Клэр Хант - Фея из Голливуда
— Ничего, теперь все позади.
— Еще нет. Майкл заявил, что я была похожа на марионетку со спутанными веревочками, да завтра собирается переснимать. Кстати, насчет той сцены с Грегори. Кажется, ты вчера здорово влипла?
— Я думала, что утону, — призналась Фея, содрогнувшись.
— Я видела сегодня утром мистера Стюарта. Он выглядел хмурым. Слушай, может, мне называть его Питом, а то как-то странно обращаться к любовнику моей лучшей подруги «мистер»?
— Называй его как хочешь. Значит, Пит был утром у беседки?
— Да, наверное, представлял, что могло бы случиться, не подоспей он вовремя.
Пит ушел под утро с намерением переодеться, прежде чем отправиться в Лос-Анджелес. Что он забыл у беседки?
— Ай! — вскрикнула Норма, когда Фея, погруженная в свои мысли, ненароком оцарапала ей спину. — Если не хочешь, я не буду называть его Питом. Но только без насилия!
— Я не нарочно. Думаю, теперь тебе не мешало бы полежать в горячей ванне.
— Я больше не смогу сесть на эту лошадь. Может, мне не следовало лгать, когда Майкл спросил, давно ли я ездила верхом?
— Да, у нашего режиссера большие запросы.
— Насчет сцены в беседке тоже ничего?
— Нет, Майкл остался непреклонен.
— Кажется, Грегори уже не терпится, — сообщила Норма.
Фея не разговаривала с Грегори весь день, но ей было достаточно его многозначительного взгляда. Она понимала, почему он с нетерпением ждет завтрашнего дня. Шесть лет назад они были помолвлены, но Грегори едва прикасался к ней, завтра у него появится возможность наверстать упущенное!
— Ты сегодня увидишься с Питом? — Норма решила сменить тему.
— Он позвонит, если успеет вернуться.
— Если он не позвонит в течение часа, тогда вы вытаскивай меня из ванны и пойдем ужинать. Мы еще не успели как следует посплетничать.
После ванны Норма вновь вернулась к жизни, и, поскольку Пит так и не позвонил, Фея решила отправиться с ней в ресторан.
— Добрый вечер, дамы. — Рядом с их столиком возник Роберт Миллер. — Все в порядке?
Фея улыбнулась в ответ.
— Бифштекс оказался намного вкуснее, чем те, к которым я привыкла. Присоединитесь к нам?
— Мисс Ли? — Роберт вопросительно взглянул на Норму.
— Прошу вас! Невозможно устоять перед обществом красивого мужчины.
— Если только он не женат, — заметила Фея.
— Вас к телефону, Фея, — сказала появившаяся рядом со столиком Мерил. — Это Питер, — тихо добавила она.
Фея шепотом поблагодарила ее и поспешила к телефону. Весь вечер она запрещала себе думать о Пите, но это у нее плохо получалось.
— Фея?
— Да, Пит.
— Я все еще в Лос-Анджелесе.
— Когда вернешься?
— Не знаю. Наверное, завтра.
— Я буду скучать.
— Неужели?
— Представь себе!
— Как та сцена, о которой ты беспокоилась?
— Мы не снимали ее.
— Почему?
— Условия неподходящие, — ушла от ответа Фея.
Она понимала, что нелепо обманывать его, ведь он все равно увидит фильм, но не могла заставить себя признаться.
— Ясно. Тогда, наверное, увидимся завтра.
— Пит, я буду скучать!
— Я же сказал: увидимся завтра, — сдержанно ответил Пит. — Не хочу отрывать тебя от еды.
— Я уже поела, мы просто сидим и болтаем.
— Да? Что ж, не буду вам мешать.
— Мы всего лишь немного посудачили. Пит, в чем дело?
— В чем дело? Да ни в чем. Меня задержали в Лос-Анджелесе дела. Кстати, я тебе не сказал вчера, но я терпеть не могу ревнивых женщин.
— Думаю, ты что-то путаешь, Пит, — холодно ответила Фея. — Прости, но мой кофе остывает.
— Только кофе?
— Не буду притворяться, что поняла, Пит. У меня такое чувство, будто ты сам себя не понимаешь. Мне пора идти. Завтра опять рано вставать.
Фее потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, прежде чем она смогла присоединиться к остальным. Роберт уже ушел, а Мерил с Нормой бедовали.
— Выяснили, кто из вас принадлежит Роберту? — спросила Фея.
— Я, — сияя глазами, ответила Мерил. — Норма сдалась после того, как узнала, что Роберт любит есть печенье в постели.
— Ненавижу крошки! — призналась Норма.
— Похоже, бедняга Роберт в ужасе ретировался?
— Совершенно верно. А как Питер?
— У него дела в Лос-Анджелесе, — ответила Фея, не в силах взглянуть Мерил в глаза.
