случай, хорошенько посмотри на них. Ты можешь увидеть меня с одной из них. Кто знает?
– О, Трейс. – Она сделала паузу и покачала головой. Я… я не знаю, что сказать. Я думала… – Какие слова она могла найти для объяснения того, почему перечеркнула их отношения?
– Теперь-то я понимаю, почему ты так возненавидела меня. – Он засмеялся. – Я думал, что сделал тебе больно. Я знал, что это был твой первый раз, и старался быть осторожным, но… – Его голос затих.
– Нет. Нисколько. Пожалуйста, не думай так. Ты был нежен и терпелив. Ты сделал все безупречно…
– Правда? – Он затих на мгновение, и наконец она рискнула взглянуть на него. Его лицо смягчилось.
– Безупречно, да?
– Как будто ты никогда не слышал этого раньше.
Трейс поднял брови.
– О, нет. Давай не начинать этого снова. – Он вздохнул и потер затылок. – Слушай, я никогда не утверждал, что был монахом, Фиби, но я точно не Дон Жуан из Большого Майами, каким ты меня хочешь изобразить.
– Конечно, нет. Он не пользовался таким успехом, как ты.
Трейс отступил и нахмурился.
– Я не знаю, быть мне польщенным или сердитым, но брось это.
Фиби тяжело вздохнула. Ее глаза стали влажными, и она заморгала быстро-быстро. Она была очень сердита… на Тиффани за то, что та ожидает от нее невозможного, на Трейса за то, что он такой красивый, и за то, что он прав, а на себя за то, что так ошиблась.
Внезапно она вспомнила, что Алварец будет здесь с минуты на минуту.
– О, черт возьми, сколько времени? Я не могу объяснить, но мне нужно очень много сделать до субботнего вечера, и я прошу тебя уйти сейчас. Пожалуйста.
– Уйти? Сейчас? – переспросил он, явно сбитый с толку, но тут его взгляд обострился. – Ты сказала, до субботнего вечера?
Фиби кивнула и попробовала подтолкнуть его к двери, но он стряхнул ее руки.
– Проклятье… Я чувствовал, что ты так или иначе связана с Анджело Венцарой. Боже, будто мне и без этого не о чем волноваться. – Он повернулся и схватил ее за руки. – Я не знаю, что ты делаешь, Фиби, но ты должна рассказать мне все. Теперь же.
Подозрения Фиби ожили: Трейс что-то от нее скрывает. Откуда, черт возьми, может недавно нанятый стриптизер узнать что-нибудь об Анджело Венцаре и о субботнем вечере?
– О чем ты говоришь?
– О чем говорю? – Он прищурил глаза. Через несколько секунд он, казалось, принял решение, возвратился к своей куртке, достал небольшой тонкий блокнот, открыл его и начал громко читать:
