Мишель Селмер - Постельная дипломатия
Глава 7
Ровена весь вечер размышляла, стоит ли идти в бассейн. С одной стороны, она хотела избежать искушения. С другой – она плавала каждый вечер. Если Колин и появится, она все равно сможет ему отказать.
Когда в девять пришла Бетти присматривать за Диланом, Ровена отправилась к бассейну, убеждая себя, что, что бы Колин ни говорил, в этот раз она сможет удержаться от искушения. Но его не оказалось в кресле.
Несмотря на самоуговоры, сердце у нее упало. Конечно, он успел подумать и тоже решил, что всем будет лучше, если…
Она ахнула от того, что на талию опустились сильные руки. Колин наклонился так близко, что задевал дыханием ее ухо.
– В этот раз ты не столкнула меня в бассейн.
«А стоило бы».
– Колин…
– Меня никто не видел.
– Значит, все в порядке, если нас не поймают?
– Можешь дать мне другую причину этого не делать? Хотя бы одну.
Ровена открыла рот, чтобы перечислить длинный список причин. И ничего не вспомнила.
– Не можешь.
Как ее бесила его правота.
– Но только один раз, – сказала она, разворачиваясь. – Пусть даже мой отец уедет на месяц в Африку на сафари. Когда мы уйдем от бассейна, все кончено.
– Тогда не будем тратить время, – ответил Колин, взяв ее за руку и ведя в павильон.
Ровена отперла дверь, но вместо того, чтобы включить свет, она нашла в темной кухне свечи и спички. Электрический свет мог привлечь внимание, но свет свечей никто не заметит, и к тому же это было романтично.
Она зажгла свечу, поставила ее на кофейный столик, а потом открыла кедровый сундук, в котором хранились простыни и одеяла для складного дивана. Выбрав самые мягкие и плотные, она расстелила их на полу.
– Разве диван не раскладывается? – спросил Колин.
– Да, но он ужасно неудобный.
– Значит, ты уже такое проделывала? – весело уточнил он.
Ровена обернулась с усмешкой:
– Мои друзья называли это место любовным уголком.
В сиянии свеч Колин, одетый во все черное, выглядел сексуально, эффектно и даже немного опасно. Он сбросил ботинки и подошел к ней, на ходу расстегивая рубашку и пожирая Ровену взглядом.
– Что сегодня под твоей накидкой?
Вот тут придется объясняться.
– Только пообещай, что не будешь насмехаться.
Колин выгнул брови.
– План номер один был – прийти сюда, сказать тебе, что ничего не будет, и пойти домой. А если бы не вышло, я придумала план номер два.
– Какой?
– Сэкономить как можно больше времени и сразу перейти к самому вкусному. – Она ухватилась за подол накидки и стянула ее через голову. Звук, который издал Колин, обжигающее желание в его глазах, когда он понял, что на ней надето – вернее, не надето – под накидкой, воспламенили ее саму.
Колин выругался себе под нос.
– Это отвечает на мой следующий вопрос.
– Какой?
– Насколько далеко ты готова зайти.
– До конца.
Колин окинул ее взглядом:
– У тебя потрясающее тело.
– Попышнее, чем до рождения Дилана.
– Это мне и нравится. – Он протянул руку, обводя контуры сначала одной, потом другой груди. – Мне нравится, когда женщины выглядят как женщины, а не мальчики-подростки.
Это хорошо, подумала она. Потому что, если бы ему нравились мальчики-подростки, у них возникли бы проблемы.
Колин стянул рубашку и кинул ее на диван. Вот у кого тело потрясающее. Ровена скользнула ладонями по его широкой груди и сильным плечам. Она совершенно забыла про его шрамы, пока не задела пальцами спину и не ощутила неровную поверхность там, где зажили ожоги. Она была теплой и обманчиво мягкой.
– Когда я там трогаю, больно? – спросила она.
Колин покачал головой:
– Приятно.
– А здесь? – Она потерла ладонью его ширинку, сжимая член сквозь ткань и ощущая, как он растет под прикосновением.
