Анна Де Пало - Надежные мужские объятия
Девушка постаралась не замечать его насмешливого тона.
— Так вот, мы говорили о том, что для меня в тебе всегда оставалась одна большая загадка. Элли глотнула еще пива, прежде чем продолжить. — Это связано с возвращением в Южный Бостон.
На лице собеседника отразилось едва заметное напряжение. Однако Эллисон была не из тех, кто сворачивает на полпути.
— Ты же уехал из Южного Бостона, получил престижный диплом в Гарварде — кстати, с высокими оценками по компьютерной технологии, — с такими данными можно было сделать головокружительную карьеру в каком-нибудь инвестиционном банке. Но вместо этого ты возвращаешься в Южный Бостон и начинаешь с нуля свое дело.
Рафферти только пожал плечами.
— Но и это еще не все, — настойчиво продолжала девушка. — Твой выбор пал на совершенно непрестижную область — охранные системы. Обычно в Гарвард поступают не для того, чтобы вернуться туда, откуда начали.
Мужчина откинулся в кресле и изучающе посмотрел на собеседницу.
— Ты права, но в конце концов все сложилось удачно. — Он обвел взглядом дом и прилегающий лес. — Как знать, принцесса, может, это входило в мой первоначальный план? — На его лице появилась довольная улыбка. — Ты идешь наугад, пока не нащупаешь твердую дорожку, не так ли? Прекрасное качество для профессионального прокурора.
— Не пытайся заговаривать мне зубы комплиментами — Элли, стараясь не обращать внимания на лестное замечание, решительно наклонилась вперед. — Так зачем ты вернулся в Южный Бостон после Гарварда, когда у тебя были все основания этого не делать? Тем более что твой отец погиб в перестрелке во время дежурства.
Квентин рассказывал, что Рафферти-старший служил полицейским и его убили, когда Коннор был еще совсем маленьким, а мать работала медсестрой и умерла от рака вскоре после того, как парень окончил среднюю школу, так что в восемнадцать он остался круглым сиротой. У Эллисон эти рассказы всегда вызывали сочувствие.
— Это что, допрос? — Несмотря на дружеский тон, в голосе Коннора слышалось едва заметное напряжение.
Элли поняла, что она на правильном пути.
Коннор задумчиво посмотрел на пустую бутылку.
— Хорошо, принцесса. Я вижу, от тебя не так-то легко отделаться.
«Или ты просто не хочешь этого», — добавила Эллисон про себя. Коннор был не из тех людей, кого можно заставить говорить о вещах, которые они предпочитают скрывать. Элли почувствовала, что зашла на территорию, куда парень пускает далеко не всех.
Минуту Рафферти молчал, глядя вдаль туманным взглядом, потом снова повернулся к собеседнице.
— Мне было девять, когда папа погиб. Трудно терять отца в таком возрасте — хотя, с другой стороны, в каком легко? Он был помощником тренера в нашей футбольной команде и учил меня тому, чему обычно учат сыновей: плавать, кататься на велосипеде. — Коннор вздохнул и продолжил: У отца было сильно развито чувство долга. Наверное, он потому и стал полицейским, что сам вырос в рабочем районе Южного Бостона.
— Угу, — только и сказала Эллисон. Теперь, когда Рафферти наконец-то начал рассказывать, она не хотела прерывать его собственными комментариями.
— Как бы там ни было, мы вполне могли себе позволить жить в пригороде, но отец предпочитал Южный Бостон. Отсюда было ближе добираться до работы.
— Иными словами, — вставила Элли, — мистер Рафферти преданно служил интересам общества еще до того, как это выражение стало появляться в газетах.
— Именно, — кивнул головой собеседник. — Он считал, что полиция должна не только следить за порядком, но и оказывать влияние на жизнь местной общины.
— Знать людей своего района, — добавила Эллисон. — Организация футбольной команды помогает оградить детей от улицы.
— Все так.
Девушка замолчала, ожидая продолжения.
Коннор сделал большой глоток пива и стал смотреть вдаль, словно пытаясь различить что-то между деревьями.
— Как-то вечером в дверь позвонили. Я думал, это отец вернулся с вечернего дежурства. Открыл дверь: на пороге стоял сержант, который работал в нашем районе. У него было такое серьезное выражение лица, что у меня все внутри перевернулось.
Коннор взглянул на собеседницу.
— Ты сама можешь догадаться, что было дальше.
— Как это произошло? — осторожно спросила Элли.
— Поступил сигнал о вооруженном налете, и отец поехал разобраться. Одного парня поймал и надел наручники. Но отец не знал, что у того был еще напарник, с пушкой тридцать восьмого калибра.
Эллисон представка себе эту сцену и невольно вздрогнула.
Коннор мрачно усмехнулся.
— Ты сама спросила, принцесса.
— Я хотела понять, почему ты никогда не рассказывал эту историю.
— Я вижу, ты настроена узнать все до конца, не так ли?
Девушка нахмурилась.
— Не представляю себе, почему нужно было все скрывать. В конце концов…
-..в конце концов люди будут сочувствовать бедному мальчику и разобьются в лепешку, чтобы ему помочь. Ты это хотела сказать?
— Ну, не совсем…
— Вот именно этого я и не хотел, — перебил Коннор, и в его голосе прозвучало раздражение. — Мне не было нужно сочувствие. Отца это все равно не вернуло бы. А я не хотел, чтобы кто-нибудь мог сказать, будто я спекулирую на собственной трагедии.
Эти слова заставили Эллисон вздрогнуть. Однако она именно таким и представляла себе Рафферти — гордым, упрямым и независимым.
— Ну что, я удовлетворил твое любопытство, красавица?
Вопрос прозвучал абсолютно серьезно, безо всякого намека на насмешку.
— Спасибо за то, что рассказал, — ответила Элли, собирая посуду со стола и следуя за хозяином дома на кухню. — Представляю себе, каково пришлось тебе и твоей маме.
Коннор обернулся, опершись на кухонный стол и скрестив ноги.
— Да, для мамы это был огромный удар. Пришлось снова устраиваться на работу медсестрой, чтобы прокормить семью. Но поскольку она не знала других мест, кроме Южного Бостона, нам пришлось там и остаться.
— Наверное, тебе было очень одиноко?
— Вовсе нет, — покачал головой он. — Я был сорвиголова. Отец погиб, и мне казалось, что весь мир виноват в этом. Дрался, прогуливал школу, рисковал собой по поводу и без. Мне повезло, что в школе нашлись понимающие учителя, которые вместе с матерью смогли подобрать ко мне подход — жесткий, но не жестокий. К тому же я осознал, что могу найти своим мозгам лучшее применение и чего-то добиться.
Продолжая слушать, Эллисон забралась на высокий табурет у стола.
— Это возвращает нас к моему первому вопросу: почему ты вернулся в Южный Бостон после всего, что произошло? После Гарварда ты мог отправиться куда угодно, и у тебя для этого были все основания.