Дениза Алистер - Не покидай меня
– Я скажу ему, что фотографии вы получали от меня, – спокойно ответила Дороти. – Знаю, это ему не понравится, но с какой стати я должна подчиняться его дурацким распоряжениям! Ваш отец был тяжело болен, а мать отчаянно скучала по внучке и желала хоть что-нибудь о ней знать. Как я могла лишить их этой единственной, может быть, радости?
Тори благодарно улыбнулась и, немного помолчав, сказала:
– Я не хотела бы быть причиной раздора между вами и сыном. Но я так благодарна вам за все, что вы для меня сделали! У меня бывали дни, когда только известия о Минди не давали сойти с ума. Тогда я благодарила Бога за то, что у нее есть вы, Рэнд, Джералдайн, Майк…. И мне сразу становилось легче. Еще раз спасибо вам, Дороти!
– Знаете, Тори, примерно неделю спустя после того, как Рэнд привез сюда Минди, я пыталась дозвониться до вас по служебному телефону и была крайне удивлена, когда мне сказали, что вы больше не работаете в этой компании. Тогда я связалась с вашей матерью. Оказалось, что и она имеет очень смутное представление о том, где вы находитесь. Я попыталась выжать из нее все, что могла. В ответ мне было сказано, что вы вроде бы попали в автокатастрофу, но ничего серьезного с вами не случилось. Ваша мама умоляла меня не говорить об этом Рэнду. В конце разговора она сказала, что вы взяли долгосрочный отпуск и уехали куда-то отдохнуть. Это совсем сбило меня с толку.
Позже я еще раз попыталась поговорить с ней, но она вообще отказалась говорить о вас. Только когда вы переехали в Оклахома-Сити и стали заниматься частной практикой, мне удалось наконец напасть на ваш след.
Тори слушала этот рассказ, затаив дыхание. То, что Дороти звонила ее матери, она знала. Но насколько мать была откровенна с ней и что могла рассказать? Может быть, лучше сейчас самой все объяснить Дороти? Тем более что свекровь – ее несомненный союзник. Подумав еще несколько секунд, Тори с трудом, шепотом, начала свою исповедь:
– Я должна рассказать вам, Дороти. В фирме моего отца работал один ненормальный, который, сочтя несправедливым какое-то мелкое наказание, подложил в здание бомбу. Произошел взрыв. По счастью, никто не пострадал. Но террористу удалось скрыться от полиции, и он начал забрасывать отца письмами, в которых обещал повторять подобные попытки, пока они не увенчаются успехом. Поняв, какой опасности подвергается отец, я попыталась уговорить его на время уйти с работы. Это было нелегко, но мне удалось.
Папа и раньше был очень болен, из-за чего я и приехала в Джорджию, но после этого инцидента и вынужденного ухода с работы так переживал, что свалился с сердечным приступом и последующим частичным параличом. Врачи с большим трудом вернули его в относительно нормальное состояние, но сказали, что теперь необходим постоянный терпеливый уход. А мама сама слаба здоровьем, поэтому не смогла бы справиться с этим одна. Как раз в это время Рэнд начал требовать возвращения Минди, и я отпустила ее, а сама осталась, чтобы ухаживать за отцом.
Он выздоравливал медленно, и мне пришлось задержаться. Рэнд начал проявлять беспокойство, которое стремительно росло и скоро приняло совсем неприличные формы. Как вы помните, все кончилось знаменитым ультиматумом: либо я возвращаюсь немедленно, либо никогда. Но отец был еще слишком слаб, и я не могла вернуться сразу. После этого Рэнд стал недосягаемым ни для моих писем, ни для телефонных звонков.
Все это заставило меня серьезно задуматься о своем будущем. Было совершенно очевидно, что мужу я не нужна. Минди находилась в надежных руках, окруженная заботой и лаской. Взвесив все, я решила, что пора позаботиться о себе.
Отцу стало значительно лучше, и я почувствовала, что пришло время осуществить свою мечту, которую в свое время так старательно вытравлял из меня Рэнд. Что у меня все получится, я уже знала. Недаром в институте все преподаватели наперебой прочили мне блестящее будущее.
Я поступила на работу в местную компьютерную фирму и скоро стала одним из ее руководителей. Но мне хотелось быть консультантом по проблемам информатики и компьютеризации. В Джорджии потребность в услугах такого рода очень ограничена, поэтому встал вопрос о возвращении в Оклахому, где существуют широчайшие возможности для частной практики.
Но была одна проблема, причем достаточно серьезная: последнее время сотрудники оклахомского филиала фирмы отца неоднократно сообщали ему, что негодяй, взорвавший бомбу, появился в Оклахома-Сити и начал терроризировать уже их, и отцу появляться там ни в коем случае нельзя. Существовала ли угроза и для меня? Я долго колебалась, но наконец решилась и, не без сожаления покинув свою фирму, поехала в Оклахома-Сити. Признаюсь честно: при мысли о грозящей опасности у меня порой тряслись поджилки.
– Почему же вы не сообщили об этом Рэнду? – нахмурив брови, спросила Дороти. – Как бы там ни было, но в трудную минуту он должен был вас поддержать!
Тори некоторое время молчала и нервно мяла в руках салфетку: Дороти была матерью Рэнда, и ответ на ее вопрос требовал особого такта.
– Видите ли, Дороти, – мягко начала она, – к тому времени наш брак уже фактически распался. Я не хотела вовлекать Рэнда в эту историю, равно как не желала и его сочувствия. В конце концов, у меня были родители. Кроме того, я получала от вас известия о Минди. Большей поддержки мне тогда и не требовалось.
Дороти была не совсем согласна с Тори, но спорить не стала, отлично понимая, как больно невестке говорить на подобные темы.
– Не будем ворошить прошлое, Тори, – сказала она. – Видит Бог, я искренне рада видеть вас здесь. Вы очень нужны не только Минди, но и Рэнду! Он, возможно, не отдает себе в этом отчета, но меня не обманешь! Поймите еще, что бабушки не вечны. Вам и Рэнду надо прекратить эту склоку и заняться воспитанием дочери. Не забывайте, что она очень быстро растет и сейчас особенно нуждается в родительской любви и заботе.
Задумчиво посмотрев в окно, Тори неуверенно ответила:
– Я пытаюсь убедить Рэнда. Он может ненавидеть меня, но должен понять, что Минди нужна мать. Мне не нравится, когда родители перебрасываются ребенком, как теннисным мячиком. В этом есть что-то жестокое и нездоровое. Правда, с Минди ситуация обратная. Мы оба любим ее и пытаемся отнять друг у друга. Возможно, когда-нибудь это хотя бы отчасти оправдает нас в глазах дочери.
– Вы говорите о будущем, Тори, не задумываясь о том, что оно уже на пороге. Не успеете оглянуться, как Минди пойдет в подготовительный класс школы, и ее тепличному воспитанию наступит конец. Другие дети непременно будут интересоваться родителями своей подружки. Вы меня поняли?
– Вполне, Дороти. Но Минди благодаря вашему воспитанию не кажется беззащитной. – Тори поднялась и тепло улыбнулась свекрови. – Еще раз спасибо за все! А теперь мне надо идти работать, иначе босс прикажет вымазать лентяйку дегтем, извалять в перьях и выбросить отсюда вон.
