Ким Уолен - Любовь и горы
Она нашла полфунта бекона, еще раз проверила огонь, добавила еще одно полено. Мясо зажарилось в течение нескольких минут. Она положила еще два кусочка в жаровню, наблюдая за тем, как сало надувалось и щелкало.
– Двоим хватит?
Гейл отскочила и столкнулась с Биллом. Ее лицо пылало, она быстро опустила глаза на пакет с беконом.
– Я думаю, да.
– Хорошо.
Билл протянул руку и взял у нее пакет. Положив мясо на стол, он начал отделять кусочки бекона друг от друга и осторожно класть их в жир. Удивленная, Гейл сделала шаг назад, наблюдая за ним. Спустя минуту он поднял глаза и посмотрел на нее.
– Я займусь яичницей с беконом, а ты приготовь кофе и печенье.
Билл принялся за работу, а Гейл, растерянная, стояла и смотрела. Через секунду он взглянул на нее вопросительно, и Гейл пошла за кофейником. Поставив кофейник на свободную конфорку, она готовила кофе, перебирая произошедшее в уме. Два дня назад она бы и не подумала, что Билл знает, как выглядит жаровня. Сейчас все было по-другому.
Перевернув все в переносном холодильнике, она вышла с пачкой замороженного печенья. Разорвав упаковку, положила каждое печенье на круглую сковороду, поглядывая, как Билл переворачивает бекон и разбивает яйца. Она взяла сковороду с печеньем.
– Если подвинешься, я поставлю ее в духовку.
Он прекратил работу и, глядя на нее сбоку, уступил ей место. Билл не сводил с нее глаз. Стараясь его не задеть, она встала рядом, ощущая его крепкое тело совсем близко. Казалось, электрические импульсы пронизывали их обоих, но он не шелохнулся. Она тоже. Потом Гейл дрожащими руками открыла дверцу духовки, поставила туда печенье, мгновенно закрыла духовку и неловко шагнула назад. Опустив руки, она снова взглянула на него, потом отвела взгляд и ушла.
– Это будет скоро, духовка горячая, – бросила она через плечо.
Билл не тронулся с места. Между ними опять что-то произошло.
– Бекон готов, – наконец сказал он. – А яичница – через минуту.
Он снова вернулся к своему занятию, взбил яйца, удалил излишки жира со сковороды, перелил яичную болтушку в шипящую жаровню.
Гейл проглотила слюну и уселась за стол напротив Билла. Неловкое молчание повисло в воздухе. Подумать только, недавно он целовал ее, доводя почти до экстаза; сказав на прощание, что это больше не повторится, он ушел и растворился в темноте.
А этой ночью он приснился ей. Билл вытирал пот с ее лица и говорил ласковые слова. Он был непредсказуем.
Всю ночь напролет она представляла себя в его объятиях. И всю ночь напролет она твердила себе, что это невозможно. Ничего больше не будет.
В этом раю среди гор все воспринимается иначе, самые обычные вещи кажутся необычными, и не стоит воображать, что эти недолговременные ухаживания – нечто большее, чем обычный флирт. Не стоит возлагать на их отношения слишком большие надежды. Скоро она уедет домой и увезет с собой свои глупые мечты. И все пройдет и забудется. Когда-нибудь она встретит своего будущего мужа, и у них родятся дети. А Билл – это эпизод в бесконечном потоке жизни, ничем не отличный от других эпизодов. Но солнце светило так ярко, так сочно зеленела трава, и горы были потрясающе прекрасны в сиреневой дымке. Она великолепно себя чувствовала, и сердце наперекор всему билось радостно.
Билл, великолепный ковбой, в голубой рубашке и джинсах, ловко орудовал у плиты, и она не стала скрывать, что это необыкновенно приятно ей. Даже если она сейчас и растаяла бы, как мороженое на палочке, то и это не заставило бы ее оторвать от него взгляда.
Гейл оглянулась вокруг:
– Где все?
Билл вынул яичницу из сковородки, разделил на две порции и положил на тарелки, потом открыл дверцу духовки. Он не смотрел в ее сторону, будто перестал замечать.
– Печенье готово?
Он не ответил.
Гейл поднялась и подошла к плите, взяла ухват, вынула печенье из духовки, поставила его на плиту и разложила вилкой по два на каждую тарелку. Когда она потянулась, чтобы поднять тарелки, Билл сделал то же самое. Их пальцы соединились, а бедра столкнулись. Напряженность между ними росла, они оба опять стали как шкварки на горячей сковороде. Гейл с трудом перевела дыхание и отдернула руки. Билл поднял тарелки со стола.
– Я возьму их, а ты неси кофе.
Она так и сделала. Разлив черный дымящийся напиток в кружки, Гейл подошла к столу и села напротив Билла. Он молча принялся за еду.
Но тут Гейл стало не до еды. В желудке снова заурчало. Она неподвижно смотрела в свою тарелку с беконом и печеньем.
– Что случилось? Все еще боитесь нескольких лишних граммов жира?
Гейл взглянула на Билла.
– О, нет.
– Что-нибудь нужно в таком случае? Кетчуп для яичницы? Джем для печенья?
Гейл снова покачала головой:
– Нет, это было бы здорово, если…
– Сливки для кофе?
Билл неожиданно широко улыбнулся, и все внутри Гейл замерло.
– Нет. – Она провела рукой по животу.
Билл прекратил жевать и внимательно посмотрел на нее:
– Все еще больны?
Она покачала головой. «Это потому, Билл Уинчестер, что ты заставляешь меня нервничать, а когда я смотрю на тебя, у меня мурашки по спине бегают, а в животе такое творится».
«Ну, нет!» – сказала Гейл самой себе. Она не собиралась ухудшать и без того затруднительное положение.
Гейл взяла вилку и выдавила с наигранной улыбкой:
– Я собиралась сказать, как прекрасно началось сегодняшнее утро.
Это прозвучало совсем уж нелепо. Тогда она вскинула голову и посмотрела прямо на него.
– Я должна задать тебе один вопрос.
Она не могла больше ждать.
Билл откусил бисквит и медленно жевал, наблюдая за ней.
– Да?..
– Почему такая внезапная перемена в отношениях? Хочешь меня с ума свести? То ты груб, как старый медведь, то готовишь мне завтрак, то… Я не понимаю.
Билл изучал ее.
– Можно сказать… ну, я принял решение.
– И что же это за решение?
– То… что этот старый медведь решил протянуть лапу.
– Не понимаю.
Билл повел головой, отодвинул тарелку, скрестил перед собой руки на столе.
– Да, я тоже.
Гейл задержала взгляд на его лице, потом отвернулась. В лагере было до странности тихо. Как-то в одночасье все изменилось: и лагерь, и Билл, и она. Это было почти сверхъестественно. Повернувшись, посмотрела на него, спросила:
– Где все?
Когда их взгляды встретились, ее опять пробрало до печенок.
– Все? О, они ушли.
Билл заметил, как в расширенных глазах Гейл промелькнул страх.
– Как это «ушли»? Куда?
Ее голос осекся.
Он сделал вид, что не замечает этого.
– Да кто куда. Мак и Шелби отправились сегодня утром на небольшую экскурсию.
– Держу пари, они именно это и сделали, – пробормотала Гейл.
