Спаси меня, Соколова! (СИ) - Брамс Мисти

— Всё за работу, слышали, что сказал босс. Через час планёрка. — Какая работа, они же будут сейчас всей компанией обсуждать увиденное! О том, что через минуту об этом узнают даже грузчики в складских помещениях, сомнений не было. Подтверждением моих мыслей стала Олечка, которая, как всегда опоздав, вместо того чтобы сделать вид, что давно пришла и просто отходила в туалет, влетела в мой кабинет в кроссовках и джинсах, не переодевшись в офисную одежду и даже не положив сумку на свой рабочий стол.

— Дарья Сергеевна, это правда, что все говорят?! У вас роман с Кириллом Борисовичем? Ну и правильно, а с кем ещё серьёзные отношения заводить, как не с вами?! И давно это у вас? То-то он последнее время ни с кем в офисе ни-ни. Ну мы замечали, что он на вас смотрит по-особенному. Столько уважения и восхищения. Всем офисом спорили, когда же у вас с ним случится. Хоть вы и совсем не похожи на его обычных… — И здесь она осеклась и уставилась на меня, ну точно, как в фильме «Служебный роман». — Ой! Дарья Сергеевна, вы такая!

— Какая?

— Ну, Такая! С ума сойти! А как вы умудрялись всё это прятать? Ух! Я сама там зависла! Теперь вообще всё понятно!

— Не думала, что буду говорить это женщине, но Оля, глаза у меня выше!

— А можно я вас сфоткаю? Я же должна всем показать. — Совершенно бесцеремонно сказала она.

— Ольга Владимировна! — Она замерла по струнке, ведь так я к ней обращалась, только когда была очень зла. А сейчас я была на таком взводе из-за случившегося, что вообще себя еле сдерживала. — А не пора ли вам приступить к своим обязанностям?

— Простите, Дарья Сергеевна! Уже бегу. — Секретаршу ветром сдуло. Боже, как пережить этот день? Ещё и планёрка. Может, отменить её? Так, Даша, ты справишься, ты сильная, ты мощная!

Планёрка прошла совсем не как обычно. На меня откровенно пялились, чуть ли не раскрыв рот. А в течение дня, под различными предлогами, ко мне в кабинет заглянули все, даже те, кому абсолютно делать в нём нечего. Ну да, более интересных поводов для сплетен точно не нашлось. Уж куда интереснее обсуждать преображение финдиректора и её личную жизнь. Радовало одно, у меня даже не было времени погрузиться в себя и начать обдумывать поступок Кирилла и строить разные теории. Время неумолимо шло к концу, и народ начал расходиться. Мне же пришлось задержаться и уйти с головой в графики и подсчёты. Когда я взглянула на часы, было уже десять. Пора и мне. Я направилась к лифтам.

— Дарья Сергеевна! Вы ещё не уехали. Простите за бестактность, вы не могли бы меня подвезти? — Окликнула меня наш главный бухгалтер. — Сын сегодня не смог меня забрать, у него снова дела… — Она вздохнула. — А я прямо с ног валюсь, столько работы навалилось, вот осталась допоздна, и голова чугунная. Нам же с вами в одну сторону.

— Конечно, Галина Борисовна!

— Спасибо большое, а то я с этими такси совсем не дружу, сколько ни учили дети, вечно не туда ткну. Да и побаиваюсь ездить одна, столько нерусских за рулём, ездят как у себя в ауле, а уж сколько всяких случаев нехороших. Простите, что я так навязалась.

— Да ничего страшного, мне несложно. — Пока мы ехали, она всё извинялась, вздыхала и жаловалась на непутёвого сына, которому вынуждена помогать.

— Вы не думайте, он у меня хороший, добрый, работящий, жену любит. Но вот как бес попутает, снова идёт в свой покер играть. Потом жалеет, прощения просит и работает очень много, чтобы денег на семью хватило. А Настенька четвёртым беременна.

— Ничего, все мы не идеальны. — Я по большей степени пропускала её слова мимо ушей и следила за дорогой. Когда мы свернули и поехали вдоль парка, Галина Борисовна сказала.

— Ой, а меня не надо к дому подвозить, можно прямо здесь высадить, чего тебе крюк делать. А мне ещё в аптеку надо, а здесь напрямик через сквер. Смотри, вот и парковочное место удобное. — Я завернула между двумя внедорожниками, заглушила двигатель и разблокировала двери. — Всего доброго, Дарья Сергеевна. И простите.

