Кристин Григ - «Подсолнух» на счастье
— Вы отстали, — озорно сообщила женщина, — по крайней мере на полдюжину бокалов шампанского. Придется всех догонять.
— Мы уж постараемся, — подмигнул подвыпившей парочке Тео.
— Теперь видишь, что я имела в виду. В этом городе многое сходит с рук!
Дружно рассмеявшись, Рената и Анджер вошли в зал. Здесь все кипело, как в муравейнике.
— Боже мой, да тут набилось сотни три! — воскликнул Анджер.
— Я тебя не слышу, — склонилась к Тео Рената.
Где тут услышать! Музыка гремела вовсю, от нее даже вибрировали стекла окон.
— Я сказал, — прокричал он в ухо Ренате, — что в жизни еще не видел столько народу сразу, разве лишь в метро в час пик.
Рената жестами показала, что не слышит, поднялась на цыпочки, чуть не касаясь губами его уха, пропела в такт звучащей музыке:
— На террасе поспокойнее, нам лучше пойти туда.
Тео озадаченно пожал плечами.
— Я думал, прием будет на открытом воздухе.
— Все правильно, просто еще рано. Нужно время, чтобы люди «отважились» поменять прохладу кондиционера на озерный воздух, кишащий москитами.
Сквозь толпу к ним пробился официант в белой куртке и указал на свой поднос, уставленный бокалами с шампанским и тостами с черной икрой.
— Будешь?
Рена кивнула, Тео взял два бокала, потом потянулся за икрой, но она тут же остановила его, отрицательно качая головой.
— Я не ем это, — попыталась Рена перекричать общий шум.
— Я не слышу тебя, — нагло соврал Тео и добился своего — Рената снова встала на мысочки и теперь почти касалась губами уха, ласково щекоча его своим дыханием.
Он расхохотался, услышав от Ренаты, что икра всего лишь пижонское название рыбьих яиц, почему-то считающихся деликатесом. Он хотел было в ответ сострить насчет яиц вообще и мужских в частности, но что-то остановило его. Почему-то он отчетливо понял: пошлость не вяжется с этой цветущей молодой женщиной, во всяком случае, она ее явно не одобрит. Бранч не из тех, которые охотно хихикают, услышав от мужчины скабрезный намек или что-то в таком духе.
В этот момент музыка немного стихла и уже не напоминала взлет реактивного самолета, вполне возможно стало расслышать друг друга.
— Я чуть не оглох. А на спине, наверное, с десяток синяков от энергичных локтей.
— У меня тоже, — рассмеялась Рена. — В. такой тесноте не удивительно.
Он понял это как призыв оградить ее, поэтому слегка отодвинул Бранч в сторону, заслонив от танцующих. Теперь их тела оказались прижатыми друг к другу. Тео чувствовал упругость ее грудей, волнующий запах волос на макушке и этим упивался, дивясь самому себе. Рената же, смотревшая на Тео снизу вверх, поражалась блаженной улыбке, залившей его лицо. Мягкой, веселой, как шампанское, которое они пили.
— Ты бывала здесь раньше?
— Нет. Заведение знаменитое, но в Чикаго таких много, а привычки людей с тугими кошельками редко отличаются индивидуальностью. Много музыки, выпивки, все на широкую ногу. Зимой — меха и драгоценности, летом — драгоценности без мехов.
Да она не просто хорошенькая женщина, а еще и существо, наделенное остроумием, с удовольствием подумал Анджер, ценивший в людях такое качество.
В зале, полном красивых, богатых дам, Рената Бранч, может быть, единственная, кто не бряцает драгоценными безделушками, да они ей и ни к чему, мужчины и так обращают на нее внимание. Тео видит, какие взгляды они бросают, какой огонек светится в мужских глазах…
— Бранч! Рена! — Через толпу к ним пробивался молодой высокий парень с явно телегеничным, артистическим лицом.
— Джой, — с радостным удивлением отозвалась Рената, и в следующее мгновение они уже обнимали друг друга, обмениваясь поцелуями.
— Послушай, Джой, — защебетала Рената, что неприятно задело Анджера. — Ты не передумал? Наш уговор в силе? Джой, — повторила покрасневшая Рената и чуть отступила назад, но все еще осталась в объятиях красавца-незнакомца. — Хорошо, что мы сегодня встретились…
Рената не кривила душой. Уже несколько недель она уговаривала Джоя Хедли стать ведущим цикла «Прошу слова». Для этой роли, по ее мнению, он фигура самая подходящая. Красив, но не приторен. Умен, находчив, умеет разговорить собеседников и даже выпотрошить их, вывернуть наизнанку. Богатый опыт газетной журналистики, на которой Хедли сделал себе имя, позволил бы ему стать великолепным телевизионным ведущим. Но вот капризен, набивает себе цену и тянет резину, а еще и нагличает. Когда однажды они обедали вместе, Рената пустила в ход все аргументы, в ответ же получила довольно циничное предложение. Видно, он всерьез считал, что в ее карьере постель заняла не последнее место, раз отважился заявить такое.
— Дашь кое-что и получишь кое-что, милая…
Так прямо и сказал подлец. Это привело Рену в ярость, но не удивило. Она давно узнала, что мужчины не брезгуют поторговаться в таком духе, если видят, как в них заинтересованы в смысле деловых отношений. А Бранч была более чем заинтересована. Именно такой ведущий был нужен ей. Вот только какие ключи подобрать к нему? Не постель же в самом деле! Но на рожон не полезла. От пощечины отказалась сознательно. Верила, сумеет уговорить, убедить, дала время подумать, соблазняя тем, что новое ампула сделает Джоя Хедли не просто популярным, а знаменитым по-настоящему. Так что же он решил?
— Ты выглядишь восхитительно как всегда, Рена. Но где это ты пропадала? Я звонил в офис, но не застал.
— Джой. — Бранч бросила взгляд на Анджера. — Познакомься с Теодором Анджером… Это новый хозяин «Трибуны»… Ты же знаешь, Билли недавно умер…
— Вот как? — пожал плечами Хедли. — А твое предложение остается в силе или как?
— Разве я недостаточно ясно с тобой говорила?..
— Понятно. — Хедли окинул взглядом Анджера. — Если Рената Бранч раскинула силки, птичка обязательно попадет в западню…
Рената заметила, как потемнело лицо Тео.
— Джой! Что ты такое говоришь? Можно подумать, речь не о деловых отношениях, а…
— Ладно, извини, не кипятись, надеюсь, мистер Анджер понимает шутки?
— Не всегда, — жестко ответил Тео. — Особенно если речь о деле, а я не в курсе.
— Разве? Тогда я подумаю еще, дорогая. Жду твоего звонка. — Хедли картинно раскланялся и, помахав кому-то рукой, удалился, наградив на прощание Ренату поцелуем.
Она кисло улыбнулась.
— Вот подлец! — бросила Рената вслед Джою.
— Зачем же ты с ним якшаешься? — возмутился Тео. — Или жаль расстаться с поклонником? Держишь при ноге?
— Фу! Все вы одинаковы, Анджер. Он нужен не мне, а «Трибуне».
— Ага, значит, и мне, так полагать? — Усмешка искривила губы Тео.
