Мелисса Джеймс - Маленькое чудо
Он рассмеялся и покачал головой:
— Согласен. Никогда не умел вести светскую беседу. — Его пальцы прикоснулись к Анне, и у нее перехватило дыхание.
Воздух будто раскалялся между ними, и чтобы хоть как-то охладить его, она скептически взглянула на Джерри:
— Да, ты никогда не мог вести бесед, разве что о своих лошадях.
— Согласен, Анна. Я не умею общаться… Но я постараюсь. Научусь, если ты поможешь мне, — тихо сказал он, глядя ей в глаза.
— Я помогу тебе. — Она вздохнула, положив на тарелку вилку и нож. — Но я не хочу касаться наших чувств, Джерри, о которых лучше забыть. Давай просто поболтаем и посмеемся, как мы это делали раньше.
— Хорошо, — произнес он. — Но прежде чем мы станем говорить о погоде и о том, что мне завтра надо будет купить, хочу сделать тебе признание.
— О, звучит интригующе, — весело сказала она, стараясь не показать, как сильно забилось ее сердце. Она поняла, что он хочет ей сказать, и — ах! — она хотела услышать это. — Говори же. Я сгораю от нетерпения.
Он пригнулся к ней, и на губах его появилась эта чувственная полуулыбка. Он прошептал:
— Я безумно хочу тебя, Анна, я жил без тебя год, когда не мог прожить и дня.
Она уже потеряла способность говорить, а он все еще не прикасался к ней. Но вот он дотронулся до нее — но не обнял, не прижал к себе. Лишь провел указательным пальцем по подбородку, по шее. Он касался ее так легко, что она едва чувствовала это…
— Я по-прежнему хочу тебя… И вот ты здесь. И я сделаю все, что ты захочешь, чтобы только ты снова была в моей постели. Сегодня вечером и каждую ночь.
Она судорожно вздохнула, и губы ее стали влажными в инстинктивном отклике на его прикосновения. Он нагнулся к ней — и тихо прикоснулся губами к ее губам: раз, два и снова: более медленно, более долго. Так мог целовать ее только Джерри: нежно, чувственно… И у нее не нашлось никаких сил, чтобы остановить его или себя.
— Пойдем ко мне, — прошептал он прямо в ее губы, и Анна застонала, и сладостная боль вспыхнула внизу ее живота, наполнив ее с головы до ног. — Пойдем ко мне в постель, любимая. — Он нежно прикоснулся к ее груди, и она снова едва не задохнулась от невыносимого возбуждения.
Анна прильнула к нему, забыв обо всем. В ней говорило лишь ее тело, так долго отвергаемое, молящее об освобождении…
— Джерри, — прошептала она, и руки ее дрожали, когда она расстегивала его рубашку. — О, Джерри, что ты делаешь со мной…
— А ты — со мной, — пробормотал он приглушенно, хрипло, заставив ее содрогнуться всем телом. — Я хочу тебя…
Все опасения и мысли о последствиях были смыты, как дождем; все, что она ощущала, было только здесь и сейчас: руки Джерри, его губы, его тело… и эта прекрасная большая кровать, которая ожидала их.
— Да, — прошептала она.
С медленной полуулыбкой, которую она обожала, Джерри поднял ее на руки и понес в свою спальню.
Глава 6
Какая это была ночь!..
Джерри, откинувшись на спину, прижал Анну крепче. После того как они занимались любовью два раза — сначала в спальне, потом в душе, он чувствовал себя на высоте блаженства. Он был почти счастлив. Ее руки, ее губы снова принадлежали ему, но он не мог ими до конца насладиться.
Он снова завоевал ее, заставил вернуться назад. Анна прижималась к нему, обвив его шею руками, и хотя было уже два часа ночи, она все еще не покидала его кровать. Ее волосы были спутанными и влажными после душа, и он попробовал на вкус ее кожу — губами и языком.
И тело его, только что удовлетворенное, мгновенно зажглось желанием.
Она всегда обладала этой способностью, с самого их первого поцелуя в стогу сена. Сексуальные связи с девушками, с которыми Джерри еще подростком знакомился в клубах, на ярмарках, на родео и на пользующихся дурной репутацией вечерах знакомств, были не более чем приятным времяпрепровождением, но он никогда не звонил по телефонам, которые девушки оставляли ему, и не хотел снова встречаться ни с одной из них. Они совсем не знали его. Знали только, что его зовут Джерри Вест и он приемный сын Брайса Каррена, наследник Джарндирри. И каждый раз, когда он покидал постель очередной девицы, он испытывал странное равнодушие, чувствуя в душе пустоту…
Но это было до того единственного, импульсивного, запретного поцелуя. Он не мог себя сдержать, потому что Анна была такой обворожительной: с соломой в волосах и с испачканными шоколадом губами… И вместо того чтобы возмутиться и оттолкнуть его, она обвила его шею руками, издав тихий женственный стон. И с этого момента — как Алиса, упавшая в нору кролика, — Джерри словно провалился в черную дыру влечения и страсти — такой всепоглощающей, что даже сейчас, через двенадцать лет, он все еще не в силах был с нею совладать.
Никакие ожидания, когда Анна окончит школу и университет, никакие разлуки, когда он преподавал на севере, никакие изменения в их жизни, никакие потери и даже ее уход не уменьшили эту страсть. При виде ее милого — лукавого, как у эльфа, — лица, при виде соблазнительных изгибов ее тела, при звуке ее грудного голоса и заразительного смеха в нем сразу загоралось желание.
И после долгого года томительного воздержания она была здесь, вместе с ним, и в нем теперь горел чувственный огонь, которому она не давала угаснуть. Она поддерживала его своими страстными бессвязными словами и обжигающими прикосновениями губ. Он повернулся к ней, приподнял ее лицо, потому что все еще не мог насладиться поцелуями. Застонав, она выгнулась навстречу ему, и тела их снова слились.
Каждым прикосновением, каждым поцелуем он пытался излить ей все, что хранилось в его сердце: все тайны, которые он прятал от мира, все маленькие семейные секреты, о которых никогда никому не говорил, и все свои чувства к ней, которые переполняли его.
И он молился о том, чтобы она его поняла.
А потом Анна сладко зевнула, потянувшись, и улыбнулась ему:
— Ты поможешь мне принести матрас в комнату Мелани?
Что-то внутри его сжалось, а затем взорвалось. После такой долгой разлуки он ожидал услышать слова любви, которые они всегда говорили друг другу после того, как занимались любовью, но слово «матрас» он никак не ожидал.
Его охватил гнев.
— Ты останешься со мной.
Улыбка исчезла с ее лица.
— Я давно не заходила к Мелани. Это ее первая ночь в незнакомом месте, как ты заметил. Она быстро уснула, но если проснется, то может упасть с кровати.
Ты не была со мной целую вечность.
— Ты ищешь предлог. Она не может скатиться с кровати, когда вокруг нее стоят все стулья, какие только есть в доме. И мы с тобой заключили договор, — прорычал Джерри, ненавидя себя за то, что прибегает к шантажу, но в то же время понимая, что чем больше он позволит ей отстраняться от него, тем холоднее будет ее сердце. — Ты пользуешься мной, чтобы усыновить ребенка, а в ответ я получаю то, что хочу. Ты моя жена. И я хочу, чтобы ты со мной спала!
