Лоринда Скотт - Нелегкий выбор
— Разумеется, — кивнула головой Робин. Но ни он, ни она не чувствовали уверенности в этом.
Всю дорогу домой Джеффри хранил свирепое молчание. Грейс сразу поняла, что что-то произошло, как только хмурый Джеффри вкатил кресло Патрика в холл. Она встретила их у лестницы, но приветственная улыбка застыла на ее губах, когда она увидела лица своих сыновей.
— Что случилось? — не удержалась она от вопроса, хотя давно уже установила для самой себя правило никогда не вмешиваться во взаимоотношения детей.
— Патрик вел себя сегодня как последний дурак, — процедил Джеффри сквозь зубы.
Грейс вскинула голову. Он никогда не позволял себе говорить о старшем брате в таком тоне. Как ни странно, Патрик, который всегда остро реагировал на любую критику, промолчал.
— Что все-таки произошло? — повторила Грейс более настойчиво. — Патрик? — Она повернулась к старшему сыну. Ее поразило отчаяние, написанное на его лице. Она уже давно не видела такого выражения.
— Джеффри ответил тебе, мама, — устало сказал он. — Я самодовольный эгоист, которому нет дела до других людей. Проводи меня до комнаты, — попросил он брата.
Джеффри кивнул головой в знак согласия, и они молча направились к лифту. Грейс смотрела им вслед. Что же случилось?
— Ты хоть понимаешь, что ты наделал? — В комнате Патрика, вдали от Грейс, Джеффри мог позволить себе расслабиться и дать волю своей ярости. — Что теперь делать? Как я смогу смотреть ей в глаза?
— Я не понимаю, почему ты так волнуешься. — Патрик уже взял себя в руки и был снова невозмутим. — Ты и Бет неплохо общались и до меня, как сегодняшний день может повлиять на ваши отношения?
— Да при чем тут Бет! — Патрик поразился отчаянию, прозвучавшему в голосе брата. Джеффри вскочил с кровати, на которую по привычке уселся, как только вошел в комнату. — О Бет речь не идет. Я говорю о Робин.
— О Робин? — переспросил Патрик. Ему была неприятна неподдельная страсть, с которой Джеффри произнес имя девушки.
— Конечно. Бет не имеет никакого значения, а вот Робин… — И глаза Джеффри мечтательно устремились куда-то поверх головы Патрика. — Я никогда не встречал более красивой девушки. Какие у нее глаза. А улыбка… она необыкновенная… — Джеффри явно не находил слов.
Патрик ощутил горечь во рту. Да. Ему Робин тоже показалась необыкновенной, хотя он не обладал опытом брата.
— И теперь она не подойдет к нам на пушечный выстрел, — продолжал Джеффри.
— Почему? Что произошло? Ведь мы по-прежнему МакКойны, наши банки и корпорации никуда не делись, — иронично заметил Патрик.
— Ты что? — Джеффри в изумлении посмотрел на брата. Порой Патрик не замечал очевидных вещей. — Она не Бет. — При воспоминании о Бетти Джеффри невольно ухмыльнулся. — Ты видел глаза Робин? Ты до смерти напугал ее.
Патрик был вынужден признать справедливость слов Джеффри. Он никогда больше не увидит Робин Сеймур. Конечно, можно было бы разыскать ее, объяснить, попросить прощения за свою мальчишескую выходку, пригласить куда-нибудь. Но что это изменит? Никакие извинения не поставят его на ноги и не заставят эту задумчивую девушку провести с ним еще один вечер.
— Рано или поздно она все равно узнала бы о том, что я калека, — неожиданно разозлился Патрик. — Какая разница, что это произошло именно так и сегодня?
— Огромная. — Снова удивленный взгляд Джеффри. — Так бы она просто была в курсе, что мой брат… — Джеффри запнулся, но Патрик нетерпеливо кивнул головой, и он продолжил: — А теперь получается, что мы вместе решили зло подшутить над ними. Посмеяться. Заставить чувствовать себя неловко. Робин подумает, что я способен на такую жестокость! — почти выкрикнул он. — Как мне объяснить ей, что это только твоя глупость? Что с тобой случилось, Патрик? Ты раньше никогда не вел себя так.
Патрик уже не слышал последнего вопроса Джеффри. Он удивлялся собственной слепоте. Слова Джеффри раскрыли ему глаза. Что подумает Робин? Значит, Джеффри тоже волновал один-единственный вопрос: что сделать, чтобы Робин простила? Как увидеть ее опять? Выходит, что и его брата интересовала отнюдь не простушка Элизабет, а ее подруга. Я не только безногий, но еще и слепой, с горечью подумал Патрик. Я воспринял как аксиому тот факт, что Джеффри увлечен Элизабет, и размечтался о Робин. А на самом деле… Он оглядел брата. Высокий и стройный, тот стоял у окна, отодвинув штору, и вглядывался в темноту. Патрик неожиданно понял, что у Джеффри есть все то, чего не хватало ему, чтобы попросить прощения у Робин. И, главное, получить его. Джеффри, как будто догадавшись о мыслях Патрика, посмотрел на брата и улыбнулся.
— А, впрочем, какая разница. Даже если они разозлились на нас, не страшно. Найдем таких же, да еще получше, правда? — Он потрепал Патрика по плечу и вышел из комнаты. Но беззаботность его тона не обманула Патрика.
— Робин, перестань говорить глупости, — раздраженно сказала Бетти. Ей хотелось спать, но Робин не понимала намеков и продолжала мучить ее. — Уже второй час ночи, а ты твердишь одно и то же. Мы же не знали, что он такой.
— Как ты можешь так говорить! — Робин нервно расхаживала по коридору. Все уже легли спать, и только две подруги секретничали… — Я не понимаю, ты прочитала столько о семье МакКойнов. Неужели об этом ничего не писали?
— Нет, — искренне ответила Бет. — Я ничего не заметила. — Она промолчала о том, что в основном концентрировалась на статьях, посвященных описанию великолепного дома МакКойнов и вечеринок, которые там устраивались. Все остальное ее мало интересовало.
Бетти тоже переживала, но по иным причинам. Ее волновало, как сегодняшнее происшествие отразится на ее взаимоотношениях с Джеффри. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что он глаз не сводил с Робин, но все-таки лелеяла надежду на взаимность.
— Мы обе вели себя как идиотки. Вытаращили глаза на бедного мальчика. Как будто инвалида никогда не видели, — безапелляционно заявила она.
Робин вздрогнула при слове «инвалид».
— Это ужасно. — Она стиснула руки и села на диван рядом с Бетти. — Он так красив, — почти неслышно прошептала она. — Даже дух захватывает.
— Да, — согласилась с ней Бетти. — Джеффри ему и в подметки не годится. Интересно, что с ним приключилось? Или он такой с рождения?
Робин не задавалась подобным вопросом. Ей было мучительно стыдно. Она вспоминала слова Патрика, его взгляды, глаза Джеффри, когда они вздумали настаивать на дискотеке. Как она могла быть такой слепой? Ведь она всегда гордилась своим умением понимать чувства других людей! И самое ужасное, что уже нельзя ничего изменить.
