Анна Джеймс - Подарок богини
— И еще ты можешь заменить старые балки и перекрыть черепичную крышу.
— И больше ничего?
— Ах да, кое-что еще… Ты с раннего детства знаком с греческой мифологией, и ты очень хороший повар.
— Выходит, что теперь ты все обо мне знаешь, — улыбнулся Марк.
— Нет, не думаю, — сказала Алекса.
— В таком случае спрашивай. Готов ответить на любые вопросы.
Она начала с вопроса, ответ на который не вызывал затруднений:
— У тебя есть братья или сестры?
— Нет, я единственный избалованный ребенок.
Алекса приподнялась и села. Немного помедлив, спросила:
— Скажи, ты… был женат? — Она давно хотела задать этот вопрос и наконец-то решилась.
Приподнявшись на локте, Марк пристально посмотрел на нее. На мгновение взгляды их встретились.
— Нет, — ответил он наконец. — А ты была замужем?
— Нет.
Воцарилось молчание; кроме жужжания пчел, ни один звук не нарушал тишину. Алексе хотелось задать еще множество вопросов — например, спросить, почему он не был женат, но она не решалась. Тут Марк вдруг проговорил:
— А что бы ты могла сказать о разбитых тобою сердцах?
Она улыбнулась.
— Что именно тебе хотелось узнать?
— Поведай мне печальную историю твоих поклонников.
Алекса рассмеялась:
— Большинство из них были так безутешны, что бросались вниз со скал или выпрыгивали из окон.
— Я прекрасно их понимаю, — сказал Марк. Он посмотрел ей прямо в глаза.
Не выдержав его взгляда, Алекса поднялась на ноги и напомнила о том, что им еще предстояло сажать цветы. Она зашагала по тропинке, ведущей к дому, и Марк последовал за ней.
— Посмотри-ка на этот куст! — воскликнула Алекса, когда они проходили мимо полуразрушенной каменной ограды. — Названия я не знаю, но узнаю его. Он похож на тот, что растет у стены в моем саду.
— А вот я знаю название, — заявил Марк. — Это миртовое дерево. Существует поверье, что это дерево любимо богами и богинями.
— Ну да, ведь ты знаток мифологии, — улыбнулась Алекса.
— И еще мне известно, что цветы следует сажать до захода солнца, так что нам, пожалуй, надо поторопиться.
Вернувшись домой, они тотчас же взялись за дело, и вскоре Алекса объявила, что последний пион — если это был именно пион — посажен и тщательно полит.
— Есть повод отметить, — сказал Марк. — Как насчет ужина с вином и танцами у Нико?
— К сожалению, такой вечер нам не по карману.
— Забудь о деньгах, — предложил Марк. — За ужин плачу я.
— Нет, нет, я не могу… — смутилась Алекса.
— Уверяю тебя, что можешь. Перебравшись к тебе, я ничего не тратил. И так ли уж дорог ужин в кафе? Ведь это не шикарный ресторан.
— Знаю, но все-таки…
Марк почувствовал, что Алекса готова уступить. С улыбкой взглянув на нее, он добавил:
— Пойми, мы действительно заслужили этот вечер. Мы здесь сами готовим ужин и ложимся спать в девять — словно пожилые супруги. Давай устроим себе маленький праздник.
— Что ж, пожалуй, это будет даже забавно, — пробормотала Алекса.
Он оказался прав — это кафе никак нельзя было назвать «шикарным рестораном». Но Марк не мог припомнить, приходилось ли ему видеть женщину более красивую, чем та, что сейчас сидела напротив него, — а ведь ему не раз доводилось бывать в ресторанах с красивыми женщинами.
Прежде он видел Алексу только в шортах и в майках, иногда — в застегнутом до горла халате. Разумеется, она и в майках выглядела очень даже неплохо, но сейчас, в ярко-желтом платье с зеленым и голубым, она казалась настоящей красавицей. «Эти цвета очень идут ей, — думал Марк. — Впрочем, она прекрасно смотрится в любом наряде».
Алекса о чем-то спрашивала его, но Марк не слушал ее; он не мог отвести взгляд от выреза ее платья.
— Так как же, Марк?
— Что ты сказала? Ах да, конечно…
Она взглянула на него с удивлением:
— Неужели ты и в самом деле хочешь заказать что-то из этого меню?
— Разве я сказал «да»? Я хотел сказать «нет». — Марк усмехнулся. — Кажется, я сегодня перегрелся на солнце.
— Похоже на то, — согласилась Алекса.
— Не сердись. — Он взял ее за руку. — Я знаю, меню — это для туристов. А завсегдатаи сами идут на кухню и смотрят, что Нико может им предложить. Пойдем?
В сопровождении Нико, пожелавшего убедиться, что они ничего не пропустят, Марк и Алекса отправились на кухню. Сделав заказ, они вернулись к своему столику как раз в тот момент, когда официант подавал горячий хлеб и салат из огурцов со сметаной, который Алекса очень любила.
Вскоре принесли заказ, и они принялись за пирожки из слоеного теста с начинкой из сыра и шпината. Затем выпили кофе по-гречески и взялись за пахлаву и пирожные с начинкой из меда и орехов.
— В Англии и Америке никто не знает, что такое настоящая пахлава, — заявила Алекса. — Даже если там, у себя, им приходилось ее пробовать, все равно это совсем не то. — Марк утвердительно кивнул, и она продолжала: — Ты не считаешь, что мы ведем себя по-свински? Мне кажется, мы привлекаем к себе внимание? Интересно, почему?
Марк пожал плечами:
— Вероятно, они пялятся на нас потому, что мы живем вместе в доме твоего деда.
— Пожалуй, ты прав, — в смущении пробормотала Алекса. — Софи говорила, что пойдут разговоры, но она уверяла, что мне нечего опасаться, поскольку я американка и только наполовину греческого происхождения.
— Тебе крупно повезло, — улыбнулся Марк.
— Знаешь, я долго размышляла, прежде чем решилась пригласить тебя к себе. Но тетушка заявила: главное для меня — дом, и сказала, что я должна думать только об этом.
— Вероятно, ты решила, что я совершенно безобиден. Что ж, пожалуй, ты права, ведь я всего лишь твой помощник.
Она внимательно посмотрела на него и вдруг проговорила:
— Нет, Марк, ты не просто помощник, ты друг, пришедший мне на помощь. Я в неоплатном долгу перед тобой.
Он прикоснулся к ее руке.
— Ошибаешься, Алекса, ты мне ничего не должна.
Она с улыбкой посмотрела на него, и их взгляды встретились. Казалось, они просидели бы так весь вечер, но тут зазвучала музыка.
— Посмотри-ка, Василис собирается танцевать! — воскликнула Алекса.
Старик уже поднялся из-за столика в углу, где сидел со своими приятелями, и, вскинув руки и щелкая пальцами, начал двигаться в такт музыке — сначала медленно, а затем все быстрее.
— Браво, Василис! — кричали его приятели.
— Этот танец называется танцем орла, — сказал Марк. И Алекса тотчас вспомнила, что и ее дед часто так танцевал.
Тут многие из сидевших в кафе поднялись и принялись хлопать в ладоши. Алекса с Марком, немного помедлив, присоединились к ним.