Я даже не поняла, как всё произошло, она просто протянула ко мне руку, а затем последовал лёгкий укол в бедро, и мир поплыл. Я смутно осознавала, что водительская дверь открывается, меня перетаскивают в соседнюю машину и кладут на заднее сидение, попыталась сопротивляться, но тело было ватным, язык перестал ворочаться. Всё было в сплошном тумане. Машина начала движение. Мысли текли всё медленнее, последней было: где же те моя охрана? Затем я окончательно погрузилась во тьму. Пришла в себя оттого, что кто-то похлопывал меня по щекам. Расфокусированным взглядом обвела помещение. Я лёжа в мягком кресле и была пристёгнута ремнём, надо мной был невысокий потолок, а сбоку иллюминатор. Я находилась на борту самолёта, а напротив меня сидел ухмыляющийся Кайя.

— Ну здравствуй, моя принцесса, я пришёл забрать тебя в сказку! — Он поднялся, провёл пальцем по моим пересохшим губам, а затем коснулся их своими.

Глава 25

Захотелось дать ему пощёчину, вцепиться в рожу, но тело не слушалось. Что они мне вкололи? Он елозил своим ртом по моим губам и пытался всунуть язык. Мерзость. Я плотно стиснула зубы, хоть что-то смогла. Он отстранился и зло процедил.

— Ничего, моя строптивица, скоро ты будешь стонать подо мной. — Он сел в кресло напротив и пристегнул ремень, пожирая меня глазами. — У нас впереди пять с половиной часов до Дубая, чтобы установить тесный контакт. Десять минут взлёта я потерплю. — Я косилась глазами в иллюминатор и ждала спасения. Ведь Кириллу наверняка уже доложили о моём похищении. О том, что может произойти со мной, было страшно подумать. Меня похитил похотливый козёл, который насилует женщин и запихивает их в свой гарем. Это какой-то треш. Как в современном мире может такое быть? Я же гражданка Российской Федерации, меня должны защищать наши законы. Только плевать им в Эмиратах на наши законы, у них свои. В моём мозгу билась одна мысль: выходит крыса, которую мы так долго искали, — это Галина Борисовна. Но как же так? Она столько лет работала, зарплата у неё была огромная. Чего ей не хватало? Внезапное озарение накрыло. Её сын, он картёжник и весь в долгах. Но почему наша служба безопасности проморгала это? Они же всех досконально изучали. Самолёт ехал по аэропорту, готовясь к взлёту. Мой взгляд прилип к иллюминатору. Внутри всё сжималось от страха и бессилия. Ребята, ну где же вы?

— Можешь не надеяться. Или ты думаешь, что просто так оказалась без охраны? Тебя продали. У правильного господина Богданова тоже есть своя цена — многомиллиардная сделка!

— Нет! — Еле выдавила из себя. Язык плохо слушался. Не может быть! Кирилл не мог! Но самолёт продолжал двигаться к взлётной полосе, и моя вера таяла с каждым метром. Из глаз покатились слёзы. Боже, меня продали в сексуальное рабство. Босс получил от меня что хотел и отдал другому. Но сердце упрямо твердило, что он не такой. Ведь Кайя мог соврать, а охрану вырубила главбух. Подсыпала что-то в свои пирожки. Она же вечно таскала их на работу сумками и всех угощала. Народ привык, и ни у кого не возникло бы подозрения. Ведь наш главный бухгалтер, вся такая положительная, отзывчивая, добрая, никому слова плохого не сказала. Её же боготворят. Девочки из бухгалтерии молятся на неё, говорят, что таких начальниц поискать не найдёшь. Да уж, точно не найдёшь таких искусных двуликих гадин. Столько лет маскировалась!

Движение самолёта замедлилось. Я украдкой посмотрела в иллюминатор и внезапно увидела какие-то ангары. Сердце сделало радостный кульбит. Кайя проследил за моим взглядом и выругался на смеси турецкого и русского матерного, вскочил и побежал к кабине пилотов. А мы, наконец, остановились. В тусклом свете немногочисленных фонарей я увидела мигалки. Боже, неужели! Минуты тянулись мучительно медленно, я плохо видела, что творится в передней части салона. До слуха долетели звуки ударов и скрежет. Кайя орал не своим голосом, что это частный самолёт и они не имеют права. Но, судя по всему, право они имели, так как его крики быстро стихли.