Лиза Лорел - Невеста принца
– Где ты оставила машину? – спросил он, как только они оказались на улице.
– В замке.
Он вопросительно смотрел на нее.
– Я утром забыла ключи, – объяснила она.
– Видимо, очень разволновалась.
– Да нет. Я постоянно их забываю, – ответила она, пожав плечами. – Так что я пошла пешком, как обычно.
Он опустил глаза.
– Босиком?
– Ну да, – удивилась Жюли. – Здесь не так уж далеко. Почему нет?
Потому, что это никак не согласуется с его представлением о ней, думал Эрик, подгоняя машину, которую взял напрокат на время своего пребывания в Америке. Женщина, которая так четко спланировала королевский бал, постоянно забывает ключи? Женщина, которую он выбрал на роль будущей королевы отчасти из-за ее элегантности и утонченности, готова прошагать босиком две мили по проселочной дороге?
Его беспокоило не только это. В своих коротко обрезанных джинсах и белой майке, с веснушками на носу и небрежно заплетенной косой она казалась просто милой деревенской девчонкой. Так же запросто она болтала со своими подругами – близкими, насколько он мог судить. Не такую женщину он искал для себя. Его мать была такой вот простой девушкой из Андерс-Пойнта, по-домашнему обаятельной, глубоко любившей мужа и сыновей и… оставившей в их жизни после своего ухода бездонную, незаживающую пустоту.
Здесь, на улицах ее родного городка, Эрик снова ощутил знакомую боль от старой, не до конца закрывшейся раны. Когда его мать умерла, он был достаточно мал, чтобы страдать невыносимо, но уже твердо считал: принцу страдать нельзя. Не умея справиться со своей болью, он глубоко похоронил ее в себе. Вдобавок у него на глазах его отец переживал адские муки, потеряв любимую жену. Молча, в одиночестве король переносил безмерные страдания.
Он целиком отдался своим обязанностям, но уже не стал прежним человеком.
Эрик тоже изменился, но он твердо усвоил одно: любовь – слишком большой риск, ее власть слишком велика и непредсказуема. Стоит зазеваться, она тебя разжует и выплюнет.
Он стал избегать женщин, похожих на его мать, – женщин, которых можно полюбить.
Отдашь такой свое сердце, а она возьмет и исчезнет навсегда. А чувство долга, наоборот, делает тебя сильным. Брак по обязанности вполне предсказуем и безопасен.
Такой была задумана и фиктивная помолвка.
Но Эрик чувствовал себя не совсем в безопасности, потому что невеста была не очень предсказуема. Какая она вообще, настоящая Жюли Бриттон? Вчерашняя безмятежно-изысканная дама или сегодняшняя босая, растрепанная красавица?
Обратившись к прошлому, он начал опасаться, что второй вариант ближе к истине. Он вспомнил, какой она была на балу. Ее манеры были естественно непринужденными, в них не ощущалось выучки, как у большинства женщин высшего круга. Их красота – купленная за большие деньги – не идет ни в какое сравнение с ее ослепительной улыбкой, озарившей тусклую, затхлую толпу в бальном зале ярче всякой хрустальной люстры. Она затмила всех светских красавиц, с их шиком и блеском, потому что в ней сияло нечто истинное.
И к тому же весьма сексапильное. Он притормозил у обочины, где Жюли поджидала его, и вылез из машины. Открыв ей дверцу, Эрик смотрел, как она подбирает под себя длинные ноги, устраиваясь на низком сиденье двухместного автомобиля. Он старался держаться как ни в чем не бывало, загасив в себе располыхавшееся пламя желаний, не находящих выхода.
Все началось вчера на балу, во время того поцелуя. Эрик провел беспокойную ночь, что было для него совсем не характерно. Даже пятимильная пробежка на рассвете не принесла облегчения. Открытие, что Жюли исчезла из замка, нисколько не улучшило его расположения духа, так же как и встреча с нею здесь, в городе, где она так мило болтала со своими подружками.
– Ты что-то заторопилась уходить, – заметил Эрик, усаживаясь рядом с Жюли на водительское место.
– А разве вам не хотелось этого? – спросила она, многозначительно изогнув бровь. – Разве не поэтому вы за мной погнались?
Погнался за ней? Не мешало бы замкнуть этот нахальный ротик долгим-предолгим поцелуем. Эрик призвал на помощь последние остатки силы воли.
– Я вернулся в замок после утренней пробежки и был очень удивлен твоим отсутствием, – сказал он ровным голосом. На самом деле он почти ожидал, что она его бросит – ведь она так расстроилась из-за вчерашнего поцелуя.
– Вы же не собирались держать меня взаперти в башне, Ваше Высочество?
– Да нет. Можешь удрать от меня, когда пожелаешь, – ответил он сухо, тронув машину с места и отъезжая от обочины.
Жюли почудился в этих словах скрытый смысл. Может быть, он переживал поступок Роберты сильнее, чем она думала? Голос ее зазвучал мягче.
– Я удирать не собираюсь. Просто нужно было рассказать подругам о нашей… помолвке, пока они не прочитали обо всем в газетах.
– Я надеялся, что мы поговорим сегодня утром и уточним все детали, прежде чем выходить с рассказами на публику. Что ты сказала подружкам?
– То, что уже есть в газетах.
– По-моему, там витало слово «любовь».
Жюли равнодушно пожала плечами.
– Нужно придумать убедительное объяснение, а то объявление о помолвке вышло уж очень неожиданным. Так что мы придумаем для публики? Внезапно воспылали друг к другу безумной страстью?
– Говорят, такое бывает, – сказала Жюли, заставив себя беспечно пожать плечами.
– Верится с трудом, – скептично отозвался Эрик, в то же время с каким-то странным чувством вспоминая, что с ним самим чуть не случилось это. – Но если подобное объяснение убедит всех в истинности нашей помолвки, придется его принять.
Он говорил с такой отрешенностью, что Жюли невольно почувствовала себя задетой.
– Не так-то легко притворяться перед двумя своими лучшими подругами. Хотела бы я посмотреть, как справитесь с притворством вы, Ваше Высочество.
– Твое желание сейчас исполнится, – сказал он, проезжая в ворота замка. – Мой братец все еще дома.
Он остановил машину у входа на кухню, и Жюли с удивлением увидела, что больше машин там нет.
– Куда делся Гюстав и другие служащие? – спросила она. – Им положено быть тут до вечера.
– Перед утренней пробежкой я заплатил им премию, чтобы они убрались отсюда, – сказал он. Эрик не любил присутствия посторонних, а теперь у него появились дополнительные причины для этого. Ввиду предполагаемой помолвки он не хотел, чтобы под ногами болталась наемная прислуга, которая могла бы услышать лишнее. Он сказал Гюставу, что хочет побыть вдвоем с Жюли. Эта информация наверняка дойдет до его отца.
Жюли ждала, пока он откроет дверь, верно угадав ход его мысли.
– Значит, мы с вами будем одни в замке…
