Жаклин Бэрд - Портрет невинности
Самое плохое было то, что его мать так и сделает. Она казалась хрупкой, но всегда добивалась своего. Лоренцо почувствовал, что его безрассудная интрижка превращается в мельничный жернов у него на шее, и ему некого винить в этом, кроме самого себя. Он так хотел затащить Люси в свою постель, что все его мысли сосредоточились ниже пояса. Весь самоконтроль и здравый смысл полетели к чертям. Он выругался про себя. Ему даже в голову не пришло, что семейка Альдо будет фотографировать гостей. А они так и сделали: вот рука Лоренцо по-хозяйски лежит на талии Люси, а вот — вершина шпионского мастерства Альдо — Лоренцо целует Люси в саду…
— Это не поцелуй влюбленных, это слишком много шампанского и дружеский поцелуй. Но хорошо, я позвоню Люси, — пообещал он и вскоре попрощался с матерью.
Лоренцо встал у окна и уставился на город невидящим взглядом, покачивая стаканом виски. Антонио, младшенький, был всеобщим любимцем, и, хотя мать старалась этого не показывать, Лоренцо все равно чувствовал это. Мать ни за что не отступится от идеи заполучить портрет Антонио, по крайней мере в ближайшем будущем. Лоренцо пересек комнату, плюхнулся на диван, допил виски и брякнул стакан на стол. Алкоголь не слишком помог успокоиться.
Лоренцо просто не видел выхода из ситуации без привлечения Люси Стедмен. По его представлению, существовало два пути. Первый: он приглашает Люси, сказав, что его матери нужен портрет Антонио. Проблема в том, что Люси знает, что произошло между ним и Дэмиеном. Лоренцо не хотел, чтобы об этом узнала его мать: она достаточно выстрадала, лишнее напоминание о трагедии ей ни к чему. Лоренцо вычеркнул Люси из своей жизни, не хотел больше видеть ее, а учитывая то, как они расстались, она никогда не примет от него приглашение куда бы то ни было. Но даже если по какой-то случайности она согласится приехать, то наверняка с мстительным удовольствием расскажет матери об их конфликте с Дэмиеном.
Второй путь, привлекавший Лоренцо в силу его циничного ума и опыта общения с женщинами, заключался в том, что он предложит Люси крупную взятку: отдаст ей свою долю в «Стедмен индастриал пластикс» в обмен на отказ от общения с его матерью и молчание о трагедии.
Люси достаточно долго владела его мыслями. В Нью-Йорке Лоренцо пригласил свою старую подругу на ужин и всего лишь поцеловал ее на прощание, хотя она ожидала куда большего — как, впрочем, и он, пока не почувствовал, что не имеет ни малейшего желания везти девушку к себе или куда-то еще. Люси хотела, чтобы он выступил с ней заодно по вопросу о ее семейном бизнесе. При том развитии событий, которое придумал Лоренцо, она может делать со своей и его долями что заблагорассудится и все связи семьи Занелли с ненавистной семьей Стедмен будут наконец разорваны окончательно.
Он набрал телефон Люси, который узнал в банке, и вдруг остановился. Она наверняка бросит трубку, увидев, кто звонит. Эффективнее будет застать ее врасплох, даже если придется снова встретиться с ней. В последний раз, твердо решил Лоренцо, стараясь не обращать внимания на реакцию тела на одну только мысль о Люси.
Вместо ее номера он набрал номер юриста и сообщил, что ему понадобится к утру.
— Люси! — завопила Элейн, влетая в маленькую кухоньку в задней части студии, где Люси уже предвкушала вечернее чаепитие, которое достойно завершит очень плодотворный день.
— Что за паника? Внезапный наплыв посетителей? — поинтересовалась Люси.
— Нет, всего один. Мужчина, спрашивает тебя. И теперь я понимаю, почему ты так расстроилась из-за этого Лоренцо. Он здесь, и он, может быть, моральный урод, но внешне — просто огонь! Держу пари, в постели он творит чудеса! Но я не имею в виду, что ты должна повторить свою ошибку.
Люси побледнела, покраснела, снова побледнела.
— Иди, — сказала Элейн, забирая у Люси чашку и подталкивая ее к двери. — Избавься от него. Если нужна будет помощь — зови меня.
Люси не нужна была помощь, никакая, ни с чем, она превозмогла себя и убила в себе тягу к Лоренцо. Но это не сделало воспоминания, которые все еще мучили ее, менее болезненными. Она не знала, зачем он пришел, и не хотела знать. Он выразился вполне ясно: он использовал ее, купил ее, он презирает ее только за то, кто она есть.
Люси выпрямилась, откинула волосы с лица и пошла к выходу из кухни. Она никому не позволит топтать себя.
Лоренцо стоял у входа в галерею, и от одного взгляда на него сердце Люси затрепетало. Он был одет небрежно, но явно дорого, и даже эта легкая одежда подчеркивала его прекрасную фигуру. Люси подняла голову и встретилась с ним взглядом. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы выдержать горящий взгляд карих глаз; сердце колотилось как безумное, рискуя проломить грудную клетку.
— Люси, — сказал он и улыбнулся своей искушающей улыбкой, которая однажды покорила ее.
Но на этот раз она была умнее, наученная горьким опытом.
— Мистер Занелли, — сухо кивнула Люси, подходя к нему.
Как уверенно он держался! Словно ждал, что с минуты на минуту она упадет в его объятия, словно знал, что творится у нее внутри…
— Какой сюрприз. Не ожидала увидеть вас снова. Пришли купить картину? — спросила она как можно спокойнее.
— Я пришел поговорить с тобой.
— А я не хочу с вами говорить. К тому же нам нечего обсуждать.
— Даже спасение твоей фирмы? — закинул он удочку.
Он планировал соблазнить ее, но сам боролся с сильнейшим искушением, о котором свидетельствовала жаркая теснота в брюках. Однако Лоренцо собирался улететь домой сегодня же вечером, и ничто его не остановит.
А Люси была прекрасна, как никогда. Каждый раз, когда они встречались, она представала перед ним в новом образе: деловая женщина в нелепом костюме, соблазнительная красавица в праздничном наряде, милая, веселая девочка в летнем платье… Сегодня на ней было длинное бирюзовое восточное одеяние, расшитое бусинами и ниспадающее волнами вокруг стройных ног; волосы удерживала заколка, позволяя основной массе лежать на плечах свободными волнами; в ухе покачивалась серебряная сережка в форме паутины с перьями, спускавшимися на грудь. Губы Люси влажно блестели, и еще никогда, даже в подростковом возрасте, раздираемом гормонами, Лоренцо не чувствовал такого желания поцеловать женщину.
— Нет, спасибо, даже это, — равнодушно сказала она.
С трудом оторвав взгляд от ее губ, Лоренцо понял, что она сказала.
— Вежливый отказ, но не слишком разумный, — усмехнулся он, подходя ближе.
На ее тонкой шее билась жилка. Она была не так спокойна, как ей хотелось казаться.
— Как-то вы посоветовали мне держаться подальше от бизнеса; вы были правы. Это дело слишком грязное и слишком дорого стоит для уважающего себя человека. А теперь я вынуждена попросить вас уйти — мы закрываемся. — Люси прошла к двери и развернула табличку, висящую на ней, надписью «Закрыто» наружу. — Выход здесь.
