Тина Олмос - Земные радости
– Плавать с маской, – как эхо повторила девушка, как будто никогда не слышала раньше об этом. – Ну… может, это и интересно. – Гледис вспомнила, что читала в путеводителе о зеленых пляжах из раздробленных кристаллов хризолита и о черных песках из мягкой лавы. Этого она нигде больше не увидит. Но все же она хотела бы рассматривать их не через стекло маски для ныряния!
Когда они подкатили к аэропорту, их уже ожидал небольшой частный самолет. Пилот, который, очевидно, знал Криса, любезно их приветствовал. Немного поболтав, они отправились в путь.
На острове Гавайя их ждал автомобиль значительно больших размеров, чем тот, который взяла напрокат Глед. На заднем сиденье стояла большая белая плетеная корзина для пикников.
– Надеюсь, вы проголодались, – расплылся он в улыбке.
– Пока нет.
– Так будете, – пообещал Крис уверенно. Он вел машину почти полчаса, пока они не достигли небольшой бухты с великолепным водопадом – кругом ни души. Крис припарковал машину, вылез и открыл багажник. Там было все, что могло им понадобиться для подводного плавания в кристально чистых аквамариновых водах. Поскольку ей впервые предстояло такое занятие, Глед спрашивала о каждой мелочи. Кристофер терпеливо отвечал на все вопросы и зашел в воду вместе с ней. Они шли, пока вода не стала им по пояс. Подробно проинструктировав девушку, он взял ее за руку. Рядом с ним она чувствовала себя уверенней и вскоре уже исследовала подводный мир захватывающей красоты. Выплыв из бухты, они наткнулись на риф, где разноцветные рыбки сновали туда-сюда из отверстий в белом коралле. Всего, как казалось, через несколько минут они вернулись обратно в бухту и поплыли к берегу.
– Никогда не видела ничего более прекрасного, – воскликнула девушка с восторгом, снимая маску.
– Я, наверное, тоже, – согласился он, выходя вместе с ней из воды.
Пока она причесывалась и надевала рубашку, чтобы прикрыть плечи от солнца, Крис принес ленч.
Он расстелил покрывало в тени пальмы. Глед подошла и опустилась на колени, чтобы открыть корзину. Внутри были огромные сэндвичи с салатом и крабами, ломтики свежей папайи и ананаса и свежайшее домашнее печенье из шоколадной стружки. Она вытащила две холодные банки содовой и одну вручила Кристоферу.
Они поели, потом, утомленные купанием, обдуваемые легким прохладным бризом, задремали.
Гледис проснулась первой. Крис лежал на спине, прикрыв глаза рукой от слепящего солнечного света. Она никогда не видела, чтобы его лицо было таким спокойным и расслабленным. Несколько минут она рассматривала его, а думала об отце, которого очень любила. Человека, которого из-за его отношения к бизнесу она по-настоящему не знала. Кристофер чем-то так сильно напоминал отца, что ей было больно находиться рядом с ним, и в то же время это волновало девушку. Узнавая своего спутника, она открывала часть своего прошлого и себя самой, которое, как она думала, давно исчезло. С этим парнем она чувствовала себя невероятно естественно.
Когда она это осознала, на сердце у нее стало еще тяжелее. Нельзя в него влюбиться. Будет ужасно, если ее жизнь будет похожа на жизнь матери. Она была еще молодой женщиной, когда умер ее муж, но так и не вышла больше замуж. Она не хотела испытывать ту боль, которую причинила ей любовь к отцу Гледис.
Девушка села, обхватила руками колени и прижала к ним лоб, с трудом сдерживая подступающие слезы.
– Глед? – Голос у него был мягкий и хрипловатый. Ласковый.
– Все-таки вам не нужно было оставлять компаньонов и записки к ним в гостинице, – сказала она напряженно. – И телефон тоже.
– Почему же?
– Потому что вы мне слишком сильно нравитесь.
– И в этом проблема?
– Да! – вскричала она. – Разве вы не понимаете?
– Очевидно, нет, – сказал он с такой нежностью, что ей захотелось вскочить на ноги и крикнуть, чтобы он замолчал. – Может быть, вам лучше объяснить мне, – добавил он.
– Не могу, – прошептала она, низко опустив голову. – Вы никогда мне не поверите. Я не виню вас… я бы сама себе не поверила.
Кристофер колебался.
– Это имеет какое-то отношение к тому, что с вами было, когда я поцеловал вас в первый раз?
– Единственный раз!
– Ну, это нужно изменить.
Гледис вздернула голову, услышав, каким небрежным тоном он это произнес, как будто поцеловать ее уже решено заранее.
Он оказался прав.
Поцелуй был нежным. Она наслаждалась и сопротивлялась одновременно. Сопротивлялась, не желая отдавать Кристоферу своего сердца, потому что знала, какая судьба ждет женщин, полюбивших таких мужчин.
Это опять произошло. На Глед нахлынули душевные муки, которые причиняли почти физические страдания, но сейчас гораздо сильнее, чем в тот первый раз ночью. Его прикосновение каким-то образом переступало за границы чувственного. Девушка не смогла бы описать это иначе. Его пальцы провели по ее виску. Его губы прикасались к ее лицу, лаская подбородок, щеку, глаза. Глед застонала – не от удовольствия, а от страха, от глубоко проникшей боли…
– О, нет…
– Это происходит опять, да? – с тревогой прошептал Крис.
Она кивнула.
– Вы чувствуете это?
– Да. И в тот первый раз тоже.
Глаза Гледис медленно раскрылись.
– Я не могу вас любить.
– Вы уже говорили мне это. Не один раз.
– Это совсем не личное. – Девушка постаралась незаметно высвободиться, но Кристофер крепко держал ее в своих объятиях.
– Расскажите мне, что вас так сильно тревожит.
– Не могу. – Глядя вдаль, она остановила свой взор на дымчато-голубом силуэте горы. Что угодно, лишь бы не смотреть на него.
– У вас есть кто-то еще?
Солгать ему было бы так легко. Рассказать о Барте, как будто между ними не дружеские отношения, а сильные чувства. Но Глед не могла заставить себя сделать это.
– Нет, – жалобно проговорила она, – но хотела бы, чтобы это было так.
– Почему? – резко спросил он.
– А вы? – вопросом на вопрос ответила девушка. – Почему вы ищете моего общества? Почему вы пригласили меня пойти с вами на званый ужин? Наверняка есть кто-то еще, кому это подошло бы гораздо лучше.
– Должен сказать, ни на одну другую женщину мои поцелуи не действовали так, как на вас, – признался он.
– Но я была груба с вами.
– Вообще-то не столько груба, сколько забавна.
– Но почему? – спросила Глед. – Что во мне есть такого, что вызывает у вас интерес? Мы с вами так не похожи друг на друга. Мы чужие – у нас нет ничего общего.
Кристофер хмурился, казалось, он сам не знает ответа.
– Не знаю.
– Вот видите? – У нее это прозвучало так, как будто она приняла какое-то решение. – Все это всего лишь фарс. Вы меня целуете и… и я испытываю что-то такое… какое-то чувство.
