Шантель Шоу - Максимальный риск
— Тебе не обязательно все выходные быть моим гидом, — сказала Джина. — Ты уже так много показал мне в Риме.
Она вспомнила всю прошедшую неделю. После первого утра она легко вжилась в роль его личного ассистента, и между ними быстро сложились дружеские отношения, хотя она по-прежнему чувствовала сексуальное напряжение, скользящее в их вежливых беседах.
Каждый вечер они возвращались в его квартиру, ели приготовленный Дафной ужин, а потом гуляли по городу, восхищаясь архитектурой древних построек и исследуя скрытые улочки и дворики, где они пили кьянти под зонтиками кафе.
Рим был волшебным местом, но Джина понимала, что волшебство создавал Ланзо, который шел рядом с ней, улыбался, когда она останавливалась, чтобы полюбоваться на красивое окошко или изучить витрину магазина. В него так легко влюбиться, понимала Джина, и эта мысль возникала каждый раз, когда она видела предложение в его глазах или желала ему спокойной ночи.
— Мне нравится показывать тебе город. У нас не скоро появится такой шанс. Почти всю следующую неделю мы проведем в Сан-Тропе, будем готовиться к открытию нового ресторана, а потом я хочу провести какое-то время в Позитано.
— Думаю, ты хочешь, чтобы я осталась здесь и занималась делами, пока ты будешь на своей вилле? — прошептала Джина, стараясь скрыть разочарование.
В Позитано его наверняка ждала какая-нибудь любовница.
— Конечно нет. Я буду работать на вилле, и мне потребуется помощь моего ассистента.
Ланзо поднялся на ноги и посмотрел на нее. Все его тело напряглось, когда он увидел ямку между ее грудей. Он провел всю неделю, фантазируя о соблазнительных округлостях, которые она скрывала под деловыми костюмами и блузами с высоким воротником, и при виде ее в шортах и лимонном топе за завтраком по его телу пробежала горячая волна.
Он никогда так не хотел женщину, как хотел Джину, подумал Ланзо, почти презирая то влияние, которое она оказывала на него, но он решил, что будет ждать, пока она не признается себе, что их взаимное притяжение может иметь только один логический конец.
Ланзо взял Джину за руку и помог ей встать, но вместо того, чтобы вывести ее из дворика, он остался стоять, нависая над ней, и ей не осталось иного выбора, кроме как смотреть на его грудь.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Позитано. И не только в качестве моего личного ассистента, cara.
Она подняла на него глаза и замерла при виде голодного блеска в его взгляде. Воздух во дворе неожиданно замер, и все звуки исчезли, и Джине казалось, что он слышит биение ее сердца.
— Не следует говорить такие вещи, — прошептала она.
Он нарушил негласную договоренность между ними — не признавать свое влечение друг к другу.
— Почему нет? Если это правда? — Его рука обняла ее за талию, и он притянул ее к себе. — Ты знаешь, что я хочу тебя, — прямо сказал он. — И ты тоже хочешь меня. Неужели ты думаешь, что я не замечаю голодных взглядов, которые ты бросаешь на меня? Или как ты облизываешь губы, когда хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
— Я не…
Джина в ужасе замолчала, поняв, что она облизывала губы даже сейчас, когда Ланзо говорил. Но не потому, что она хотела, чтобы он поцеловал ее, заверила она себя.
На его лицо упал луч солнца, и она заметила, насколько решительным был его взгляд. Она отчаянно пыталась пошевелиться, но тело не слушалось приказов мозга, и мягкое прикосновение его губ раскрыло всю страсть, которую она так отчаянно пыталась отрицать.
Здравый смысл велел ей не отвечать, но было слишком поздно. Она не могла бороться с его чарами. Ее руки дрожали, когда она положила их на его грудь, желая оттолкнуть. Дрожь охватила все ее тело, но не от страха, а от страстного желания прижаться к нему со всей силой и почувствовать, как бьется его сердце.
Ланзо целовал ее мягко, словно понимая, что она снова хочет сбежать. Но осторожные прикосновения заставили ее со стоном открыть рот. Неожиданно оковы пали, и он не смог больше сдерживать свое желание, страстно целуя ее и зарываясь пальцами в длинные шелковистые волосы.
Ланзо первым прервал поцелуй, когда вспомнил, что, несмотря на то, что они стояли в пустынном дворике, их могли увидеть жильцы из домов. Он нехотя поднял голову и нахмурился. Будучи главой одной из самых успешных компаний в Италии, он был довольно известной личностью в Риме. Он никогда не целовал своих любовниц на публике, зная, что их могут увидеть папарацци. Но Джина снова заставляла его нарушать собственные правила.
Он очень хотел отвезти ее назад в квартиру и провести целый день, занимаясь с ней любовью, но страх в ее глазах снова его остановил. Теперь он точно знал, что какой-то мужчина в прошлом причинил ей боль. Она игнорировала его аккуратные попытки завести разговор о ее прошлых романах, но оборонительное поведение говорило ему о том, что она снова оттолкнет его. Ланзо напомнил себе, что терпение — благодетель. Скоро Джина будет его, но нельзя ее торопить.
— Тебе решать, чем мы будем заниматься остаток дня, cara, — прошептал Ланзо. — Мы можем пойти домой и отдохнуть. — Он замолчал, представив, как снимает с нее шорты и топ и проводит рукой по ее соблазнительному телу. Он вздохнул. — Или мы можем сходить в Пантеону, как планировали.
Джина молча смотрела на него, все еще приходя в себя после поцелуя. Часть ее хотела, чтобы он сам сделал выбор, проявив мужскую настойчивость, отвез ее в квартиру, чтобы целый день провести в кровати. Но она боялась признаться ему в своем желании.
— Я не хочу отношений с тобой, — резко сказала она.
— Почему нет? — спросил он. — Ты не можешь отрицать, что несколько секунд назад отвечала на мои поцелуи. И когда-то нам было хорошо вместе.
— Десять лет назад я нужна была тебе только ради секса, — напомнила она ему дрожащим голосом.
— Это неправда.
Да, началось все именно так, признался себе Ланзо. Ему понравилась Джина, но он считал, что, как только она окажется в его постели, он скоро устанет от нее, как это случалось со всеми его любовницами. К его удивлению, его желание только росло с каждой неделей. Его тянуло к ней, он хотел проводить с ней все свое время. Пока в голове не зазвучал предупредительный звоночек и он быстро прекратил их отношения, не желая снова привязываться к какой-либо женщине.
— Не только секс. Ты нравилась мне, — сказал он.
— Настолько, что ты ни разу не связался со мной после отъезда в Италию? — горько поинтересовалась Джина. — Если я тебе нравилась, то почему ты никогда не говорил мне об этом?
— Потому что я совершенно запутался. Я не был готов к отношениям. Ты была молода и так жизнерадостна. Ты заслуживала человека, который сделал бы тебя счастливой.
