Ада Суинберн - Старые знакомые
Стены комнаты были белые в мелкий голубоватый цветочек. Шторы на окнах из темно-синего бархата с кистями. Покрывало на кровати голубое, стеганое. Возле кровати ночной столик, у стены шкаф-купе. Вполне красиво и уютно, располагает к отдыху и покою. Она намеревалась на следующий же день утром вернуться в Нью-Йорк, но сейчас у нее возникла мысль, что, может, стоит немного задержаться и пожить у Харлана. Его уютный старый дом располагает к отдыху, места здесь достаточно, к тому же — и это самое главное — тут она будет чувствовать себя в безопасности и сможет наконец поспать по-человечески. Здесь она не будет бояться собственной тени и вздрагивать от малейшего шороха. Вспомнив о том, что придется возвращаться в свою квартиру, она поёжилась. Возможно, за это время Харлан поймет, что она нуждается в его помощи.
Правда, до сих пор он не особенно ей верил и, если бы не пожар в гостинице, ни за что бы не привез ее к себе домой и не впустил в свою жизнь, Но ведь она и не навязывалась — он сам настоял.
Кстати, интересно, с чего это он примчался в отель, ведь он еще не мог знать про пожар? Или узнал? А может, все-таки его замучила совесть за то, что отказал ей в помощи, и он ехал сказать, что передумал? Джессика решила, что позже непременно выяснит это.
— К сожалению, дом старой планировки и у меня только одна ванная, поэтому нам с тобой придется делиться. Моя спальня напротив.
— Ты не возражаешь, если я воспользуюсь ванной прямо сейчас? Ужасно хочется поскорее смыть с себя копоть и переодеться в чистое.
— Твои вещи и одежда пропахли дымом. Все, что можно, мы постираем, а что нельзя стирать, отдадим в чистку. А пока можешь переодеться в мой банный халат. Он в ванной.
— Спасибо. — Почему-то представив, как она надевает его халат на свое голое тело, Джессика почувствовала, как краска смущения заливает ее грудь и шею, подбираясь к лицу. Было в этом, как ей казалось, нечто интимное и эротичное. Чтобы он не заметил, как она покраснела, Джессика отвернулась и, щелкнув замками, открыла чемодан.
— Не за что, — отозвался Харлан. — Разбирай пока вещи. Здесь неподалеку есть и прачечная, и сухая чистка. Кое-что ты сможешь получить уже через пару часов. — Он решительным шагом направился к двери. У порога приостановился и обернулся. — Я буду в гостиной. Мне необходимо сделать несколько звонков. Если тебе что-нибудь понадобится, найдешь меня там.
— А разве ты не собираешься возвращаться на работу? — удивленно поинтересовалась Джессика, вопросительно взглянув на него, затем снова сосредоточила внимание на выкладывании вещей из чемодана.
Харлан открыл было рот, чтобы ответить, но тут взгляд его упал на кучу нижнего белья, которое она преспокойно выкладывала на кровать. Оно было белое, черное, бежевое, полупрозрачное. У него внезапно пересохло во рту. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Он представил, как его ладонь скользит под тонкую ткань и гладит теплую кожу.
— Нет, уже поздно, — сказал он охрипшим голосом и несколько резче, чем намеревался, потом прочистил горло. — Если будет что-то срочное, секретарь свяжется со мной. — И буквально вылетел в коридор.
Джессика недоуменно посмотрела ему вслед. Что это с ним? Почему он выскочил из комнаты, словно пробка из бутылки? Что такого она опять сказала или сделала, что могло вызвать его раздражение, ведь он явно на что-то рассердился. Может, злится, что из-за нее вынужден отрываться от работы? Но она же не маленькая, чтобы ежеминутно опекать ее. Вполне может посидеть одна. К тому же здесь, в Питтсбурге, в его доме, ей ничто не угрожает. И вообще, с каких это пор для него стало поздно идти на работу в середине дня? Насколько она знает из рассказов отца, Харлан трудоголик, он ест и спит на работе и трудится по двенадцать часов семь дней в неделю.
Может, он боится, что она сбежит от него? Но это же неразумно. Если уж она согласилась приехать к нему, зачем станет убегать? Да сегодня это и невозможно хотя бы потому, что вся ее одежда насквозь пропахла гарью и дымом и она не может никуда уйти, пока не приведет ее в порядок. Ей даже в магазин не в чем выйти, чтобы купить что-то новое.
Оставив пока все вещи на кровати, Джессика отправилась в душ. Встав под горячие струи, с наслаждением, которого давно не испытывала, она терлась душистым мылом, смывая с себя въевшийся запах дыма, а густые волосы так им пропахли, что их пришлось промывать несколько раз.
Наконец, удовлетворенно вздохнув, Джессика начала вытираться пушистым махровым полотенцем. Завернувшись в просторный шелковый халат Харлана, подвязала поясом тонкую талию и закатала рукава, которые были ей слишком длинны. Ее немного удивило, что халат у Харлана оказался шелковым. Почему-то казалось, что ему бы больше подошел махровый или вельветовый. А может, как закоренелый холостяк, он должен был бы обходиться полотенцем, обернутым вокруг бедер. Она вдруг представила его в плотно облегающем влажном полотенце, с обнаженной мускулистой грудью и длинными, сильными ногами. И задохнулась, мысленно ощутив под своей ладонью гладкую, теплую кожу.
От халата шел еле уловимый, но очень знакомый аромат. Она выросла с двумя старшими братьями и знала запахи почти всех мужских одеколонов. Подняв руку и принюхавшись, поняла, что пахнет не столько от халата, сколько от ее кожи. Это был аромат сандалового мыла. Она потерла руки ладонями, словно хотела стереть с себя этот терпковатый запах. Теперь от нее будет пахнуть так же, как и от Харлана. Она мылась тем же самым куском мыла, каким он пользовался сегодня утром. Джессика вздрогнула и тряхнула головой, пытаясь отогнать от себя навязчивый образ обнаженного мужчины, стоящего под струями воды. Стараясь отвлечься, решила поискать фен на полочках ванной. Фена, естественно, не было.
Она попыталась вспомнить, когда в последний раз видела свой. В чемодане, когда она разбирала вещи, его не было, это точно. Скорее всего, ее фен остался в ванной номера гостиницы. Харлан, собирая ее вещи, наверное, забыл заглянуть туда.
Завернув голову полотенцем, она вышла из ванной и спустилась вниз, чтобы спросить у Харлана, где можно взять фен. У нее очень густые волосы, они будут слишком долго сохнуть, а высохнув, станут похожи на обломок коралла с торчащими во все стороны завитками и рожками. Проходя через холл, она услышала в гостиной голос Харлана, который разговаривал с кем-то по телефону.
— Хорошо, я все понимаю. Поверь, дружище, без серьезного повода я бы не стал тебя беспокоить, ты же знаешь. — Он помолчал, слушая собеседника на другом конце провода, затем снова заговорил: — Нет, пока не знаю, но, если мне придется поехать, я тебе сообщу. Надо, чтобы ты был в курсе событий и подготовился, если понадобится твоя помощь. — Он опять помолчал, затем коротко рассмеялся. — Черт возьми, еще неизвестно, кто в большей опасности: она или я. И чем дольше это продлится, тем хуже для меня.
