Марша Ловелл - Вино из одуванчиков
— Может быть, я поменяю наволочки и простыню? Или куплю новые?
— Я распоряжусь об этом завтра. Ты, должно быть, голодна? Хочешь есть?
— У меня была пара бутербродов. Если есть фонарик, я воспользуюсь туалетом.
— Я включу свет и пущу лифт. Нам туда! — Они двинулись, и он улыбнулся. — Ты, наверное, очень увлеклась работой, если не обратила внимания на время?
— Плохая привычка. Завтра принесу будильник.
— У тебя уже есть идея? Что ты нарисуешь?
— Думаю, да. Игрушки на пикнике в лесу. Это не должно устареть и надоесть слишком быстро, — подождав, пока он включит свет, Кэрол исчезла в дамской комнате.
Когда она вернулась, он стоял, прислонившись к лифту. Кэрол глубоко вздохнула. Так хотелось быть хоть немного такой же естественной и простой, каким казался Фрэнк.
Назад он вел ее служебным ходом. У него была карточка, управляющая сигнализацией и механизмом дверей.
Кэрол задрожала еще до того, как они очутились на улице под холодным ветром. Она узнала машину Фрэнка, припаркованную в грузовой зоне, напротив дверей.
— Дождь идет! — воскликнула Кэрол. — Улицу как будто затянули в черный сатин.
Кэрол с удовольствием наблюдала, как Фрэнк ведет машину. Крепкие, ухоженные руки, уверенно лежащие на руле, мускулистая плотность фигуры. Во всем ощущалась сила. Темный вечерний костюм придавал его затененному, мерцающему взгляду еще больше притягательности. Если нарисовать его обнаженным… это было бы великолепно!
— Порядок? — Фрэнк остановил машину. До Кэрол дошло, что она дома. Видимо, Фрэнк понял, что подвергся критическому осмотру.
— Ты очень привлекателен. Даже слишком! — сказала она, покачав головой. — И осознаешь это. Мне следовало бы поинтересоваться твоим характером, не увлекаясь внешностью.
— Моим характером? — Голубые глаза дразнили Кэрол. — Я честный, поэтому могу признать пару недостатков. Я вспыльчивый, но обычно контролирую себя. Есть еще привычка к слишком быстрым выводам и решениям. Ты уже видела и то, и другое. Чтобы скрасить впечатление, позволь сказать, что я «проиграл сражение» с тех пор, как увидел тебя. Моя золотая мечта! Иногда твои глаза нежны и застенчивы, как у олененка. А иногда они полны высокомерия и независимости тигрицы. Твои волосы — это чудо длинных завитков, сверкание и свет… Я хочу тебя, Кэрол! — Он поглаживал ее волосы, голос был тих. — Сегодня вечером я бродил по волшебной стране… Видел тебя спящую. Я хочу, чтобы ты спала около меня, просыпаясь рядом на рассвете…
Она все сильнее поддавалась чарам. Хотелось обхватить его руками, целовать глубоко, до изнеможения, ощутить рядом, совсем близко. Мимо прогромыхал автомобиль, разрушая колдовство момента. Взгляд Кэрол последовал за его красными фарами. Красный! Цвет опасности! Фрэнк Геттисон так же искусно использует слова, как она — иголку.
— Ты слишком переутомлен работой. — Она открыла дверь машины, осветив растерянного Фрэнка. — Спасибо, что помог мне выбраться, Фрэнк! Спокойной ночи! — Кэрол побежала по дорожке, услышала, как завелся мотор, но машина не трогалась с места, пока мать не открыла ей дверь.
Кэрол смогла убедить домашних, что с ней не произошло ничего ужасного. Она даже посмеялась над случаем с манекеном, рассказала, в какой роскоши спала… Но о Фрэнке Геттисоне почти не говорила. Близость между ними — ее секрет.
Было мучительно вспоминать эти несколько моментов близости, без конца напоминая себе, что ты одинока. Но все равно нужно прекратить пустые мечты, хотя это и огорчит его.
Ну что случится, если она поцелует его? Откуда такое замешательство? Или она просто его боится?
Здравый смысл подсказывал, что вечером его должна сопровождать какая-нибудь женщина, возможно, та красивая блондинка, с которой он встречался за ланчем… Кэрол задрожала. Разве он уже не доказал, что принадлежит к тому типу мужчин, что и ее отец? Бабушка часто повторяла пословицу про яблоко… Как там? «Яблоко от яблони недалеко падает»… Почему это пришло на ум? Кэрол скривила губы. Да, ее дед тоже был темноглазым, с волнистыми волосами, чаровник.
Физическая привлекательность! Это риск, который привел и бабушку, и мать к краху семьи и любви. В конце концов, это всего лишь физиология — то, что происходит между Фрэнком и ею. Нет, это не заведет ее в ловушку! Уж если она влюбится, то в мужчину ответственного, доброго, искреннего, нежного, с хорошим чувством юмора…
Почему же тогда белый кролик смеялся?
5
С момента пробуждения Кэрол с нетерпением ждала, когда увидит Фрэнка. Торопилась покончить с завтраком и умчаться на работу. Накручивая педали велосипеда, она чувствовала, что внутри, как в шампанском, вскипают пузырьки радости. Пришлось даже бороться с желанием затянуть громкую песню, подобно черному дрозду. Она поставила велосипед на стоянку и пошла к служебному входу. Путь ее пролегал мимо машины Фрэнка. Дыхание Кэрол участилось, воспоминания нахлынули с новой силой. Он назвал ее золотой мечтой… хотел поцеловать… хотел любить… И она тоже хотела этого!
Все утро она придумывала для него оправдания: он занят, у него совещание, он на обслуживании — час от часу перечень рос. К полудню он еще не показался. Кэрол на своем «насесте», как она назвала строительные леса, начала убеждать себя, что была тысячу раз права, запрещая себе всякую влюбленность.
Настроение упало, работать расхотелось. Угасла уверенность в задуманной идее. Она даже испортила прежнюю чистую линию, когда стала ее переделывать. В три часа Кэрол поняла, что если не перестанет переживать, то от эскиза останутся рожки да ножки. Поэтому решила попробовать писать маслом. Неважно, что получится, но опробовать пульверизатор необходимо. Наверняка возникнут какие-нибудь трудности.
Кэрол начала осторожно наносить краску на намеченное место, стараясь отрегулировать наконечник, подтягивая шланг, включая и выключая компрессор. Первыми попали в оборот сиденья и столы — распылитель работал ужасающе быстро. Но постепенно, приноравливаясь к аппарату, Кэрол нашла способ управляться с ним. Она даже научилась накладывать слои краски разной густоты. Но все же процесс был такой медленный, что закипало раздражение. Поясница и пальцы онемели, а все, что она смогла нормально закрасить — пара лапок и повисшее ушко.
— Кэрол! — Это был он.
Ничего, может и подождать! Разве она не ждала целый день? Кэрол взглянула вниз. Замечательно хорош! Так и притягивает яркими голубыми глазами и улыбкой.
— Уже половина седьмого, — сказал он.
— Да? — удивленная, Кэрол взглянула на часы. Она была совершенно права, что погасила волну счастья, охватившую ее утром. Он так официально произнес ее имя… Он просто зашел проверить, не ушла ли она, и вовремя отправить ее домой.
