Энни Уэст - Женщина с фотографии
— Кроме похода в магазин. Но это мы сделаем вместе. У меня почти не осталось презервативов.
Хлоя тихо рассмеялась. Она посмотрела на него, такого довольного и улыбающегося, и подумала, что сейчас он как будто прозрел.
Интересно, для него это был просто секс или все же нечто большее?
— Мне правда пора.
— Но почему? Боишься, что твой жестокий босс заставит тебя работать сверхурочно?
Он так редко смеялся, что сейчас, глядя на него, она хотела сохранить в памяти этот момент навечно.
— Скорее всего, у моего жестокого босса уже накопилась целая куча электронных писем, которые нужно проверить. После того как приготовлю завтрак.
— О, завтрак! Вот ты напомнила, и я тут же проголодался! — Он дотронулся до ее соска, облизнул его и слегка прикусил.
— Деклан! — Она оттолкнула его.
— Подожди-ка, а может, и правда позавтракаем? Что ты там принесла вчера?
— Фрукты. Но тебе нужно съесть что-то посущественнее. Я пойду…
— Нет, ты никуда не пойдешь. По крайней мере, сейчас. — Он снова схватил ее за руку и не отпускал. — Это ты так ответственно подходишь к работе или просто ищешь предлог, чтобы ускользнуть от меня?
Ну вот! Опять он за свое!
— Да не хочу я от тебя ускользать.
— Возьми выходной, это приказ!
Деклан вновь коснулся губ Хлои, желая почувствовать ее настроение. Он хотел не только ее тело. Даже когда им не нужно было работать, он всегда находил ее в доме, где бы она ни пряталась.
— Расскажи, как ты стала домработницей. Ты так молода для такой работы.
— Ну, пожилые домработницы тоже когда-то были молодыми, да?
Деклан лишь пожал плечами в ответ. Хлоя прижалась к нему, вдыхая сладкий запах его кожи.
Они жили с Марком в небольшой съемной квартирке на окраине города. Но Хлоя пока не собиралась рассказывать Деклану о своем прошлом, ведь чувства его еще не достаточно окрепли, по крайней мере, сама Хлоя не была в них уверенна.
— А ты, видно, многое знаешь о домработницах. Скольких ты соблазнил? — спросила она.
— Ни одной, ты первая! И я бы не назвал это соблазнением, нечто обоюдное скорее. — Хлоя промолчала, а Деклан продолжал: — Да, сколько себя помню, в нашем доме всегда были домработницы. Ну, такие женщины в фартучках, которым нет до тебя никакого дела… — Он обнял ее за талию. — Но ты совсем не такая.
— И все же я одна из них.
— Неужели ты всегда хотела заниматься этим?
Хлоя покачала головой:
— Я никогда не знала, чего хочу. Я была сложным ребенком, особенно в подростковом возрасте. Этакая бунтарка, ничего мне в голову вбить было невозможно.
— Это нормально. Когда я был восемнадцатилетним сосунком, я вертелся как мог, даже открыл собственный бизнес, только бы родители не заставляли меня заниматься тем же, чем они.
— Ну это похвально!
Деклан опустил голову, словно хотел заглянуть ей в глаза, но Хлоя знала, что это невозможно.
— Расскажи о своем детстве, — попросил он.
По лицу Хлои блуждала горделивая улыбка. И этот человек совсем недавно пытался задеть и уколоть ее, а теперь она могла говорить с ним обо всем на свете.
— У меня не такая жизнь, как у тебя. Когда мне было двенадцать, я связалась с шайкой парней, которые рисовали граффити, и много времени проводила либо в темных парках, либо на железнодорожных станциях, оставляя рисунки на стенах зданий.
— Ты не перестаешь меня удивлять. Никогда бы не подумал…
— А какой я тебе кажусь?
— Здравомыслящей и надежной, — ответил он и вновь ухватил ее грудь. — И невероятно сексуальной.
— Ну все, хватит! — Она скинула его руку.
— Сколько же хлопот от тебя, наверное, было в детстве, небось заставляла родителей переживать.
— Я не жила с родителями. Меня отдали на воспитание в другую семью.
Хлое совершенно не хотелось будить в своей памяти воспоминания о трудном детстве. Ее отправляли в семьи несколько раз, но всегда что-то выходило не так и она возвращалась. Она с грустью вспоминала, как вечно тешила надежду обрести новую семью и постоянный страх, что все снова пойдет не так. Хлоя не любила говорить о прошлом.
— Наверное, это тяжело.
Она лишь пожала плечами в ответ. Каждый раз она пыталась влиться в семью, быть милой, покладистой и нетребовательной. Не важно, насколько непривычно и странно ей было находиться среди чужих людей, насколько неуютно она себя чувствовала, ей всегда приходилось строить из себя кого-то, чтобы понравиться. Под внешней грубостью долговязого подростка с всклокоченными волосами и веснушками по всему лицу скрывалась ужасная неуверенность в себе.
— Я справилась. После школы устроилась горничной в отель. А потом поняла, что смогу быть неплохой домработницей.
Это была единственная работа, на которую ее приняли с такими оценками в аттестате. С самого начала учеба не заладилась, школьные предметы давались ей с трудом. Но когда Хлою передали на воспитание к Теду и Марте, все в ее жизни сразу наладилось, она стала приносить домой хорошие оценки и расцвела, окруженная их заботой и любовью.
— А как ты попала сюда, в Карнию?
Хлоя задумалась. Их истории были такими разными. Деклану повезло с самого рождения, а вот ей совершенно наоборот. Жизнь наладилась только с появлением Теда и Марты, а потом Марка. Деклан работал не потому, что нуждался в деньгах, а потому что ему нравился увлекательный мир бизнеса. А для Хлои труд всегда был необходимостью. Каждый цент долгожданной зарплаты уходил на содержание Теда в клинике. Однажды она накопит приличную сумму и непременно откроет свой ресторан.
— Это было непросто. Мне очень хотелось добиться успеха, я много работала: посещала разные курсы по содержанию гостиниц и ресторанов. Могла приготовить за полчаса пару изысканных блюд сразу на двадцать человек. И даже научилась выпекать свадебные торты.
Она замолчала на секунду. Вдруг ей когда-нибудь придется готовить для свадебного стола Деклана! От одной мысли ее бросило в дрожь.
— Рассказывай дальше, Хлоя.
Она взглянула на него. Его лицо со шрамом на щеке казалось ей теперь почти родным.
— Почему ты спрашиваешь? Это же так неинтересно.
Хлоя просто не привыкла говорить о себе. Да и к тому же она боялась, что Деклан, узнав о ее жизни, поймет наконец, насколько отличаются их миры. Слишком уж сильно страшилась она потерять его, так что лучше промолчать.
— Мне интересно. — Он нежно поцеловал ее влажные губы, и все неприятные воспоминания о прошлом растворились.
Она никогда и ни перед кем так не раскрывалась, но ей нужно было набраться храбрости, чтобы пойти дальше.