— Я рада, что он снова проявляет интерес к работе. — Мерил поднялась. — Пора и мне вернуться к своим обязанностям.
— Возможно, Питеру и хорошо, но каково тебе? — спросила Норма, пристально глядя на Фею.
— А какое это имеет отношение ко мне?
— У тебя такой потерянный вид.
— Я не понимаю Пита. Единственное утешение, что он и сам себя не понимает. Идем отсюда. — Фея решительно встала и направилась к выходу.
— Не так быстро, — взмолилась Норма. — У меня опять разболелась спина.
Фея сжалилась и пошла медленнее. Она чувствовала необычайный прилив сил, ей хотелось двигаться, что-то делать.
— Пойдем потанцуем! — предложила она.
— В моем состоянии? — простонала Норма.
— Просто мне совсем не хочется ложиться спать.
— Как насчет партии в карты? — с надеждой предложила Норма. — На большее я сегодня не способна.
— Прости, я веду себя как идиотка. Нам завтра рано вставать.
— Не напоминай!
— Тебе надо хорошенько выспаться.
— Не уверена, что это поможет. Наверное, придется привязать меня к лошади.
Но на следующий день, как ни странно, Майкл заявил, что сцена с лошадью его вполне удовлетворяет. Фея была рада за Норму, но это означало, что теперь пришла ее очередь. Само слово «беседка» стало преследовать ее в кошмарах. Прогнившие доски успели заменить, и первую часть сцены сняли безо всяких проблем. Но как только Грегори обнял ее, Фея оцепенела.
— Так не годится! — взорвался Майкл. — Фея, это мужчина, которого ты любишь. Грегори, у тебя такой вид, словно ты собираешься швырнуть ее на пол и изнасиловать. Ты любишь эту женщину и хочешь быть рядом с ней.
Они снимали снова и снова, но Грегори так и не сумел заставить себя быть нежным.
— Вот как надо! — Майкл наконец потерял терпение, подошел близко к Фее, нежно обхватил ее голову ладонями и с любовью и благоговением в голосе прошептал: — Я люблю тебя, Грейс. Боже, как я сильно тебя люблю…
Фея медленно обвила его шею руками, и их губы слились в поцелуе.
Под аплодисменты съемочной группы Майкл поднял голову и взглядом заставил всех угомониться, после чего вновь сурово уставился на Грегори.
— Вот так надо целовать женщину, — заметил он. Грегори пожал плечами и подошел к Фее.
— Возможно, у вас было больше практики, — бросил он.
— Что это означает? — Майкл прищурился.
— Я имел в виду недавнюю практику.
— Объяснись!
— Может, покончим с этим? — предложила Фея.
— Объяснись! — рявкнул Майкл, с ненавистью глядя на Грегори.
Грегори пожал плечами.
— Я же говорил тебе на днях, что мы с Феей решили возобновить наше знакомство.
— Фея, зайдем на пару слов в твою гримерную, — бросил Майкл, заметив, что на них смотрят.
«Гримерная» располагалась в одном из многочисленных фургонов, припаркованных на территории отеля.
— Когда я спрашивал тебя о Стоуне…
— Я сказала, что мы недолюбливаем друг друга, но в этом нет ничего ужасного.
— Что происходит?
— Не надо обвинять меня, Майкл, я играю свою роль!
— Ты играешь так, словно он вот-вот изнасилует тебя!
— Возможно, именно так я себя чувствую рядом с ним. — Фея замолчала. — Грегори Стоун мне не нравится. Давай оставим этот разговор, хорошо?
— Он тот самый мужчина из твоего прошлого, — догадался Майкл. — Ты мне говорила, что он пытался использовать тебя…
— Майкл, прошу! — взмолилась Фея.
Он вздохнул и принялся мерить шагами комнату.
— Замечательно! Просто великолепно! Если бы я только знал заранее!
— Что сделано, то сделано, — дрожащим голосом произнесла Фея.
— Хочешь, чтобы я попытался разорвать с ним контракт?
— Только не это!
Грегори никогда не простит ее, если потеряет роль во второй раз!
— Ладно, но если он дотронется до тебя хотя бы пальцем…
— Он уже дотронулся, Майкл, ты сам видел.
— У меня и так довольно проблем с этим фильмом. Автор книги постоянно дышит мне в затылок, у тебя роман с мужем Грейс Смит…
— Кажется, ты говорил, что это тебе поможет, — напомнила Фея.
— С одной стороны, да. Если ты не станешь ублажать его, с ним будет еще сложнее общаться. Черт побери! Я хочу, чтобы через десять минут ты играла так, словно Грегори Стоун мужчина твоей мечты, — заявил Майкл.
Фее не пришлось просить его, чтобы он сказал то же самое Грегори, потому что по недоброму блеску в глазах Майкла она поняла, что ему надоело терпеть неприкрытую наглость актера. На несколько минут ей стало почти жаль Грегори.
