Люси Дейн - Подари мне любовь
— Это лондонская клиника? — спросила Дженни.
— Нет, она находится в Бирмингеме. Там чудесный персонал. На днях я отправлюсь туда на обследование.
— А по-моему, вы и так чудесно выглядите.
— Спасибо, дорогая, — улыбнулась Эстер. — Но это лишь первое впечатление. Я-то знаю, что в некоторых местах мне давно пора подтянуть кожу. Мы обе женщины, поэтому могу признаться тебе… Бюст у меня потерял былую упругость, объем талии увеличился, да и бедра постепенно начинают расплываться…
Пока Эстер жаловалась на возрастные перемены, Дженни следила за шкалой манометра.
— Что-то у вас давление слегка повышено, — пробормотала она.
— Сколько?
Дженни назвала цифры.
— А… Для меня это норма, дорогая.
— Вы упоминали об этом в клинике профессора Жиро?
— Да, но меня заверили, что методы щадящего хирургического вмешательства и хороший послеоперационный уход не одной пациентке помогли быстро прийти в норму.
Дженни немного помолчала, потом решила слегка углубить тему.
— А больше никаких противопоказаний не существует?
Эстер нахмурилась.
— Это Нора тебе наябедничала?
Дженни мастерски изобразила недоумение.
— О чем?
— О моем диабете.
— Ну, ваша сестра действительно что-то вскользь о нем упомянула… Но детально мы с ней эту тему не обсуждали. Собственно, она полагала, что вы сами расскажете мне о состоянии вашего здоровья.
Эстер недоверчиво взглянула на нее.
— Правда?
В ответ Дженни лишь обезоруживающе улыбнулась.
— В общем-то, небольшая проблема действительно существует, — призналась Эстер после небольшой паузы.
— Из-за диабета?
— Да. Но у меня всего лишь начальная стадия, поэтому…
— А что говорят в бирмингемской клинике?
Эстер вновь пожала плечами.
— Там все уверены в успехе. Сам профессор Жиро беседовал со мной… — Она вдруг замолчала и улыбнулась. — Кстати, такой обходительный доктор! И совсем не старый. Думаю, года на два-три моложе меня. Правда, слегка полноват, что, на мой взгляд, странно, ведь ему ничего не стоит в любой момент пройти процедуру липосакции в собственной клинике… Так вот месье Жиро не сомневается в благоприятном исходе лечения. Ведь оно будет многоступенчатым. И даже если произойдет нечто непредвиденное, тактику изменят… Словом, меня заверили, что все будет хорошо.
Разумеется, мелькнуло в голове Дженни. Кто же добровольно откажется от состоятельной клиентки? Да еще такой, которая только и грезит о том, как бы помолодеть.
— Но, насколько я понимаю, об окончательных выводах можно говорить лишь после обследования?
— Наверное, — неуверенно произнесла Эстер.
Может, не все еще потеряно, с надеждой подумала Дженни, глядя на приятную во всех отношениях, но отягощенную множеством комплексов женщину, свою настоящую мать.
— Ладно, отдыхайте, не буду вам мешать, — сказала она, укладывая в футляр прибор для измерения давления. — Кстати, может, и для меня найдется какое-нибудь чтиво? — спросила Дженни, увидев, что Эстер взяла отложенную книгу.
— О, сколько угодно, — улыбнулась та. — У нас много книг. Попроси Дейва проводить тебя в библиотеку. Хотя… — Эстер на секунду умолкла, чуть склонив голову набок, и прислушалась к едва слышным музыкальным руладам, доносившимся из правого крыла здания. — Кажется, он сейчас занят. Ничего, сама найдешь. Это на первом этаже, слева от лестницы.
Поблагодарив, Дженни направилась к ведущим на первый этаж ступеням. Начав спускаться, она услыхала сзади звуки чьих-то увесистых мягких прыжков. Оборачиваясь, Дженни уже знала, кого увидит. Так и есть, за ней по пятам, тяжело соскакивая с одной ступеньки на другую, двигался упитанный сэр Люк. В отличие от хозяйки он, похоже, ничуть не смущался своей комплекции.
— А, малыш… Решил составить мне компанию? Ну, идем, идем… Не покажешь, где здесь у вас находится библиотека?
Но так далеко любезность сэра Люка не распространялась. Пришлось Дженни самой искать требуемое помещение.
Удалось это не сразу. Сначала она очутилась в гостиной, где немного задержалась. Здесь тоже находился большой — едва ли не в человеческий рост — камин и стояла антикварная мебель красного дерева. На окнах висели тяжелые бархатные портьеры, стены были украшены множеством писанных маслом портретов и гобеленов. Первые порядком потемнели от времени, вторые — изрядно выцвели, обретя благородную, столь ценимую знатоками блеклость. На гобеленах преобладали охотничьи сюжеты — изображения знати с ружьями верхом на лошадях, егерей, собачьих свор и добытой дичи, — но попадались также милые пасторальные пейзажи.
Искусно вышитое полотно над камином, по-видимому, изображало фамильный герб. Дженни плохо разбиралась в геральдике, поэтому лишь полюбовалась центральной фигурой композиции — грифоном, когтистой лапой опирающимся на меч и сжимающим в клюве веточку вереска.
Потом она переместилась к портретам и некоторое время разглядывала их, поняв, что большинство изображенных на холстах величественных леди и джентльменов наверняка является ее предками.
Дженни испытывала смешанные чувства. С одной стороны, явившись сюда инкогнито, она ощущала себя самозванкой, вознамерившейся получить нечто ей не принадлежащее. Но в то же время она понимала, что, если бы не роковая случайность, ее детство и юность прошли бы в этом замечательном доме. Другое дело, что она и поныне не испытывает желания кардинально изменить свою жизнь, что бы там ни говорила по этому поводу тетя Нора!
— От судьбы не уйдешь. Другая бы на твоем месте долго не раздумывала, — помнится, сказала та.
— Так то другая, — ответила тогда Дженни.
А теперь Дженни опасалась, как бы у нее и впрямь не возникло сильной привязанности к Эстер или Норе — а некоторые признаки этого уже начали намечаться, — чтобы в случае разлуки не пришлось рвать по живому. А если вспомнить, что произошло сегодня в гараже…
Размышления Дженни прервал Люк, которому надоело обнюхивать кучку аккуратно сложенных у камина дров. Он потерся о ногу новой приятельницы, словно намекая, что неплохо бы отправиться дальше.
— Наскучило тебе здесь, киса? Ладно, идем…
Они вышли в коридор. Пока Дженни вертела головой, пытаясь угадать, за какой дверью находится библиотека, ее слух вновь уловил звуки саксофона. Но на этот раз мелодия оказалась незнакомой. Временами она прерывалась, после чего некоторые фрагменты звучали заново. По-видимому, Дейв занимается сочинительством.
Дженни остановилась, заслушавшись. Ей показалось, что весь дом пронизан плавным звуковым потоком, от которого на душе становится тепло и немного грустно. Дженни невольно припомнилась сегодняшняя увиденная из гаража картина: обласканный солнцем и сам будто светящийся Дейв.
