Шарлотта Лэм - Любовная лихорадка
Ник взял из Сариных рук бокал, поставил рядом со своим на первый попавшийся выступ и, не сказав Грэгу ни слова, повел Сару под руку к выходу. Грэг изумленно смотрел им вслед.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Почему вы изменили свое решение? – спросил Родон, когда они вышли на улицу, где было по-вечернему свежо.
Ветер пронес мимо обрывок бумаги, и Сара смотрела, как он, стремительно пролетев мимо витрины, исчез в темноте.
– А можно я буду менять решение и ничего не объяснять?
Родон подвел Сару к припаркованной у края тротуара длинной серебристо-серой машине.
– Будь я проклят, если понимаю, почему вы пошли со мной, – сказал Он, открывая дверцу и усаживая Сару на переднее сиденье. Родон обошел машину, сел рядом с Сарой, положив руки на руль, и искоса посмотрел на нее. – Как Холлидей отнесется к вашему уходу?
Вспыхнув, Сара пожала плечами.
– Я – свободная личность!
– Вот как? – Темные брови изогнулись. – Что-то мне так не показалось. Он со всех ног бросился, чтобы помешать нам, а? Нисколько не церемонился – я понял это по взгляду. Но вы вдруг не подчинились. Почему? – Он пристально смотрел на нее, лицо было угрюмым. – Вы меня используете, Сара?
– Использую? – изумленно переспросила она.
– Заставляете его ревновать?
Сара усмехнулась.
– Не додумалась!
– Нет? Сомнительно! – Он включил зажигание, и мотор заурчал, набирая обороты. – Мне бы это было неприятно, – сказал Родон, глядя в боковое зеркало на дорогу. – Честно предупреждаю.
Сара откинулась на сиденье, положив руки на колени.
– Куда едем?
– Увидите! – тихо отозвался он.
– Весьма загадочно!
Родон казался ей незнакомцем: длинные руки на руле, резко очерченный профиль, копна густых черных волос. В свете попутных фонарей мелькнули и седые нити, отчего лицо Ника стало еще интереснее. Я едва знаю его, думала Сара. Не безумие ли куда-то ехать с ним?
Он свернул в подземный гараж, и Сара неуверенно огляделась в гулкой бетонной пещере, освещенной неверным светом. Ник, обойдя машину, помог Саре выйти и повел ее к лифту.
– Где мы? – спросила она, ощущая нетвердость в ногах, когда Родон вел ее сквозь темноту.
Он распахнул дверцу лифта, и Сара оказалась в кабине. Дверца закрылась, лифт пошел вверх.
– Где мы? – переспросила она.
Родон, прислонившись к серой металлической стенке, смотрел на Сару с легкой улыбкой на губах.
– Почти у цели, – спокойно ответил он. Сара почувствовала лихорадочное кипение в крови. Она покраснела, глаза ярко вспыхнули.
– Я вам не доверяю! – услышала она свой голос.
Он медленно улыбнулся, изучающе склонив над Сарой темную голову.
– Нет?
Он провел ладонью по ее жаркой щеке, потом отвернулся, потому что лифт замедлил ход перед остановкой. Дверца распахнулась.
Коридор, в который шагнула Сара, был устлан толстым темно-синим ковром. Пульс отбивал барабанную дробь, Сара с ослиным упрямством стояла у лифта с высоко поднятой золотисто-рыжей головой.
– Весь этаж ваш, так ведь?
Он молча улыбнулся, глаза же его смеялись.
– Вы меня за идиотку держите? Я не пойду в вашу квартиру так поздно!
Родон коснулся маленькой кнопки в стене около двери. Глаза у него по-прежнему смеялись. Сара развернулась на каблуках обратно к лифту. Родон небрежно протянул руку и не пускал Сару, как она ни сопротивлялась.
Она все еще пыталась вырваться, когда дверь приоткрылась. Сара затихла, глядя на появившуюся на пороге невысокую седую женщину.
– О, добрый вечер, сэр! А я гадаю, кто же это в такой час, – сказала она, улыбаясь Нику.
Сара, вся красная, соображала, что ей делать: черт побери, не удирать же от Ника под изумленным взглядом этой почтенной женщины.
Ник, не мешкая, ввел Сару в продолговатый холл, снял с нее короткий меховой жакет.
– Мы будем ужинать, миссис Фёрф, – произнес он через плечо будничным тоном и бросил женщине Сарин жакет.
– Да, сэр! – не удивляясь, ответила та. Ник уже открывал перед Сарой дверь. Войдя в комнату, она остановилась и осмотрелась. Просторная комната завораживала взгляд. Интерьер был выдержан в приглушенных серо-синих тонах, создававших уютную, спокойную атмосферу. Мебель была ультрасовременная, в основном из кубов и блоков, но кресла – мягкие и удобные.
Сара уже поняла, что попала в апартаменты Родона в многоэтажном доме. В наружном длинном коридоре была всего одна дверь, поэтому Ник, скорее всего, занимал целый этаж. Размеры этой комнаты поражали, но она составляла от силы пятую часть площади, принадлежавшей Нику. В глубине квартиры наверняка располагались спальни.
– Выпьете? – спросил он, направляясь к встроенному в стену бару со стеклянной панелью, в дымчато-серой поверхности которой отражался рассеянный свет бледно-синей лампы, стоявшей сбоку. Сара с интересом наблюдала, как от прикосновения Ника панель бесшумно подалась назад и открылась батарея бутылок. Ник оглянулся на Сару, приподняв брови. – Что будете пить?
– Сухой мартини, – сказала Сара, разглядывая комнату. Задержавшись на широкой серой кушетке с синими бархатными подушками, глаза ее наполнились отчаянием.
Ник вложил ей в руку стакан.
– У вас проницательный ум, любовь моя! – сказал он с усмешкой.
Сара подняла на него глаза.
– У вас тоже, – бросила она.
– Значит, мы понимаем друг друга, – медленно произнес Ник, криво улыбаясь.
Сара оглянулась по сторонам.
– У вас всегда такое слабое освещение?
Глаза его блеснули.
– Всегда, когда я развлекаюсь.
– В этом, уверена, вы себе не отказываете, – сказала она, ощутив странный укол. Скольких женщин он приводил сюда? Каждую ночь новую? Или есть несколько постоянных?
Родон бесстрастно следил за ней, и Саре хотелось надеяться, что он не прочел ее мысли.
– Сколько еще комнат здесь? – спросила Сара, чтобы переменить тему.
– Семь, плюс комнаты прислуги, – пожал он плечами.
Родон подошел к двери в соседнюю комнату и распахнул ее.
– Столовая.
Сара выглянула из-за его спины – комната поменьше гостиной была нежного цвета, в неярких, абрикосово-янтарных тонах, создававших ощущение теплоты и покоя.
– А там – кабинет. Далее четыре спальни. – Черные ресницы коснулись щек, когда Ник криво усмехнулся. – Хотите сейчас осмотреть их?
Она стремительно отошла от двери, ведущей в столовую.
– Нет, спасибо!
Что он подразумевал под словом «сейчас»? Только одно на уме. Слава Богу, слуги тут живут. Эта мысль успокаивала Сару.
Ее взгляд привлекли фотографии в серебряных рамках, и она задержалась у них.
– Моя семья, – произнес Ник, встав рядом. Сара с любопытством вглядывалась в лица.
