Стелла Камерон - Лучшая месть
— Эва…
— Помолчи! — оборвала ее мать, одним движением закрыв веер и ткнув им в Фенси. — Знаешь ли ты, что Джин Нан интересовалась, нет ли у нас проблем с деньгами? Придет же такое в голову!
Фенси знала. Ее только удивляло, что эта старая перечница, одна из приятельниц матери, так долго отказывала себе в удовольствии задать вопрос, который муссировался за каждой закрытой дверью в городе.
— Эта: особа утверждает, что, по слухам, мы уже не первый год теряем деньги и скрываем это. Я пыталась поговорить с Далласом, но он даже не стал слушать. Посмеялся надо мной в своей обычной манере.
— До меня доходили какие-то слухи, — тихо сказала Фенси. — И мне это нравится ничуть не больше, чем тебе.
Эва подалась к Фенси.
— Думаешь, Даллас поэтому уехал? Пытается что-то сделать и не хочет нас тревожить? Что-то связанное с деньгами? Ты ведь знаешь, как он старается уберечь нас от неприятностей.
— По-моему, Даллас просто решил отдохнуть от дел.
— Когда тело Уоррена еще не остыло? В тот самый момент, когда по городу ползут отвратительные слухи? Будто бы Келхауны потеряли столько денег, что следует дважды подумать, прежде чем вести с ними дела?
— Как, и это говорят? — Фенси была поражена.
Эва оглянулась через плечо на ряд французских дверей, выходивших на веранду. Изнутри доносилось приглушенное щелканье крыльев вентиляторов, подвешенных к высокому бледно-желтому потолку гостиной.
— Да некому там нас подслушивать, — сказала Фенси, проследив за взглядом матери.
— Ты должна быть очень осмотрительна.
— Разумеется. — Если это ее устроит.
— Поговаривают даже, что неплохо бы провести расследование. Что-то насчет подозрительных фондов — подставных, — на которые перечислялись средства. Но, Фенси, это ведь не может быть правдой, как ты считаешь?
— Конечно, нет. — Тайсон обнаружил, что Уоррен превысил свои полномочия, вложив деньги в сомнительные земельные проекты, которые лопнули. — Не бери в голову. Все это сплетни.
— Я так и знала, — сказала Эва, покачав головой. — Впрочем, Даллас наверняка занимается чем-то важным для всех нас. Когда он вернется, мы потребуем, чтобы он посвятил нас в свои дела. Неведение так угнетает!
— Не думаю, что Даллас слишком перенапрягается, — заметила Фенси, размышляя о сексуальных похождениях брата. Затем ее мысли вернулись к более насущным проблемам. Хватит братцу соваться в дела Уоррена. Честность всегда мешала Далласу жить. Если он узнает о махинациях с землей и поймет, что потерянные деньги были получены за счет завышения счетов на реконструкцию недвижимости, с него станется во всем признаться и предложить возмещение убытков.
Благодаря дорогому Уоррену, так вовремя почившему, Фенси скоро получит целое состояние. Пусть Даллас катится к дьяволу, если вздумает заявить, что хоть один цент из страховки — и всего остального, что Уоррен припрятал на своем личном счете, — принадлежит кому-нибудь, кроме Фенси.
Уоррен говорил, что устроил их дела наилучшим образом и ей не о чем беспокоиться. Хранить деньги на его счетах надежнее, настаивал он. Так он сможет действовать быстро и увеличить их капитал. Он не стал рассказывать, чем конкретно они владеют, заверив Фенси, что при необходимости она узнает все. Уоррен был далеко не дурак и работал обстоятельно, не упуская ни малейшей детали. Фенси не сомневалась, что она получит причитающееся ей наследство целиком.
— Дорогая, — сказала Эва, и ее глаза наполнились слезами, — ты действительно думаешь, что Далласу удастся решить все проблемы?
— Ты зациклилась, Эва. Повторяешь без конца одно и то же! По-моему, ты перенервничала. Тебе нужно лечь и хорошенько вздремнуть.
— Ты уходишь от вопроса, — заявила Эва дрогнувшим голосом. — Что толку ложиться, если я не в состоянии сомкнуть глаз! Мне нужен Даллас. Я хочу точно знать, чем он занят.
Фенси одолевала скука — и желание заняться сексом.
— Тебе совершенно ни к чему это знать, — возразила она. — Я беспокоюсь за тебя. Ты выглядишь измученной, и это тебя совсем не украшает. Сон — вот что тебе необходимо.
Где же Тайсон? Он обещал прийти к двум. Фенси не терпелось продемонстрировать ему кое-какие обновки, которые она приобрела специально для встречи с ним. Что-то он запаздывает. Придется ему искупить свою вину — и поскорей.
— Даллас…
— Сколько можно талдычить о Далласе?! — взвилась Фен-си. — На самом деле ты ничего не желаешь знать. Тебе лишь бы приставать к нему и мешать заниматься делом.
Эва подалась вперед, сдвинувшись к краешку своего кресла.
— Выходит, он действительно что-то раскопал. И ты знаешь, что именно. Просто скрываешь от меня!
Фенси выразительно вздохнула:
— Только не говори потом, что я не пыталась пощадить твои чувства. Он с женщиной.
— Я не желаю слышать об этом…
— Он с женщиной и вытряхивает из нее мозги. Не помню, как ее зовут, но она замужем. Как и две предыдущие, с которыми он провел последние два дня.
— Фенси, ты отвратительна!
— Зато честна. Я не единственная, кто торчал в твоей гардеробной, когда ты была с папочкой. Что поделаешь, если мы с Далласом унаследовали ваши аппетиты к некоторым вещам. Не знаю, можно ли ему верить, но он всем рассказывает, как ждал папочку в машине, пока тот навещал своих друзей. Правда, Даллас не всегда ждал в машине. Ему удавалось подсмотреть, чем папочка занимался. — Она похлопала мать по руке. — Он говорил мне, что ни одна из папиных шлюх не удовлетворяла его так, как ты.
Эва вскочила на ноги так резко, что толкнула столик и опрокинула свой бокал. Она прошагала мимо Фенси, не удостоив ее взглядом.
— Что-то у меня разболелась голова, — бросила она. — Пожалуй, я немного вздремну. Передай Талли, чтобы не звала меня к обеду.
— Непременно, — ухмыльнулась Фенси, уставившись в свой джин.
Наконец-то избавилась! Пора начинать охоту на Тайсона.
Стоя позади Тайсона в полной пара ванной, Джоэла терла ему спину.
— Обожаю принимать с тобой душ, малыш. — Она сжала его твердую ягодицу. — Тебя так приятно трогать.
Он что-то буркнул, и Джоэла поняла: деятельный мозг мужа уже отключился от нее.
— Ты почему-то притих, — заметила она. — Ты не был таким пару минут назад.
— Ты же знаешь, мне есть о чем подумать, — отозвался Тайсон, вытирая густые светлые волосы перед запотевшим зеркалом, висевшим над белой мраморной раковиной.
— Не очень-то лестно слышать, что ты выполнила свое назначение и можешь быть свободна.
Он вытерся.
— Не заводись, Джоэла.
— Ладно, ладно. Но почему ты не поделишься со мной, милый? Не держи все в себе. Я ведь чувствую, как ты напряжен. — Если она дотронется до него в определенном месте, то наверняка обнаружит, что он снова готов. Уже. Если ее муж и отличается чем-то хорошим, так это постоянной готовностью к скачке, что бы он при этом ни говорил.
