Лора Брантуэйт - Танцующая фея
Лорин открыла входную дверь, сделанную из толстого стекла и металла, которая казалась более тяжелой, чем являлась на самом деле: виновата была слишком тугая пружина. Кивнула консьержу – мистер Филипс в приветственном жесте приподнял форменную фуражку.
Поднявшись на свой этаж, Лорин на ощупь открыла дверь ключом. Мистер Филипс, хотя и был отличным парнем, точнее мужчиной в годах с заметным брюшком, частенько не успевал отследить все изменения в доме. Даже если дело было в перегоревшей лампочке.
Вошла. Все как обычно.
Лорин давно, как только стала жить отдельно от родителей, привыкла, уходя, оставлять в гостиной включенным светильник. Тогда не так тоскливо возвращаться в пустую квартиру. Вот и сейчас ее встретила тишина пустого помещения и яркий электрический свет. Знакомо и будто бы довольно зашуршало мягкое ворсистое покрытие под ногами. Лорин бросила сумку в кресло и направилась в ванную.
Свет погас неожиданно. В одно мгновение искусственное освещение сменилось абсолютной темнотой.
Лорин едва не налетела на свой любимый зеркальный журнальный столик.
– О черт! – Сквозь зубы, яростно.
Потерла ушибленное место под коленом.
Отлично. Чудесное завершение отличного дня. Только хотелось бы знать: это мои пробки полетели или проблема у всего дома?
Лорин не без досады вспомнила, что, когда она возвращалась домой, свет на этаже не горел.
Пойду зайду к соседям. Хм. К кому-нибудь.
Лорин почти ощупью выбралась из квартиры. Остановилась, задумавшись. С пожилыми людьми, жившими справа, она не ладила. Мягко говоря. Точнее, отвечала взаимностью на их отношение.
Постучалась в дверь слева – не открыли.
Ну что ж. Неужели семейной паре нечем заняться поздним вечером? Сегодняшний день, таким образом, станет днем визитов к Эмили.
Лорин спустилась на этаж ниже, вспомнила расположение квартиры приятельницы.
Резкий, отрывистый стук – нет ответа. Снова – та же тишина за дверью.
Спит. Или гуляет. Или уехала к родственникам в Нью-Мексико. Или нашла наконец себе парня… Отлично. А что делать мне?
Внутренний голос терпеливо объяснил ей, что у нее есть пара знакомых в квартире слева.
Нет… ну… как же я пойду к малознакомым мужчинам в такое время?
Лорин случалось пререкаться с самой собой.
Ладно, черт с тобой, мисс Ноубл, загляну, заодно извинюсь.
Лорин поспешила выполнить пожелания своей совести, пока у той не появилось нового повода ее мучить. Однако девушка постучала совсем тихо, робко, будто на самом деле боясь кого-то побеспокоить.
Вдруг никого нет… или есть, но оба очень заняты, а тут я с поздним визитом!
Лорин уже было собралась постучать во второй раз – исключительно в угоду своей совести – и быстро удалиться, как внезапно дверь распахнулась. Лорин инстинктивно отпрянула, как испуганное огнем животное, потому что ей в глаза ударил свет фонарика.
– Эй! – возмутилась она.
Крис мгновенно отреагировал и направил яркий голубоватый луч фонаря в пол.
– О, простите, мисс Ноубл. – Тихий сдержанный голос, в нем – лишь немного волнения.
– Спасибо, так лучше. Я почувствовала себя подозреваемым, который в темном переулке нарвался на полицейскую засаду. – Лорин улыбнулась – немного нервно.
– У вас странные ассоциации, мисс Ноубл. Что-то связанное с вашим прошлым? – Крис говорил почти серьезно, а свет был настолько скудным, что выражения глаз нельзя было разобрать.
– Извините, я…
– Извините, я заставил вас так долго стоять на пороге, – опомнился Крис. Кажется, это открытие его смутило. – Заходите, прошу вас.
– Ну что вы, я только на секундочку.
Лорин и сама не заметила, как переступила порог.
Повсюду горели свечи – маленькие и большие, белые и цветные, в подсвечниках, на тарелках и даже в кружках. Их было штук двадцать.
– Крис, кто там? – раздался голос из комнаты. В гостиной появился Фрэнк. Он был в банном халате и с толстой оплывшей свечой в руках. – О…
Мгновенное замешательство.
Фрэнк мысленно благословил ту бытовую катастрофу, из-за которой был обесточен дом, потому что при таком освещении не было видно румянца, моментально вспыхнувшего у него на щеках. И не только… Мои уши! Ненавижу!
– Добрый вечер, мисс Ноубл. Извините меня.
Поэтому-то такого качества освещение позволило Фрэнку удалиться с достаточно гордым и независимым видом, который мог означать и холодность, и отстаивание границ своей личности и свободы, и просто занятость, но никак не детскую обиду и смущение.
Фрэнк удалялся с тем видом, с каким уходит со сцены трагик: безмолвно и достаточно медленно. Крис пожал плечами и улыбнулся Лорин – не заигрывая, нет, просто приветливо.
Лорин была потрясена: в том, как держался Крис, не чувствовалось желания обладать ею как женщиной, не было сексуальных намеков, характерных жестов-сигналов, чересчур проницательных взглядов и откровенных улыбок. В то же время он не казался ей закомплексованным, так что все это выглядело естественным и искренним.
И Лорин терялась, потому что не привыкла к таким ощущениям от общения с мужчинами.
Она зачем-то держалась рукой за дверной косяк – осторожно, кончиками пальцев, будто боялась потерять какую-то опору…
– Извините, я просто хотела узнать, что с электричеством, – проговорила она после несколько затянувшейся паузы.
– Я не знаю. – Крис пожал плечами и снова улыбнулся. – Такой профессии я пока не получил.
– Да нет, я не о том. Я боялась, что у меня проблема с пробками. А теперь вижу, что нет.
– Какая-то авария, наверное. Но это ничего. Сегодня вечер сотни свеч…
– Я вижу только пару десятков!
– Считайте это небольшим художественным преувеличением. У всего ведь должно быть красивое имя. Иногда оно может многое спасти.
– Я…
– Думаю, что, если вы останетесь, это будет чудесно.
– Но…
– Ну же, мисс Ноубл! – Крис мягким жестом предложил ей кресло.
Лорин собиралась возмутиться, что его не интересуют ее планы на вечер, ее настроение, и он даже не подумал о том, что ее может кто-то ждать…
мужчина, например… Нет, ну правда, неужели я выгляжу так, будто у меня нет любимого человека?!
…но так захотелось остаться, таким обаянием дышала атмосфера этого еще, кажется, не совсем обжитого помещения, так холодно становилось при мысли о возвращении в пустую темную квартиру, что Лорин так и не возмутилась. И не обиделась. А села в кресло.
