Луиза Джордж - Свадебный завтрак для холостяка
— Тогда чего мы ждем? Я здесь, чтобы помочь.
О господи. У нее целая куча дел, с которыми он мог бы ей помочь, только не с готовкой. В голове мелькнул образ мужчины с голой задницей, метавшегося перед плитой. Ну уж нет. Касси окинула его долгим взором, размышляя, стоит ли вообще пускать к себе в дом. Черт, он уже удивил ее, явившись без приглашения. На самом деле она понимала, что должна отправить его домой и заняться делом, не говоря уже о мыслях, которые вновь и вновь возвращались к ней, как заезженная пластинка. Как можно забыть тот факт, что последний раз, когда она впустила в дом мужчину, он исчез вместе с содержимым ее банковского счета. Сейчас у нее бесконечное количество того, что надо порубить и порезать. И если она не станет отвлекаться на него, все будет хорошо.
— Ладно. Только ничего не трогайте без разрешения. И будьте осторожны с ножами, они острые.
— Уверен, не острее вашего языка. Все будет хорошо.
— Спасибо. Правда. Спасибо, что пришли. — И за поцелуй. За поцелуи. Но, черт, она больше не намерена повторять.
— Не за что. Только этого мы больше делать не будем. Я помогу вам и уйду. Вы ведь не хотите связываться со мной.
— Кто сказал «связываться»? — В голове снова мелькнул образ голого мужчины, пришлось признать, что выглядит он весьма привлекательно. — Не волнуйтесь. Я же говорила, мне ничего не нужно.
— Хорошо. — Похоже, ответ его устроил, хотя, возможно, не убедил. — Не хочу, чтобы у кого-то из нас сложилось ложное впечатление.
— Ничего похожего. Поцелуй ничего не значит. — Касси и раньше случалось целоваться, и неоднократно. Однако она никогда не чувствовала себя так, как сейчас. Будто между ними возникло что-то почти осязаемое. Настоящее.
Джек понизил голос.
— Этот поцелуй ничего для вас не значит? В самом деле, Касси? В любом случае этого больше не повторится.
Он провел большим пальцем по ее нижней губе, и снова волна возбуждения побежала по ее телу. По-настоящему. И это что-то значило. В том-то и проблема.
Касси испугалась. Он прав. Есть в этом нечто такое, чего не хотели ни он, ни она.
— О’кей. Я вас поняла.
— Слушайте, наверное, это была дурацкая идея. Пожалуй, я пойду. Извините. Мне не надо было приходить.
— Так зачем же вы пришли?
— Да сам не знаю. Мне показалось, вам нужна помощь, вот и рискнул.
И еще рискнул целовать ее. Теперь оба не представляют, что делать. Все это могло завести слишком далеко, рисковать дальше никто не хотел. Джек уже жалеет, что пришел. А Касси знает только одно: если сейчас не сделает ничего, чтобы разрядить обстановку, при следующей встрече они будут чувствовать смущение и стыд. К тому же он может решить, что все слишком сложно, и отказаться от заказа. Ей надо удержать его. Она постаралась, чтобы голос звучал непринужденно.
— Ладно. Если не передумали стать моим кухонным рабом, пойдемте. Иначе дюжина фруктовых шашлычков будет безнадежно испорчена. Вы хотите мне помочь или нет?
— Вы уверены? — Он вздохнул с облегчением, почувствовав, что обстановка снова возвращается в нормальное русло.
— Да, абсолютно. Теперь вы мой должник. Я потратила с вами кучу времени. А время, как вам известно, деньги. Кто поднимется последним, будет мыть посуду. И имейте в виду, я пустила в дело все до последней кастрюли.
— О’кей. Но вы должны знать, я бегаю марафон. Так, для развлечения.
— Начинаем на счет «три». Раз, два! — И Касси бросилась вверх, слыша за собой его смех и обвинение в жульничестве.
Мистер Великолепный наверняка живет в дорогущем доме, напичканном всякими красотами. Достаточно взглянуть на его адрес. Но ее дом более удобный. Да, слегка обшарпанный, с разномастной мебелью секонд-хенд, но Касси любит и свой район, и свою квартиру, которую старалась наполнить самыми замечательными вещицами из тех, что могла себе позволить. Они ее радовали. Хотя теперь, глядя на них глазами Джека, она думала, что, возможно, ее обстановка пестровата, в ней недостает бежевого. Нет. Она не хотела ничего бежевого.
Заглянув в квартиру, Джек прикрыл глаза.
— Вау. У вас не найдется пары темных очков?
— По-моему, это выглядит живо и энергично. И мне нравится. — Она взяла яркую турецкую шаль, которую использовала как покрывало, положила ее на подлокотник дивана. — Здесь у каждой вещи своя история. У меня грандиозные планы по поводу интерьера, но сейчас деньги нужны для другого. — Покупку мебели и декорирование пришлось отложить до лучших времен в тот день, когда мерзавец, чье имя она не хотела вспоминать, уехал из города.
— Я сказал, это ярко, но не говорил, что мне не нравится. В этом чувствуется характер. Впрочем, ничего другого я от вас и не ожидал.
— Это не всем по вкусу.
— Вы об этом?
Джек поднял гигантского мягкого бегемота без одного уха, сделанного в технике пэчворк, и улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. Касси замерла. В его взгляде сквозила доброта. Он всегда держался отчужденно, стараясь ничем не выдать себя. Но время от времени маска сползала, позволяя ей увидеть того, кто скрывался внутри. Доброго, веселого, красивого.
— И что мне делать?
— А вы действительно умеете готовить?
— Нет, но могу что-нибудь нарезать. Это же несложно?
— Конечно нет. Любой справится. Только непонятно, как людям удается добиться мирового успеха, всего лишь придумав новый способ нарезки. Черт возьми, Джек, это же искусство! Такое же, как ваши фильмы. Или искусство киносъемки теперь в прошлом? Ведь каждый умеет обращаться с видеокамерой.
Джек, смеясь, поднял руки вверх.
— О’кей. Извините. Может быть, я могу что-нибудь почистить?
— Ничего не трогайте. Я покажу вам, что делать. Но сначала наденьте фартук. — Касси доставляло удовольствие им командовать, вдруг она заметила, что губы Джека приобрели синеватый оттенок. — Смотрите, сколько с вас натекло. Вы, наверное, замерзли. Господи, у вас будет пневмония. Подождите, я поищу для вас что-нибудь сухое.
— Я в порядке. Серьезно, не стоит беспокоиться. Если у вас найдется полотенце, отлично.
— Нет, с вас будет капать на еду. Это никуда не годится. Нужно, чтобы вы не простудились и ничего не испортили. Раздевайтесь, я суну вашу одежду в сушильный барабан.
Джек поднял брови и снова засмеялся низким раскатистым смехом. Его улыбка казалась свежей и более раскованной, чем обычно.
— Вы серьезно хотите, чтобы я разделся? Разве кухонные рабы обязаны это делать?
— Нет, не здесь. Идите в ванную.
— И у вас найдется одежда моего размера? — Он посмотрел на свои длинные ноги.
— Не знаю. Что-нибудь подберу. — Касси действительно не знала. Те немногие мужские вещи, что остались у нее после стремительного бегства Патрика, она сожгла, но бедный парень так промок, нужно быстро дать ему что-нибудь сухое. Проскользнув в спальню, она закрыла дверь и прислонилась к ней, пытаясь унять дрожь. Хорошо, они пообещали, что больше не будут целоваться. Но черт, он рядом. Хочет помочь. И очень скоро окажется совсем голым.
