Ким Лоренс - Сделай меня счастливой
— Он извинялся?
— Это было бы сложно, учитывая, что он меня никогда не видел.
— Вы никогда не встречались?
— Нет.
— Но вы сказали, что он пытался связаться с вами два года назад…
Рафаэль раздраженно цокнул языком:
— Это так, но не потому, что хотел как-то компенсировать годы пренебрежения. Он предложил финансовое слияние.
Предложение было смешным и даже не заслуживало ответа. Тем не менее он ответил — через посредника.
— Не представляю, как кто-то мог так поступить.
— Спать с женатым мужчиной, принцесса?
— Нет, — раздраженно ответила она. — Отказаться от собственного ребенка. Она с вашим отцом когда-нибудь… — Либби замолчала, смутившись.
— Вы хотите знать, был ли счастливый конец и поженились ли мои родители в итоге? — Он помотал головой. — За пределами книг счастливый конец случается очень редко. У них не было счастливого конца. Этот мужчина не захотел знать…
— Вы имеете в виду, ваш отец.
— Отцом не становятся, только оплодотворив женщину, — тихо возразил он. — Моя мама уехала из Европы в Северную Америку с любовником.
— С вашим отчимом?
— Хотя я и понимаю, что моя семья — это очень интересная тема для беседы, мы здесь не для этого.
— Рафаэль. — Либби замолчала. Она впервые назвала его по имени. Это было так… странно, хотя ей хотелось повторить его еще раз. — Дайте моему отцу время, чтобы…
— Я не ставлю сантименты выше бизнеса. И не бросаю деньги на ветер.
Твердость его голоса заставила Либби сжать губы от отчаяния. Она выпрямила плечи и попробовала иначе:
— Я не прошу от вас благотворительности, я прошу… Нет, я требую, чтобы вы дали нам время.
Его глаза заблестели с восхищением.
— Кто-то бы стал умолять, а вы требуете. Обычно срабатывает? — И, не дав ей времени на ответ, он продолжил: — Времени на что?
— Все исправить.
— Кому — нам?
— Моему брату, мне… У меня есть…
— Вы совершенно не интересуетесь бизнесом. Хотите начистоту? Ваш отец унаследовал успешную компанию и развалил ее, потому что не мог или не хотел приспосабливаться. Когда начались неприятности, он не стал искать совета и не захотел менять свой образ жизни или образ жизни остальных членов своей семьи. Не было никаких расчетов. Просто он брал в долг, потом еще брал в долг.
— Все не могут быть финансовыми гениями.
— И не все рождаются с серебряной ложкой во рту. Это реальный мир, плохие вещи случаются с хорошими людьми и с плохими людьми тоже. Не говоря уже о глупых людях. И да, я имею в виду вашего отца. А как еще назвать человека, который полагается на чудо, а не на какие-то стратегии. Он никак не старался контролировать свои расходы. Так почему же его бизнес должен был выжить? Ваш брат им совсем не интересовался, а вы…
— Я?
— Вы вообще не в курсе дел. Очевидно, вы даже не знали, что у вашего отца финансовые трудности?
— Конечно нет.
— Но если бы знали, вы бы предложили помочь.
— Разумеется!
— А если я дам вам этот шанс сейчас?
Она непонимающе смотрела на него.
— Какой шанс?
— Шанс работать здесь, посмотреть, как надо вести дело, учиться у экспертов…
— Работать на вас! — воскликнула она. — Полагаю, это какая-то шутка.
Он пожал плечами:
— Вы хотели шанс, и я вам его даю.
— Вы это говорили, но шанс на что?
— Доказать, что у вас есть не только красивое личико.
Она недовольно поджала губы:
— Мне нечего доказывать. Я окончила… У меня есть работа.
Он приподнял бровь.
— Работа, которая позволяет вам летать в Нью-Йорк и обратно бизнес-классом? Впечатляюще, — протянул он.
Либби отвела взгляд:
— Этот перелет был подарком от моих родителей.
— А ваша работа, случайно, не была тоже подарком от мамы с папой?
— Нет!
— Значит, вы ходили на собеседование…
— Редактор газеты, в которой я работаю…
— Я не знаю, что разговариваю с журналистом.
Она прикусила губу: он дразнил ее.
— Это бесплатная местная газета, — честно призналась она. — Я пишу о всякой ерунде: праздниках, школьных спектаклях, футбольных матчах. Мой дедушка основал эту газету, потому что хотел что-то отдать обществу.
— Значит, принимая во внимание эту историю, другие кандидаты имели полное право считать, что у вас было определенное преимущество…
— Ладно, не было других кандидатов, и не было собеседования. Майк знает меня с детства. Я получила степень по английской литературе, и он знал, что я смогу выполнять эту работу с закрытыми глазами.
— Конечно. И позвольте угадать, он играет в гольф с вашим отцом.
Либби раскрыла рот:
— Откуда вы знаете?
Рафаэль засмеялся над ее удивлением:
— Считайте, что я попал пальцем в небо. А вы когда-нибудь пытались выйти из своей комфортной зоны?
— Много раз!
— Например, на работе, которую вы можете выполнять с закрытыми глазами?
— Я не имела в виду в прямом смысле.
— Неужели вам никогда не становится скучно?
Ее щеки еще сильнее покраснели.
— Значит, я живу дома, и у меня нет высокой должности. Но жизнь — это не только желание заработать денег, и отсутствие амбиций еще никогда не считалось преступлением.
— Вам никогда не приходилось для чего-то работать, да? Все приносилось вам на блюдечке родителями, которые…
Она резко прервала его:
— Вы можете насмехаться надо мной, но не смейте трогать родителей. Да, они оберегают меня, а кто бы не стал этого делать, имея ребенка, который больше времени провел в больнице, чем дома?
Она замолчала. Слишком много информации.
— Вы много болели в детстве?
Она подумала о частых поездках на скорой, о педиатрическом отделении интенсивной терапии, куда ее клали несколько раз, и о многочисленных палатах.
— У меня была астма, ее сложно было контролировать. — Она внимательно посмотрела на него. — Она прошла с возрастом.
К ее удивлению, он окончил разговор на эту тему, бросив короткое:
— Да, такое случается. Если вы покажете, что у вас есть потенциал, убедите меня за следующий месяц, что вы на что-то способны, я буду финансировать восстановление вашей компании.
— Но почему?
— Захотелось побыть щедрым.
Она внимательно посмотрела на него:
— Потому что вы такой филантроп?
У него было несколько мотивов. Да, ей удалось пробудить в нем совесть, но не до такой степени, что он счел свое прежнее решение ошибочным. Это было бы возможно, если бы он не сидел возле нее, когда она спала, и не размышлял о том, как затащит ее в постель.
Вопрос был не в том, сделает ли он это, здесь Рафаэль был уверен с того момента, как впервые увидел ее и его тело отреагировало на женщину. Вопрос был только — когда.
