Натали де Рамон - Рандеву с замком
— Нет! Нет!!! — из последних сил заорала я, стремясь остановить не столько Майкла, сколько себя. — Никогда!
— Дура, — сказал Уоллер и моментально обмяк. — Дура… Сколько он пообещал тебе?
— Кто?
— Да откуда я знаю кто? Тот, на кого ты работаешь!
— Я работаю на мэтра Ванвэ.
— Рассказывай! Даже в Америке знают, что у вашего мэтра Ванвэ в его хваленой конторе нет женщин! Я не пожалею денег, я найму частного сыщика и он выведет Брунсберри на чистую воду! Это он составил моей бабушке это идиотское завещание!
— В случае вашей смерти замок отходит мисс Крийспулайнен? — пролепетала я, потому что мои мысли судорожно распихивали одна другую, заставляя мой несчастный мозг работать.
Уоллер громко хмыкнул и до хруста сплел свои пальцы.
— Ну! Этой мисс из ванной! Только лично я сильно сомневаюсь, что она и есть Крийспулайнен.
— Да… Учительница из Финляндии, впервые попавшая в Париж, вряд ли бы стремглав полезла в ванную.
— Эле! — взмолился Уоллер. — Ну давай, давай, сдавай ты своих подельщиков! Клянусь, никакой полиции не будет! Кто ты на самом деле? Чья это квартира?
— Я Элен Пленьи. Я действительно работаю в «Гранд Жюст». И это наша с братом квартира.
— Да в «Гранд Жюст» одни мужчины! И квартиру ты сняла нарочно рядом с «Павильон де ля Рен», чтобы выманить меня и прикончить, если не пройдет номер с карнизом! Ну давай, убивай! Чего ты тянешь?
— Вы сошли с ума, — медленно и очень отчетливо произнесла я, но он не слышал меня.
— Или ты должна приготовить кофе, чтобы дать знак своему сообщнику? Ага, я понял! Он войдет, когда мы будем заниматься любовью! В газетах напишут: «Труп Уоллера был обнаружен в одном парижском притоне. В порыве ревности его убил сожитель некой красотки, известной под кличкой»…
— Прекрати! Прекрати, Майкл! Я сейчас принесу тебе воды!
— Воды? А что, интересно, ты в нее подсыплешь? — У него были совершенно безумные глаза. — Или уже все подсыпано? А? Ты хоть скажи, не крысиный яд? Хотелось бы чего-нибудь поприличнее! А то заголовок: «Вскрытие показало крысиный яд»…
— Заткнись! У тебя паранойя!
Он вдруг закрыл лицо руками и словно окаменел.
— Мистер Уоллер, Майкл, — медленно заговорила я, его неподвижная поза и тишина становились невыносимыми. — Мы можем прямо сейчас позвонить мэтру Ванвэ, и он подтвердит, что я работаю у него. Мы с ним в некоторой степени родственники — он отец жены моего брата.
Майкл оторвал руки от своего лица и смотрел на меня. В его глазах было отчаяние.
— Правда, Майкл. — Я робко погладила его по руке. Почему-то я чувствовала себя очень виноватой. — Хочешь, я могу показать тебе их свадебные фотографии. Там есть и я, и мэтр Ванвэ.
— Допустим. — Майкл кивнул, наблюдая, как мои пальцы гладят его кисть. — Но что ты делала в аэропорту?
— Это чистое недоразумение, Майкл, честное слово! Видишь ли, мой брат работает на телевидении, и однажды он писал монолог героини для детской познавательной передачи про животных…
— В аэропорту, Эле! — перебил Уоллер.
— Сейчас расскажу, но ты не поймешь, если не будешь знать всей истории по порядку.
Глава 8,
в которой все по порядку
— Итак, мой брат Виктор писал монолог ведущей — маленькой Парижанки, которая любит природу. Мол, Парижанка очень любит животных, у нее дома живут кролики и белая пантера, но все боятся пантеру и никто не хочет с ней дружить. А еще у нее на балконе цветут кентерберийские колокольчики, и от них так много меда, что он заливает соседский балкон, и поэтому пришлось завести малалелукских пчел, чтобы собирать мед. А вслед за пчелами прилетели пеликаны и фламинго, и, вероятно, многие видели не раз, как на рассвете к Сене на водопой спешат лани и буйволы, так вот, это тоже ее питомцы.
Писал Виктор, естественно, ночью, потом отправил творение своему патрону мсье Рейно по электронной почте и лег спать. А утром выясняется, что Рейно не получил ничего. Видимо, от усталости Виктор неправильно набрал его адрес. Не долго думая, Виктор исправил адрес и послал монолог туда, куда надо. А вечером, ожидая уже текстов от других привлеченных авторов, Виктор вошел в сеть и обнаружил странное послание.
«Поздравляем! Вы успешно прошли отборочный этап. Для дальнейшей координации наших совместных действий просим срочно прийти по такому-то адресу в такие-то часы», — причем послание — ответ на монолог Парижанки, отправленный моим братом не туда.
Брат с женой посмеялись над таким забавным явлением, но как люди творческие и авантюрные решили сходить вместе по указанному адресу, тем более что это недалеко от той клиники, где наблюдают за беременностью Софи, его жены.
Пришли. На дверях табличка: «Доктор Марамбель». И пустая приемная, действительно напоминающая приемную врача. Но тогда при чем здесь отборочный этап? Постучали в дверь. Женский голос: «Войдите!» — что они и сделали.
Сидевшая за столом дама лет пятидесяти изумленно уставилась на них и спросила:
— Чем могу быть полезна? — недвусмысленно глядя на огромный живот Софи.
Софи сказала, что они получили такое-то послание про отборочный этап. Дама расхохоталась:
— Так ведь мы — брачное агентство, а у вас, мадам, мсье, похоже, все в порядке! Странно, зачем вы послали нам письмо? Ведь на нашем баннере сказано открытым текстом: «Одинокая принцесса! Рыцарь ждет вас в замке!» — и ссылка на сайт, где наши правила и Е-мэйл.
И тут мой находчивый братец возьми да ляпни, что написала про белую пантеру его сестра, а сейчас она в отъезде и они пришли в ее интересах. Дама подобрела и сказала, что в общем-то у них так не положено, но уж очень, видимо, незаурядная личность ваша сестра — обычно все пишут про рост и вес, а тут такая романтика! — поэтому она разрешает брату заполнить анкеты за сестру. Что Виктор с Софи тут же и сделали, чуть не помирая со смеху, который оба сдерживали с великим трудом.
Естественно, я не пришла в восторг от поступка моих веселых родственников. Да и узнала я об этом не сразу, потому что в то время была в Жолимоне по делам наследства тогда еще живой миссис Уоллер, которая через мистера Брунсберри попросила меня сделать фотографии всех картин и художественных коллекций, имеющихся в замке, в права наследства которым она вступила через мое посредничество как представителя «Гранд Жюст». Фотографировать я толком не умею, тем более речь идет о таких серьезных вещах, как картины. И я позвонила брату, чтобы он нашел мне хорошего фотографа — Виктор работает на телевидении и знает весь Париж. Но брат сказал, что получится гораздо лучше, если снять все не на фото, а на видео, американская дама сможет рассмотреть картины в интерьерах и, может быть, не захочет увозить ценности из Франции, чтобы не портить дизайна. Мой брат очень патриотичен. И буквально на следующий же день примчался сам с видеокамерой в руках. Вот тогда-то Виктор и поведал мне о Парижанке с белой пантерой, о мадам Марамбель и обо всем остальном. И, повторяю, никаких восторгов по этому поводу я не испытала.
