Софи Пемброк - Ждала только тебя
Тия мысленно добавила этот вопрос к списку, который нужно было обсудить с Флинном.
А пока она сидит за столиком с братом своего жениха, с которым когда-то спала. Более того, с которым она утратила девственность. И который похитил ее сердце.
Может, поэтому другие мужчины не задерживались в ее жизни? Тия иногда задумывалась ночами, не увез ли Зик с собой что-то очень важное, то, чего нельзя вернуть? Но сейчас, когда он был рядом, она решила, что лучше обойтись без этого, что бы он ни забрал. Лучше вступить в брак с открытыми глазами. Лучше продуманные, сто раз обсужденные отношения, чем пылающий костер чувств, о который легко обжечься.
Да, после смерти матери она, как надеялся отец, не стала чудесной хозяйкой или экономкой, не заменила Хелене мать, но те роли и не были предназначены для нее. В этот раз она исполнит роль, подходящую ей больше всего. Она займет собственное место в собственной новой семье. И не отступится.
Она не имеет права отступиться, иначе ей предстоит ощутить одиночество.
В тот страшный период, когда Зика рядом с ней не было, Хелена несколько месяцев отсутствовала, отец заперся в своем кабинете, а Изабелла взвалила на себя обязанности хозяйки, Тия очутилась в полной изоляции. Дни были невыносимо похожи один на другой, ее мир после той ночи разлетелся на куски, и места в нем для Тии не стало. Она нигде не могла почувствовать себя как дома.
И с тех пор она искала свое место. Она не находила его ни в университете, ни дома, когда приезжала на каникулы и встречалась с Хеленой, блуждающей по огромному зданию, словно привидение. Немного помогло то, что Тия сделала карьеру в «Моррисон – Эштон», доказала, что занимает высокую должность не из-за отца, а благодаря своим знаниям и способностям. Однако офис не мог заменить дома, как бы упорно она ни работала.
Она может обрести свой дом с Флинном, когда вый дет за него замуж, когда у них появится семья. Да, только так. И она не позволит себе сомневаться в этом ни из-за Зика, ни из-за кого бы то ни было.
Тия взглянула на Зика, поглощенного едой, и снова задумалась, какова истинная причина его приезда. Он вернулся не из-за нее, он это ясно дал понять. Тогда чего он пытается добиться?
– Зик…
Он поднял голову и взглянул на нее потемневшими глазами:
– Да?
– Почему ты вернулся? По какой причине? Ведь дело не только в моей свадьбе. Почему?
Зик со вздохом положил вилку и откинулся на спинку стула:
– Потому что… потому что пришло время. Я не хочу больше ничего доказывать своему отцу. Не хочу беспокоиться по поводу того, что он думает обо мне, ожидает от меня. Я готов жить дальше, оставив все то, что случилось восемь лет назад, в прошлом.
– Включая меня?
– Включая тебя.
Тия вдохнула, задержала дыхание и с облегчением выдохнула. Скоро все закончится, и они расстанутся навсегда. Она выйдет замуж, и ее прошлое перестанет играть какую бы то ни было роль.
Правда, остается еще одно.
Тия опустила глаза, ощутив укол вины. Если она это сделает, Зик точно никогда не вернется. Но вместе с тем это поможет ей укрепить свое положение в семье Эштонов, а значит, дело того стоит.
Зик заметил, как расслабилась Тия при его последних словах. Он же напрягся. Неужели она испытывает облегчение оттого, что наконец избавится от воспоминаний о нем? Или, может, Тия, как и он, просто устала прикидывать то так, то эдак каждый день?
Или она довольна своим выбором, предпочтя благоразумный и безопасный брак по расчету?
Он спросил бы, если бы эти вопросы не заставили ее предположить, что она ему по-прежнему небезразлична.
Еще один день. Он проследит, чтобы Тия прошла по проходу церкви, сказала «согласна» и скрылась за горизонтом. Тогда для него начнется новая жизнь, какой бы она ни была.
– До того как ты навсегда нас покинешь… – начала Тия, – мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
Внутри его возникла пустота. Вот оно – то, ради чего Тия вытащила его в город. Сейчас он все узнает. И неожиданно Зик понял, что не хочет ничего знать. Если он должен навсегда с ней расстаться, пусть этот последний день принадлежит только им. В память о том, что когда-то у них было. Ведь это больше не повторится. Неужели он слишком много просит?
Судя по всему, да.
– Сегодня утром я разговаривала с твоим отцом, – сказала Тия, и крохотная искорка надежды, которая еще жила в его душе, погасла.
– Вот как?
Ему следовало бы догадаться. Он ослеп оттого, что снова был вдвоем с Тией, и эта слепота ему дорого обойдется. Вот еще одна причина, почему нахождение рядом с мисс Моррисон вредно для его благополучия.
– Он хотел, чтобы я поговорила с тобой насчет…
– Чтобы я продал свою компанию «Моррисон – Эштон», – закончил за нее Зик.
Похоже, других мыслей, касающихся его, Зика, у отца не осталось.
– Да.
– Нет, – отрезал он.
Как она могла? После того, что у них когда-то было… Как она посмела?!
Впрочем, Зик понимал, почему Тия это делает. Она заботится о том, чтобы он уехал. Она должна удостовериться, что в ее маленький мирок никто не вторгнется. Она завоевывает себе место в его семье, подле его брата.
Потому что «Моррисон – Эштон» и семья значат для Тии больше, чем когда-либо значил для нее он.
Тия скорчила гримасу – как всегда, когда Зик раздражал ее, намеренно все усложняя. Ему не хватало этой гримаски. Она напомнила ему, как мало Тия ценила его чувства к ней.
– Зик…
– Я не продам вам свою компанию, – отчеканил Зик, сдерживая те слова, которые хотел бы произнести. Он больше не мальчик, способный утратить контроль над собой, находясь рядом с ней. Это бизнес, не любовь. Больше не любовь.
– Твой отец готов заплатить тебе столько же, сколько предлагает «Гласхаус»…
– Мне плевать.
«Только бизнес», – напомнил он себе.
– Если ты не хочешь занять должность в «Моррисон – Эштон», мы готовы рассмотреть варианты.
– Я сказал «нет». – Гнев вспыхнул ярким пламенем, и Зик пытался унять дрожь.
– Наша команда интернет-отдела могла бы…
– Проклятье, Тия! – Тарелки звякнули, когда Зик стукнул кулаком по столу. В траттории стало тихо. – Ты меня слышишь?
– Не кричи. – Она внезапно побледнела. – Люди смотрят.
– Пусть смотрят. – Ему все равно. Да и почему ему не должно быть все равно? Завтра его здесь уже не будет. – Я буду кричать до тех пор, пока ты, наконец, меня не услышишь.
Выражение лица Тии стало каменным. Молодая женщина вытащила из кошелька несколько купюр и положила их на стол. Встав, она взяла свою сумочку и вышла.
Его ярость утихла сразу же, как только Тия исчезла из вида. Он снова стал Зиком Эштоном. Тем самым мужчиной, в которого превратился благодаря усиленной работе над собой. Надо же – стоило Тии задеть больное место, как он забылся.
