Дженис Кэйзер - Восторг обретения
— Я понимаю, как вам должно быть горько.
— По иронии судьбы смерть отца принесла нам относительное финансовое благополучие. На страховое пособие мама выкупила дом, Гордон и я смогли получить образование. Он закончил Йельский университет, а я, как более легкомысленный, начал делать то, чем закончил карьеру отец, — занялся нефтяным бизнесом.
— Кажется, вы преуспели.
— Судьба оказалась ко мне благосклонной. — Слэйд поднялся и встал рядом с ней. — Мне понадобилось немного времени, чтобы понять, что в этой жизни действительно важно.
Признание Катлера взволновало Андреа, и ей вдруг показалось, что она начинает понимать этого человека. Но тут она вспомнила, что он, а не Майкл, может оказаться отцом Либи, и к ней вернулся прежний страх.
— А каким было ваше детство?
— Ужасным.
Андреа не любила касаться этой темы, но сейчас была рада говорить о чем угодно, что помогало держать между ними дистанцию.
— Почему?
— Я родилась со скандалом, как незаконный ребенок. Моя мать и я прошли через весь связанный с этим позор. Я так никогда и не видела отца. Он служил вместе с двоюродным братом матери во флоте и приплыл на «Либерти» на День Благодарения. В Солт-Ривер он пробыл всего неделю, а девять месяцев спустя родилась я.
— Грустная история. А ваша мать жива?
— Нет, она умерла, когда мне исполнилось всего тринадцать. До самого окончания школы я жила у приемных родителей.
— Да, жизнь обошлась с вами сурово.
— Зато я очень счастливо вышла замуж. Замужество было самым светлым периодом жизни. А теперь у меня ребенок, замечательные свекровь и свекор. Они очень добры ко мне, любят меня и всячески помогают. В общем я, пожалуй, счастливый человек. Мне всегда удавалось выкарабкиваться из самых трудных ситуаций. То, чем я занимаюсь, мне нравится.
Ее последние слова повисли в воздухе. Андреа почувствовала, что Слэйд снова смотрит на нее. Отвернувшись, она вглядывалась в темные контуры холмов, четко обозначенных на фоне алого заката.
— Когда вы вышли замуж?
— Сразу после университета.
— Значит, вы недолго пробыли замужем.
Андреа подумала, что не стоит обсуждать с Катлером эту тему. Она хотела что-то сказать, но, повернувшись к нему, вдруг увидела глаза Либи и снова испытала шок, вернувший ее к реальности.
— Что случилось с вашим мужем?
— Он погиб, — вздохнула Андреа. — Самолет, который пилотировал его босс, разбился в Лабоке. В это время я была на третьем месяце. Вот почему, наверное, для меня так важен ребенок. Дочь — единственное, что у меня есть на этом свете.
— Я понимаю.
Да нет, не может он ничего понять по-настоящему, подумала Андреа, почувствовав, как к ней возвращается внутреннее беспокойство. Катлер больше не вызывал у нее воспоминаний о Майкле, как прежде.
Этому помогало и то, что теперь она видела, какие они разные. Майкл любил повеселиться, иногда на вечеринках слишком увлекался спиртным. Он всегда шутил и дурачился. Задним числом ей казалось, что за немногие отпущенные ему судьбой годы он торопился прожить жизнь как можно полнее и интереснее. Как это ужасно, что он не дожил до рождения Элизабет.
— Вы боитесь, что вся эта история может навредить вашему ребенку? — помолчав, спросил Катлер.
Его слова причинили боль Андреа, но она подумала, что он прав: она действительно испытывала страх.
— Да, конечно, я боюсь.
Слэйд ничего не ответил. Сгущались сумерки, становилось прохладнее, но воздух благоухал по-прежнему.
Затянувшееся молчание становилось невыносимым. Андреа снова села на скамью и стала смотреть на играющую в джакузи воду. Вздохнув, она подумала, что разговор неизбежно должен был прийти к такому финалу.
— Вы ошибаетесь, думая, что от меня может исходить вред, — заговорил наконец Слэйд. — Все, чего я хочу, — это выяснить, моя ли дочь Элизабет. Для этого и предлагаются тесты.
Андреа снова поднялась и прошла к дальнему краю террасы, не спуская при этом глаз с Катлера. При тусклом свете она едва могла видеть его лицо. И опять она напомнила себе: что бы Слэйд ни говорил, он — ее противник, от него исходит угроза.
Не дождавшись ответа Андреа, Катлер подошел к ней. Сердце ее учащенно забилось. Прижавшись спиной к решетке, она чувствовала себя в западне. Тело ее напряглось.
— В наших отношениях все прояснится, — прошептал Слэйд.
Его голос звучал убедительно, но Андреа почему-то захотелось оттолкнуть его и немедленно бежать из дома, от него. Подойдя к ней вплотную, Катлер отрезал все пути к спасению. К влажным испарениям джакузи примешивался аромат его одеколона, волновавший ее. Больше того, он действовал на Андреа возбуждающе. В ней просыпались желания, которых она давно уже не испытывала.
Видимо, почувствовав ее намерение сбежать, Слэйд взял ее за руку. Его прикосновение парализовало Андреа. Она взглянула ему в глаза и ощутила свою беспомощность.
— Что вы хотите? — спросила она наконец. — Что вы на самом деле хотите?
— Только знать правду, — ответил он без колебаний.
Внутреннее чутье подсказывало Андреа: скажи нет! Нет — желанию Катлера узнать, кем ему приходится Либи. Нет — самой такой возможности. Нет — его попыткам обольстить ее. Но она не сказала ни слова.
Слэйд осторожно привлек ее к себе. В его глазах она прочла желание. Обняв еще крепче, он наклонился к ней и нежно поцеловал.
Это длилось всего лишь мгновение, такое короткое, что, даже ощущая на губах вкус его губ, Андреа не могла поверить в реальность произошедшего. Наверное, сам Слэйд тоже не верил в это, так как на его лице не отразилось ни удовлетворения, ни триумфа. Оно как было, так и осталось застывшим, каменным.
— Зачем вы это сделали? — возмутилась Андреа. Но сердилась она скорее на себя, чем на Катлера.
— Потому что я этого хотел.
Смущенная проявленной слабостью, Андреа отвернулась. В ней еще сильнее загорелось желание убежать, но когда она попыталась вырваться, Слэйд не отпустил ее.
— Послушайте, вы не можете обращаться со мной, как с очередной арендой на добычу нефти: захотел и заключил сделку, — воскликнула Андреа, чувствуя, как прорывается наружу возмущение.
— Нет, но…
— Вы, кажется, уверены, что в конце концов получите то, что вам надо. Так вот, мистер Катлер, у меня для вас новость: на этот раз вы ничего не получите.
— Неужели я в самом деле так неприятен вам? — спросил Катлер, но лицо его оставалось при этом спокойным и непреклонным.
— А неужели вы в самом деле считаете меня такой легкомысленной? — Андреа наконец выдернула руку. — Вы что, думаете, я не понимаю, зачем вы меня сюда привезли? Вы надеетесь прельстить меня деньгами и своим шармом! Вы пытаетесь даже соблазнить меня! Бог знает, что еще у вас на уме!
