Элен Эрасмус - Опьяненная любовью
Просьба явно понравилась Кларе, и она протянула Элен несколько визитных карточек.
— Не скоро вернетесь?
— Нет, не думаю.
Элен сказала так больше из вредности, нежели в точном соответствии с количеством намеченных дел. Нечего приставать! Дома не привыкла отчитываться, а тут еще будет румяная фрейлейн лезть с вопросами: куда, зачем, с кем, когда? Обойдешься, Клархен!
Клара, судя по всему, сделала для себя вывод на будущее: с этой очаровательной синеглазой жилицей отношений накоротке не предвидится. Ну что ж, разные бывают люди. Ей ли не знать! Сколько тут всяких перебывало! Иные до сих пор шлют красивые поздравительные открытки к праздникам. А были и такие, что, едва за порог, ни они, ни их не вспомнят. Особенно привязывались к хозяйке те, кому она оказывала профессиональную помощь как медсестра. Но, судя по всему, очаровательная англичанка — не тот случай.
Как же Элен любила обстановку зимнего курорта! В дообеденное время, когда солнцу осталось отработать каких-нибудь полтора-два часа, городок как будто вымер. Лыжные трассы притянули к себе спортсменов. Сейчас они, молодые, красивые, легкие, мчатся по склону, чтобы с трудолюбием муравьев вновь подниматься вверх и вновь бросаться вниз, получая наслаждение от скорости, от собственной отваги, от ощущения власти над своим телом.
Пройдет час-другой, и все они, созданные для полета, тяжелой поступью, в негнущихся ботинках, пойдут каждый в свой отель, и за цокотом пластиковых подошв пропадут на время все остальные звуки. Вид у них будет такой, будто в конце радостного солнечного дня всем поровну выдается полная порция усталости. Завтра Элен станет одной из них, и только отсутствие загара выдаст в ней новичка нынешнего сезона.
Завтра? Но ведь она сдуру сказала, что в двенадцать часов будет ждать Джексона у автобусного круга… Глупость какая — терять целый день! Если удастся быстро справиться с покупками, надо просто-напросто зайти в отель к Джексону.
Когда Элен намечала поход по магазинам, она заранее раздражалась от предстоящей суеты. Но, оказалось, все не так и сложно. При помощи любезного продавца Элен сразу удалось приобрести чуть-чуть поцарапанные бело-голубые лыжи фирмы «Фишер», не самые пижонские, но вполне приличные.
Еще Элен купила много чего: палки, ботинки, солнцезащитные очки… Покупки обещали доставить сегодня же по указанному в Клариной визитке адресу. Туда же принесут и пакет с лыжным комбинезоном и перчатками.
Можно бы на этом и успокоиться, но не было чувства полного внутреннего удовлетворения. Платье! Вот что ей нужно! На всякий случай — какой такой «всякий случай», спрашивается? — необходимо платье для возможной вечеринки. И вечерний наряд был куплен! Цвет серо-голубой, лиф расшит блестками. Фасон? Платье плотно облегало фигуру, было в меру открытым, в меру длинным. Чудо, как хороша была эта вещь! Когда Элен примерила ее, молоденькая продавщица только руками всплеснула от восторга.
К новому платью нужны туфли. Нашлись и они — под стать платью серебристые лодочки на высоком каблуке. Вот теперь все. Интересно, и под каким же кодовым номером у тети Барбары прошел бы этот вариант экипировки? Два-бис?
Была осуществлена еще одна покупка, которую Элен предпочла сделать быстро, будто не придавая вещице никакого значения, — прелестная кремовая ночная рубашка. Зачем купила? Тоже на всякий случай? Вот и выдала сама себя самой себе. Этот невесомый сверточек Элен тоже сначала хотела отправить с посыльным, даже адрес написала, но, подумав, взяла пакетик с собой.
Перекусив в небольшом уютном кафе, Элен, не застегнув куртки, вышла на улицу. Только тут, когда улеглось душевное смятение, когда оказались выполненными все намеченные дела, она вдруг почувствовала, что ее переполняет неудержимая радость. Боже, как же хорошо, что она решилась приехать сюда! Еще не осознавая до конца, чем вызван неожиданный душевный восторг, она замерла, вглядываясь в окружающий мир. Неужели она уже шла этой дорогой и не видела этих прекрасных гор? И не замечала причудливой игры света?
Густая сероватая дымка задергивала свой занавес в горной расщелине. Ветер, распрощавшись с солнцем, стал холоднее, чем днем, и решительнее шевелил кроны деревьев. Под его напором с веток падали мягкие пушистые сугробики и рассыпались, не успев достичь земли.
Сгущались сумерки, приглушая излишне театральные, яркие краски уходящего дня. Огненно-красное солнце упало за зигзагообразную линию горного хребта. Желто-серая туча еще не стала мрачноватой деталью вечернего пейзажа. Боже, как же красиво!
И она, Элен Олдфилд, тоже частица этого мира, и именно ей посылает ветер пушистые снежные поцелуи. Сейчас даже противна сама мысль о суете, которой были проникнуты все последние дни. Жаль, что она одна и не с кем разделить восхищение этим вселенским покоем.
Элен медленно двинулась по улочке, подбрасывая носками сапожек снег. У входа в ночной бар остановилась, чтобы при свете фонаря прочесть адрес на бумажке, которую дал ей Джексон. Улица Верхние террасы. Отель «Верхние террасы», комната номер 27-А. Элен с улыбкой перечитала забавный адрес. Все верхнее — улица, терраса, отель. Но направление дано: надо идти к горам.
Отель оказался довольно большим и комфортабельным, что особо отметила Элен, усмехнувшись над несоответствием декларируемого Джексоном аскетизма и хорошо оплаченных реалий жизни.
Номер Джексона был на втором этаже. Рядом такая же тяжелая темная дверь, но с литерой «Б». Смежные апартаменты, что ли? Неужели он действительно приехал не один?
Элен постучала.
— Прошу вас, входите. Входите же, не заперто! — послышался мужской голос.
А она не могла заставить себя сдвинуться с места, сердце бешено билось, ослабли колени. Уже хотела малодушно удрать, но тут дверь открылась. На пороге стоял Он. Джексон показался Элен еще выше и мощнее. И еще красивее, чем прежде: светлые волосы, ясные, с янтарным отблеском глаза. На нем были серые джинсы, легкий черный джемпер, надетый на ослепительно белую рубашку. Очень хорош!
— О, мисс Олдфилд! Знаете, я почему-то так и решил, что вы придете. Даже загадал про себя тайную примету, по всему выходило, что вы придете. — Говорил он просто, приветливо, внимательно вглядываясь гостье в лицо, будто боялся, что и на этот раз она выкинет какой-нибудь фортель.
— Простите меня за вторжение. Я даже не подумала, что вы можете быть не один…
— Не один? В каком смысле? Я тут один.
— Ну, эти «А» и «Б»… — Элен произнесла именно то, что секунду назад запретила себе говорить, и потому еще больше смутилась.
Джексон улыбнулся.
