Элизабет Огест - Эхо прошлых времен
— Может, теперь мы пойдем вниз, на кухню, и начнем готовить обед? Я не хочу, чтобы миссис Чамберс говорила, что я плохо тебя кормлю.
Какое-то мгновение Джейми колебался, потом гримасой выразил свое согласие.
Эрик заметил, что, пока они готовили, накрывали на стол и обедали, мальчик по привычке выражал свои мысли жестами. За десертом Эрику пришло в голову, что, быть может, его миссия состояла просто-напросто в том, чтобы помочь малышу заговорить. Ведь, если бы из-за него Джейми не решил, что Рокси грозит опасность, неизвестно, сколько еще времени он продолжал бы хранить молчание.
— Если хочешь остаться с Рокси, будет очень правильно, если ты начнешь разговаривать словами. Судья и миссис Чамберс наверняка решат, что тут заслуга Рокси, и это произведет на них впечатление.
Джейми молча смотрел на него, видимо обдумывая услышанное.
Рокси затаила дыхание в ожидании ответа.
— Это бы очень помогло, — поддакнула она.
Но мальчик по-прежнему смотрел на Эрика, и выражение его лица вдруг стало вызывающим.
— Поклянись, что ты никогда не обидишь Рокси.
— Клянусь, — торжественно ответил тот.
Мальчик снова надолго замолчал, потом спросил:
— Она тебе нравится?
Интересно, подумал Эрик, Джейми просто хочет успокоить свои страхи или же к чему-то клонит?
— Конечно, она мне нравится.
Рокси хотела бы остаться равнодушной к ответу Эрика, но невольно у нее возник вопрос: а насколько именно она ему нравится?
— Тогда ты мог бы на ней жениться, — сказал Джейми.
Рокси густо покраснела:
— Откуда у тебя такие мысли?
Джейми тут же захлопнул рот. Видимо, ее тон заставил его снова искать спасения в молчании.
— От судьи Блэра, — ответил за мальчика Эрик. — Он был здесь сегодня и говорил, что, если бы ты была замужем за мужчиной с постоянным доходом, у тебя прибавилось бы шансов добиться разрешения на усыновление.
Рокси не сомневалась, что судья искренне хотел ей помочь, но что толку? Она вспомнила поцелуй в гостиной, и ей пришло в голову, что Эрик, возможно, не прочь последовать совету судьи. Она покосилась на Эрика. Он с каждым днем становился все красивее; Рокси готова была поспорить, что в прошлом он без труда находил с кем провести время. И снова в ней загорелось желание. Но, может быть, он просто рассчитывает немного порезвиться на сеновале? Так или иначе, в любом случае он быстро потеряет интерес, как только рассмотрит товар получше.
— Не представляю себе судью Блэра в роли свахи, — сказала Рокси, встала из-за стола и принялась убирать тарелки, положив конец разговору.
Эрик был задет: предложение судьи явно показалось ей полной нелепостью. Эрик никогда не считал себя тщеславным, но не привык к таким безоговорочным отказам, и самолюбие его было уязвлено. Чтобы успокоиться, он еще раз напомнил себе, что сам-то не собирался заводить с ней постоянные отношения.
Рокси же, справившись с волнением, снова обратила все свое внимание на Джейми. Она обошла стол и положила руку на плечо мальчику.
— Я не хотела на тебя рявкать, — извинилась она. — Просто твои слова немножко меня удивили. — В ее голосе зазвучали просительные нотки. — Знаешь, Эрик прав. Если бы ты стал разговорчивее, Мэри могла бы использовать это как доказательство, что тебе лучше жить у меня.
Джейми кивнул.
Рокси была немного разочарована его упорным молчанием, но сказала себе, что старые привычки не проходят в одночасье.
Часа два спустя Рокси заглянула в спальню Джейми, чтобы убедиться, что он спит. Мальчик еще не совсем отдохнул после долгого и трудного путешествия, да тут еще целый день малярных работ плюс эмоциональная травма — воспоминания о смерти матери; к концу обеда он был уже чуть жив от усталости. Когда Рокси предложила ему сразу лечь в постель, он подчинился без возражений.
Оставшись наедине с Эриком, Рокси то и дело посматривала на него. За ним, должно быть, тянется целая вереница разбитых сердец, увещевала она себя, еще бы — у него такая мужественная внешность! Чтобы успокоиться, она прогнала Эрика из кухни и закончила мытье посуды в одиночестве. После этого зашла к Джейми, проверила, хорошо ли он укрыт, затем вышла на заднее крыльцо и долго сидела в кресле-качалке, ведя напряженный спор с собой.
Приняв наконец решение и удостоверившись, что Джейми по-прежнему крепко спит, она направилась в большую гостиную.
— Джейми вслух пожелал нам доброй ночи; это обнадеживает. — Ей хотелось, чтобы слова прозвучали непринужденно, а вышло, наоборот, натянуто.
Эрик отложил книгу, которую читал, и посмотрел на Рокси. Она колеблется, нервничает... никогда еще он не видел ее настолько неуверенной в себе. Но тут она твердо сжала челюсти и снова стала той решительной, волевой женщиной, рядом с которой он жил все эти дни.
— Действительно обнадеживает, — согласился он.
От напряжения Рокси не могла спокойно сидеть на месте. Она встала и схватилась за спинку своего любимого кресла, ноги у нее дрожали.
— Когда я сегодня разговаривала с Мэри, она сказала то же самое, что и судья. Если я не буду замужем, все не то чтобы безнадежно, но очень мало шансов, что Джейми позволят остаться со мной. Моей зарплаты едва хватит, чтобы сводить концы с концами, а с точки зрения суда, видимо, материальный фактор важнее, чем эмоциональный. Я знаю, они заботятся о благе ребенка, но в некоторых конкретных случаях они не правы. Мы с Джейми справились бы и сами.
Эрик подумал, что еще никогда в жизни не видел женщину с такой решимостью в глазах.
— Не сомневаюсь, что справились бы.
Рокси глубоко вздохнула, пытаясь совладать со своими нервами, но это не помогло. Заготовленные фразы вылетели у нее из головы.
— Поскольку, кроме нас с вами, кажется, никто в это не верит, я вот подумала: не захотите ли вы на мне жениться? — Собственные слова эхом отдались у нее в ушах. Произнесенные вслух, они казались бредом сумасшедшего, но сказанного не вернешь. — Не навсегда, только пока мне не отдадут Джейми, — торопливо добавила она.
Эрик смотрел на нее с таким ошеломленным видом, что Рокси даже затошнило. Он не согласится. Она все испортила, только выставила себя круглой дурой.
— Должно быть, вас это не привлекает. Считайте, что я ничего не говорила, — выпалила она и выскочила из комнаты.
Пройдя через весь дом, Рокси остановилась на крылечке, прислонившись к перилам и жадно ловя ртом воздух.
— Тонкий подход, нечего сказать, — издевалась она над собой вполголоса. Она-то собиралась спросить его, не хочется ли ему поиграть в Доброго Самаритянина. Тогда, если бы он заколебался с ответом или сказал что-нибудь уклончивое, на том бы все и кончилось. Если же ответил бы утвердительно, она постепенно объяснила бы ему свое предложение. А вместо того сорвалась, поддалась панике.