Колин закрыл глаза.
– Это тоже приятно.
Ровена расстегнула на нем брюки и столкнула их вниз. Колин отпихнул их ногой, наклонился и подразнил ее сосок языком, втягивая его в рот. Прошло столько времени с тех пор, как к ней прикасался мужчина, что он мог бы хрюкать ей в живот – и было бы эротично. Но это было намного лучше. Ровена задержала дыхание, пока Колин прокладывал дорожку поцелуев вниз по ее животу, и только думала: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».
По ее опыту, мало мужчин любили делать куннилингус и еще меньше умели делать это хорошо. Вот если речь шла про минет, она еще не встречала мужчину, который сказал бы «нет, спасибо, не люблю». Поэтому, когда Колин опустился ниже, когда его пальцы раскрыли ее и язык стал собирать ее вкус, из ее изголодавшейся по сексу души вырвался крик «Да!». Только что она стояла, а в следующую секунду раскинулась на полу. И ей крайне повезло, потому что Колин делал это хорошо. Даже слишком хорошо. Удовольствие подкралось тихо и незаметно, как дикий зверь, охотящийся на жертву; а потом набросилось на нее, внезапно и жестоко, впиваясь когтями и зубами в кожу, мышцы и даже кости.
Когда она открыла глаза, Колин ухмылялся сверху вниз:
– Ты всегда так легко кончаешь?
– Я давно ни с кем не была, – задыхаясь, сказала она. – Ни с кем, кроме своей руки.
– Тогда мне надо сделать так, чтобы ожидание того стоило, – заявил Колин, устраиваясь у нее между бедер.
– Оно того стоило уже тогда, когда ты меня поцеловал в первый раз.
– Где ты держишь презервативы? – спросил он.
«Что?»
– Где я их держу? Ты шутишь, да?
– Разве похоже, что я шучу?
Похоже не было.
– Колин, здесь, в США, это обычно обязанность мужчины.
С совершенно недоуменным видом он ответил:
– А там, откуда я родом, контрацептивы обеспечивают женщины.
– Серьезно?
Уголки его губ растянула усмешка.
– Честно говоря, нет.
Он дотянулся до своих брюк и вытащил цепочку из полудюжины презервативов.
– Это было совершенно не смешно.
– Было, было, – засмеялся Колин. – Ты бы видела свое лицо.
Если бы не охватившее ее облегчение, Ровена бы ему врезала. Но вместо этого она перевернула его на спину и села верхом на бедра.
– Ты же знаешь, что я за это отыграюсь. Когда ты совсем не будешь этого ожидать.
Он совершенно не выглядел обеспокоенным.
– Иди сюда, – сказал он, притягивая ее к себе и пытаясь поцеловать.
А затем земля ушла из-под нее, и Ровена снова оказалась на спине, придавленная весом Колина. В ответ на ее попытки спихнуть его Колин перехватил ее запястья и прижал у нее над головой.
– Что ты делаешь?
Он явно предпочитал держать все под контролем.
Проблема была в том, что она тоже это любила.
– Мне нравится быть сверху, – заявила Ровена, пытаясь высвободиться.
– А мне нравится доминировать, – отозвался он, не отпуская.
Каждый из них пытался одержать верх, и в итоге объятия превратились в борьбу. С периодической игрой против правил – то щипки, то укусы. Ни один не хотел уступить, и в итоге они пришли к компромиссу и занялись сексом в кухне: Ровена прижималась спиной к твердой дверце холодильника и обхватывала ногами бедра Колина, который толкался в нее, сбивая на пол глупые магниты, висевшие на холодильнике десятилетиями. И хотя Колин отлично справлялся, Ровена не могла удержаться от того, чтобы не выдыхать время от времени указания: «поцелуй здесь», «потрогай там», «быстрее», «сильнее». Пока она не потеряла дар речи от удовольствия, пока мозг не отключился и верх не взяли примитивные инстинкты. И на этот раз, когда она рассыпалась в оргазме, Колин последовал за ней.
