Ребекка Уинтерз - Подруга плейбоя
Она была согласна на любое его предложение, вот только собственное тело могло подвести ее в любой момент. Все же она отмела дурные мысли. Ведь это была ее последняя прогулка с Валентино. Разве можно думать о плохом, когда они идут вверх по холму, покрытому густой растительностью, по направлению к розовому зданию отеля, окруженному пальмами.
— Я помню это место. Если я не ошибаюсь, раньше здесь, кажется, был монастырь.
— У тебя отличная память. Это «Вилла ирланда». Я подумал, мы могли бы поесть и полюбоваться побережьем.
Валентино сказал консьержу, что им нужен номер с видом на море. Распорядившись, чтобы ужин им принесли наверх, он повел Клару в номер, из которого открывался живописный вид на побережье.
— Тино... — Клара мягко рассмеялась, когда он пододвинул стол со стульями ближе к окну.
— За ужином я хочу любоваться видом, — заявил он. — Пока нам не принесли заказ, можешь прилечь.
— Ты забыл, что я спала в машине? Почему мы не могли поесть в ресторане?
Валентино чувствовал, что ее что-то беспокоит.
— Потому что я хотел, чтобы тебе было удобно.
— Это очень мило с твоей стороны, но ты уверен, что папарацци не проникнут сюда и не сделают снимки для десятичасовых новостей?
Он глубоко вздохнул:
— Впервые подобная мысль даже не пришла мне в голову.
— Не думаю, что Жизель Артуа обрадовалась бы, если бы увидела тебя со мной.
— А-а, Жизель... — Валентино нахмурился. — Она обручена с одним англичанином, с которым у нее уже давно роман.
— Но в новостях...
— Забудь о новостях, — перебил ее он. — Журналисты говорят и пишут что хотят, но к правде это не имеет никакого отношения. По правде говоря, я привел тебя сюда, потому что хотел сказать тебе кое-что важное.
К его разочарованию, Клара еще больше побледнела и напряглась.
— Тино? Я могу говорить с тобой начистоту?
— Куда ты клонишь, piccola?
Она принялась вертеть салфетку.
— Не подумай, будто я не ценю все то, что ты для меня сделал после своего возвращения в Монта-Корренти, но с этим пора заканчивать.
— Что ты такое говоришь?
— За эти несколько дней ты компенсировал мне девять лет молчания, и я никогда не забуду твою доброту. Но ты ведь понимаешь, что мы с тобой принадлежим к разным мирам. Тебе нужно управлять бизнесом, участвовать в гонках. У тебя есть обязательства перед другими людьми.
Стук в дверь прервал их разговор.
За дверью стоял официант с тележкой. Дав ему на чай, Валентино взял тележку и повез к столу. Клара стояла у окна, держась за спинку стула.
Заинтригованный ее поведением, он начал накрывать на стол, после чего пригласил ее сесть.
— Нам лучше съесть ужин, пока он не остыл. Я хочу как следует тебя накормить. Ранее ты призналась, что голодна.
Клара не стала возражать. Валентино с удовольствием отметил про себя, что с ее аппетитом все в порядке. Налив вина в оба бокала, он поднял свой:
— Я бы хотел предложить тост.
Она с такой силой вцепилась в ножку бокала, словно отчаянно пыталась сохранить самообладание. Немного помедлив, она сказала:
— Позволь мне.
— Конечно.
— За нашу старую дружбу.
Валентино чокнулся с ней, и они пригубили вина.
— Теперь моя очередь. — Он заглянул ей в глаза. — За нашу новую дружбу.
Клара опустила глаза. Допив вино, он стал ждать, когда она сделает то же самое.
Через некоторое время она отодвинула бокал.
— Новая дружба между нами невозможна, Тино. Я бы хотела вернуться домой.
— Сначала ты меня выслушаешь.
Клара дерзко вскинула подбородок. Ее зеленые глаза засверкали.
— Не обижайся, но я больше ничего не хочу слушать.
— Даже если это жизненно важно для нас обоих? — Не услышав дальнейших возражений, он продолжил: — Вчера вечером я был у отца Орсини. Знаешь, есть одна вещь, в которой я не смог ему признаться.
Клара содрогнулась:
— Если ты думаешь, что можешь признаться в этом мне, потому что я умираю, пожалуйста, не надо. Я не священник.
Он улыбнулся:
— Нет, ты не священник, grazie a Dio. Ты женщина, на которой я хочу жениться, и как можно скорее.
После долгого молчания Клара рассмеялась, и от этого горького смеха внутри у Валентино все сжалось.
— Жениться... на мне? — недоверчиво произнесла она.
— Да.
— Я думала, ты не такой, как все остальные, но, похоже, ошиблась.
Ее ответ подействовал на него, как пощечина.
— Это первые обидные слова, которые ты сказала мне за время нашего знакомства.
Ее щеки раскраснелись.
— Возможно, потому, что умирающей девушке с фермы не хочется быть объектом жалости Валентино Казали. — С этими словами она поднялась из-за стола и с гордо поднятой головой вышла из номера. Валентино быстро спустился вниз, заплатил по счету и побежал на стоянку. Клара уже ждала его в кабине грузовика.
Заводя мотор, он заметил, что она прислонилась к дверце, словно боялась, что их руки или ноги соприкоснутся.
— Есть много форм проявления жалости, piccola, — сказал он. — Я надеюсь, ты тоже проявишь ко мне жалость и спасешь меня от себя самого. Пока ты не послала меня ко всем чертям, я скажу тебе, что звонил своему доктору в Монако. Он сказал, диализ можно проводить на дому, и тебе не пришлось бы ездить в клинику. Я бы научился пользоваться аппаратом. Доктор сказал, в этом нет ничего сложного. Твои родные смогут тебя навещать. Ты будешь ездить к ним и торговать фруктами, если захочешь. В ожидании подходящей почки мы будем все делать вместе, как в детстве. Нам будет весело. Вспомни, когда ты в последний раз веселилась. Лично мне для этого приходится переноситься в мыслях в дни нашей беззаботной юности. Прошу, выходи за меня замуж. Ты нужна мне намного больше, чем я тебе. Разреши мне о тебе заботиться, piccola. Теперь, когда я вернулся домой, я не могу в одиночку иметь дело со своей семьей, теткой и кузинами.
— Но в твоей жизни, наверное, есть женщина. Я сейчас говорю не о Жизель.
— Разумеется, у меня были женщины, но не так много, как ты думаешь. Если бы я хотел жениться на какой-то из них, меня сейчас бы здесь не было.
— Но...
— Никаких но! Как насчет мужчин в твоей жизни? Только не говори, что у тебя никого не было, потому что я тебе не поверю.
— Я не стану лгать. У меня были мужчины, но моя болезнь все изменила.
— В таком случае нет проблем.
Клара глубоко вдохнула, пытаясь взять себя в руки:
— Разумеется, есть! Ты не можешь бросить гонки и подвести свою команду.
— Ты меня не слушала. Хотя я еще не делал официального заявления, я решил уйти из спорта.
— Как давно ты принял это решение?
