Ноэль Бейтс - Очаровательная колдунья
На улице шел дождь. Салон автобуса был полон, и Моника начала капризничать, как только они вошли. С трудом пробираясь перед нужной остановкой к выходу, Натали с ревущим ребенком и непременной сумкой в одной руке и с цеплявшейся за все коляской в другой смогла по достоинству оценить отзывчивость французской публики: никто и не подумал предложить ей помощь.
К тому времени, когда они добрались до элегантного застекленного входа в «Вендел-корпорэйшн», обращенного на набережную, Моника орала во всю силу своих легких, лицо ее покраснело от гнева. Да и сама Натали была близка к тому, чтобы разрыдаться. Во всяком случае, никакого настроения объясняться с двумя сладкоголосыми секретаршами, сидевшими среди пальм в холле, у нее не было. По счастью, одна из них была поглощена телефонным разговором, а другая растолковывала что-то посетителю. Так что Натали, хоть и с трудом, удалось провезти коляску через вращающуюся дверь и нырнуть прямо в лифт, из которого только что вышли пассажиры, не обращая внимания на резкий окрик:
– Мадам? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Она нажала кнопку самого верхнего этажа, прислонилась к стене и закрыла глаза, стараясь дышать как можно глубже, чтобы успокоить истерзанные нервы. С самого начала было ясно, что не стоило приходить сюда. И Натали принялась корить себя за слабость, которая заставила ее обратиться за помощью к Джеку Венделу. Что, если его уже утомили ее бесконечные проблемы?.. Но раз она уже здесь, не возвращаться же, не повидавшись с ним!
Натали имела смутное представление о расположении кабинетов на верхнем этаже. Антуан лишь однажды, сразу после их свадьбы, приводил ее сюда. Но здесь должно быть все так же, как и несколькими этажами ниже, где находился кабинет ее мужа, а к нему она приходила два или три раза. Выйдя из лифта, Натали быстрым шагом направилась по коридору, стараясь выглядеть так, словно имеет полное право здесь находиться. Однако это было непросто: Моника вопила не переставая, колотя при этом пятками по подножке коляски. Нужная дверь оказалась последней по коридору и совсем не приспособленной для того, чтобы вкатывать коляску с сопротивляющимся ребенком. Натали не спасло и чувство собственного достоинства, когда она зацепилась ремнем огромной сумки за ручку двери, чуть не упав при этом. Обижаться на безупречно причесанное изящное существо, сидевшее за столом и с превеликим удивлением разглядывавшее ее, было бы просто смешно. Натали была настолько же не на месте в этой роскошной приемной, насколько Джек – в ее захламленной кухне.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – произнесла секретарша дежурную фразу. Безразличная вежливость ее тона не могла скрыть явную неприязнь к женщине, неспособной контролировать свое поведение.
– Я... Мне нужно видеть Джека... то есть мистера Вендела, – выдавила Натали, чувствуя, что голос у нее дрожит от волнения.
– Боюсь, в данный момент его нельзя беспокоить.
Зато Моника, не имевшая ни малейшего уважения к тонкостям делового этикета, разразилась таким криком, что могла бы поднять из могил всех покойников в радиусе пяти километров. Поэтому не было ничего удивительного в том, что дверь, ведущая в кабинет босса, вдруг открылась, и в проеме появилось удивленное лицо Джека Вендела.
– Что за... Натали? В чем дело?
Едва взглянув на него, Натали сделала то, что клялась не делать ни в коем случае, – разрыдалась.
Двумя огромными шагами он пересек приемную и заключил расстроенную женщину в объятия. Сотрясаемая рыданиями, она приникла к безукоризненно сшитому пиджаку Джека, мало заботясь о том, что подумает секретарша или кто бы то ни было. Натали знала, что ей не следует уступать предательскому желанию положиться на его силы, но своих у нее уже не осталось.
Джек крепко прижимал ее к себе, гладя по волосам, как это обычно делала она, пытаясь успокоить Монику.
– В чем дело? Что случилось? – спрашивал он ее между тем.
– Антуан продал мой дом, – наконец, судорожно всхлипывая, выговорила Натали. – Сегодня утром приехали два типа и поставили на газоне табличку с надписью «Продается». Я ничего не знала об этом – он хитростью заставил меня подписать бумаги. Они... они сказали, что, если я до завтра не уберусь... О, простите, я не должна была обращаться с этим к вам, но я просто не знаю, что мне делать.
– Все в порядке, – ласково заверил ее Джек. – Я рад, что вы обратились именно ко мне. Мари, будь любезна, извинись за меня перед господами и скажи, что совещание переносится на завтра, – обратился он к секретарше. – А потом принеси нам кофе.
Натали безуспешно пыталась справиться со слезами.
– Извините, – пробормотала она, по-прежнему, всхлипывая. – Я не хотела вам мешать.
Он только рассмеялся, протягивая ей носовой платок.
– Вы появились в самый нужный момент, – заметил Джек. – Эти алчные акционеры так наседали, что мне годился любой предлог, чтобы охладить их пыл. Ладно, пойдемте в кабинет и спокойно обсудим, что же все-таки случилось.
Натали опустила глаза и, отступив, неловко высвободилась из его объятий.
– Спасибо. Я... думаю, сначала мне все-таки надо взглянуть на Монику. – Она постаралась улыбнуться. – Наверное, ей пора поменять подгузник.
Джек перевел взгляд на раскрасневшегося ребенка, похоже решившего на время отдохнуть от крика, но, судя по всему, готового в любой момент опять разразиться плачем.
– Вы можете воспользоваться моей ванной комнатой, – предложил Джек. – Полагаю, у вас есть все... необходимое?
– Конечно, – заверила его Натали, которую немного развеселило его явное незнакомство с элементарными нуждами маленьких детей. – Я быстро.
Секретарша, только что закончившая выпроваживать из приемной одетых в серые костюмы мужчин, бросила на Натали ледяной взгляд, когда та вкатила коляску в кабинет шефа и, отстегнув ремни, взяла Монику на руки. Мари была достаточно хорошо вымуштрована, чтобы не задавать лишних вопросов, но у нее был особый и весьма красноречивый способ выражать свое мнение. Чего стоил один только взгляд! Однако у Натали было достаточно своих забот, чтобы волноваться еще и из-за секретарши Джека.
– Иди сюда, малышка, давай-ка мы тебя разденем, – проворковала она на ухо начавшей снова капризничать Монике. – Ты сразу почувствуешь себя лучше, когда на тебе окажется чудненький сухой подгузничек.
Да и мне бы не мешало привести себя в порядок, подумала она, проскальзывая в дверь, которую для нее открыл Джек.
Ванная была огромной и роскошной. Бледно-серый мрамор покрывал пол и стены, а в душевой кабине можно было устраивать фуршеты. Своевременное напоминание, криво улыбнувшись, подумала Натали. Эта ванная комната, огромный кабинет, да что там – все здание принадлежат Джеку Венделу. А ведь наверняка есть еще и множество других, про которые она и слыхом не слыхивала. Те полмиллиона, которые украл Антуан, для него не более чем капля в море. Пропасть между ним и ей слишком широка, чтобы через нее можно было навести мосты, и не стоит забывать об этом.
