Карла Кэссиди - Предел мечтаний
Джина бросила сумочку под прилавок и с любопытством взглянула на Колетту.
— Ты вчера уже спала, когда мы вернулись домой.
— И где вы ужинали? — поинтересовалась Колетта.
— В «Садах Италии». Ужин был великолепный, только вот компания так себе. Ты пойми, я не знаю, что произошло у тебя с Тэннером, когда он вчера тебя провожал, только он весь вечер сидел набычившись.
Колетта подумала, что она, наверное, плохой человек, раз ее обрадовала мысль о том, что ей удалось надолго выбить Тэннера из колей.
— Так он оставил в покое твою душеньку и уехал домой? — спросила она.
Джина невесело рассмеялась.
— Тэннер так легко не сдается. — Смех Джины быстро затих. — Мне крайне неприятно так огорчать его. Он посвятил мне всю свою жизнь, а теперь я как будто предаю его.
— Я уверена, что Тэннер не слишком добросовестно тебя воспитывал, если внушил тебе, что ты в долгу перед ним и обязана подавлять свою личность, принести ему в жертву все, о чем ты мечтаешь.
Джина печально вздохнула.
— Я понимаю. Просто чувствую себя виноватой из-за того, что веду себя не так, как хотелось бы ему. Мне очень хочется, чтобы до него дошло, что его представления отличаются от моих.
— А ты не пробовала просто сесть и спокойно поговорить с ним? — спросила Колетта.
— Никакого разумного разговора с ним на эту тему быть не может, — заявила Джина. — Я думала, может, тебе удастся ему растолковать, что пора позволить мне идти своим путем.
— Ну уж нет. Да меня он и слушать не станет. Я вообще ему не понравилась.
Джина засмеялась.
— С чего ты взяла? — Она с хитринкой посмотрела на Колетту. — Ты ему очень даже нравишься. Я же видела, как он смотрит на тебя. Он еще ни на одну женщину так не смотрел.
— В таком случае советую тебе надеть очки, — парировала Колетта, но почувствовала, как жар приливает к щекам.
Их беседа была прервана появлением нескольких женщин, которые заскочили в магазин, чтобы укрыться от дождя. Время шло, и Колетта с досадой отметила про себя, что, даже когда Тэннера нет, она не в состоянии вычеркнуть его из своих мыслей.
И наплевать. Он для нее ничто. Вот только ей было хорошо, когда ее обнимали его сильные руки. Ей было хорошо, когда его губы овладели ее губами.
Ближе к вечеру у дверей магазина затормозило такси, на тротуар вышел Тэннер, вбежал в торговый зал и отряхнулся, как мокрый пес. Колетта решила не обращать внимания на усиленное сердцебиение.
— Я подумал, что ты сегодня взяла выходной, — сказал он, обращаясь к Колетте.
— С чего бы это?
— Ну, скажем, чтобы отдохнуть после ночи в обществе голых танцоров.
— Каких еще голых танцоров? — спросила Джина.
— Не обращай внимания, — сказала Колетта. — Просто твоему брату захотелось нас повеселить.
— На самом деле я просто пытаюсь принести извинения — неуклюже, как всегда. Попросить прощения за то, что наговорил вчера. — Его синие глаза серьезно смотрели на нее. — Я не хотел тебя оскорбить.
— Чем это ты ее оскорбил? — вмешалась Джина. — Да что тут такое происходит?
— Не твоя забота, малышка. — Тэннер нажал пальцем на кончик ее носа, после чего опять посмотрел на Колетту. — Так что, мои извинения принимаются?
Поколебавшись, Колетта сухо кивнула. Как бы она ни уговаривала себя, что ей нужно сердиться на него, это невозможно, когда на нее смотрят эти синие глаза.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно произнес он. — А теперь у меня к тебе один вопрос. Ты планируешь увидеться с матерью в воскресенье?
Когда же она перестанет воспринимать любое упоминание о матери как болезненный укол? Она покачала головой.
— Лилиана уезжает из города на выходные.
— А магазин в День матери закрыт?
— Да. Мы никогда не работаем по воскресеньям.
— Тогда, может быть, пообедаем в воскресенье втроем? Я угощаю.
— Отличная мысль, — мгновенно одобрила Джина.
— Тебе вовсе не обязательно приглашать меня на обед, — запротестовала Колетта, но Тэннер властно перебил ее:
— А я приглашаю и настаиваю. Давайте договоримся на воскресенье, скажем, часов на шесть. Я заеду за вами, леди, в пять тридцать.
— Лично мне это нравится, — заявила Джина, а Колетта только молча кивнула.
— И кстати, раз ты вчера ушла домой примерно в это время, я обеспечил тебе такси, — продолжал Тэннер с чарующей улыбкой, обращаясь к Колетте. — Я попросил водителя подождать тебя. Незачем идти пешком под проливным дождем.
— Ты не обязан хлопотать ради меня, — упрямо возразила Колетта. — Я сама в состоянии о себе позаботиться.
Ей хотелось рассердиться на Тэннера за его назойливость. Но где-то в глубине души она была тронута его вниманием.
Сознавая, что ее слова прозвучали отнюдь не любезно, она добавила:
— Впрочем, спасибо за доброту. Пожалуй, я пойду домой прямо сейчас.
Не прошло и минуты, как она с комфортом устроилась на заднем сиденье такси и задумалась над полученным приглашением на обед. Ничего, абсолютно ничего неловкого здесь нет. В конце концов, она не будет наедине с Тэннером и у него не появится ни единого шанса вновь поцеловать ее.
А что бы он сказал о ее искусственном оплодотворении и намерении растить ребенка без мужа? Несомненно, возмутился бы всем сердцем. Но у нее нет никаких резонов делиться с ним своими планами, и в его одобрении она не нуждается.
— Леди, вы подождете в машине, пока дождь кончится, или пойдете? — обратился к ней водитель.
— Я выйду, — сказала Колетта и достала бумажник, но водитель остановил ее протестующим жестом.
— Об этом уже позаботился джентльмен.
Добежав под дождем до подъезда, Колета спросила себя: почему, несмотря на все ее опасения относительно Тэннера, она с радостью ждет воскресного вечера?
Тэннер в последний раз взглянул на свое отражение в зеркале. Купленные накануне брюки и белая рубашка прекрасно заменили ему привычные джинсы и футболку.
Покупая новую одежду, он уверил себя, что делает это ради праздника, в память о своей матери, умершей одиннадцать лет назад, но почему-то задавался вопросом, какие цвета предпочитает Колетта. И какие рубашки ей больше нравятся — на пуговицах или те, что надеваются через голову.
Колетта. Он обидел ее, когда затеял разговор о моральных ценностях. В пятницу она приняла его извинения, но неохотно, как подсказывала ему интуиция. Может быть, сегодня за ужином ему удастся как-то смягчить неприятное впечатление от допущенной неловкости.
Бросив взгляд на часы, он увидел, что пора выходить. Он заблаговременно забронировал один из гостиничных автомобилей с водителем на весь вечер, и теперь машина уже поджидала его у крыльца.
