Мэри Макгиннес - Сотки мне мечту
– Не увлекайся, – предупредил Адам. – Здесь нет приза тому, кто быстрее выпьет.
– Очень жаль, потому что я выиграла. – Кэт осушила бокал и поставила его на стол. – Если бы ты был гостеприимным хозяином, у тебя нашелся бы приз.
– Какой, например? – Адам сделал большой глоток.
– Я знаю, что мне нужно. – Кэт нежно смотрела на него.
– Правда? – Адам подвинулся поближе.
– О да! Носки. У меня замерзли ноги.
– Черт! – Адам наклонился и положил ее ноги к себе на колени. – И в самом деле!
Он начал растирать ей ступни.
– Как приятно! – мечтательно улыбнулась Кэт. – Если так будет продолжаться всю ночь, то носки не потребуются.
Адам чертыхнулся вполголоса и встал.
– Нет уж. Лучше я сделаю травяной чай и принесу тебе очень теплые носки.
– Я не хочу чаю! – крикнула Кэт ему вдогонку. Она сползла с дивана и села на пол. – Не надо обо мне так беспокоиться.
Кэт подлила себе немного граппы, поднесла бокал к губам и задумалась.
Здравый смысл напоминал, что пить крепкие напитки, оставаясь на ночь в обществе незнакомого мужчины, и позволять ему себя целовать – значит, поступать очень неблагоразумно. Но дух авантюризма возражал, что Адам – друг Лиссы и что Кэт пьет и проводит здесь ночь по совету врача.
Здравый смысл продолжал свой безжалостный монолог, предупреждая об ужасных последствиях безрассудного поведения.
– Ах так? – громко заявила Кэт. – Я тебя утоплю.
Она разом проглотила содержимое бокала. На ее лице появилась кривая, но довольная улыбка.
Послышались быстрые шаги, Адам наклонился сзади над диваном. Кэт запрокинула голову и улыбнулась ему.
– Забавно, – сказала она, – вверх ногами ты выглядишь лучше. – И, подняв бокал к глазам, стала смотреть в него, как в подзорную трубу. – А может быть, и нет.
– Кэт, – спросил Адам со смешком, – ты еще выпила?
– Я следовала рекомендации доктора.
Адам обошел диван и сел рядом.
– Когда это ты научилась так послушно следовать рекомендациям?
Он поднял ногу Кэт и начал надевать ей носок.
– Я могу надеть свои собственные носки без посторонней помощи. Большое спасибо. – Она отдернула ногу.
– Отлично. Давай. Хотя это и не твои собственные носки.
Он бросил их ей на колени и положил руки на край стола, сосредоточив все внимание на камине.
Кэт взяла носок и осторожно нагнулась к ноге. Боль не ударила ее. Да здравствует граппа!
Девушка начала натягивать носок. Он раскачивался на кончиках пальцев. Кэт сдвинула брови и попробовала снова. На этот раз ей удалось надеть носок на три пальца.
– Черт! – пробормотала она, взглянув на Адама, который делал вид, что не замечает ее усилий. – Ну надевайся же! – прошептала Кэт, нацепив носок на все пять пальцев и дернув его на себя. – О нет!
Она в отчаянии закатила глаза. Пальцы упирались в пятку носка. Кэт поняла, что граппа ослабляет не только боль, но и координацию и нужно просить о помощи.
Подозрения, что Адам демонстративно ее не замечает, подтвердились, когда он облокотился на диван, закрыл глаза и зевнул. Кэт пришлось покориться неизбежному.
– Адам! Помоги мне надеть носки.
В уголках его губ появилась улыбка.
– Мне кажется, я не слышал волшебное слово.
– Пожалуйста.
Он приоткрыл один глаз и взглянул на Кэт.
– А как насчет нежного и сладкого «пожалуйста»?
Кэт наклонилась к столу.
– А как насчет еще одного бокала граппы?
– А как насчет «нет»? – Адам быстро схватил бутылку со стола.
– Поставь на место, умник!
Кэт направила на него палец, гневно сверкая глазами. Адам поставил бутылку и снял носок, болтавшийся на ноге Кэт.
– Неплохая работа.
Кэт запустила обе руки в волосы, закрыла глаза и мелодраматически произнесла:
– «Неплохая работа, Кэт. В следующий раз у тебя выйдет лучше». – Она отпустила волосы и открыла глаза. – Вот так всегда говорили мои родители, с тех пор как я себя помню.
– Так вот почему ты такая независимая.
Адам надел ей носки, потом одной рукой обнял, а другой взял под колени. Одним движением он поднял Кэт, посадил на диван и укрыл ее шерстяным пледом.
– Тебе не больно?
– Ни капельки. Или ты был очень осторожен, или это волшебное действие граппы.
– Значит, папа заслужил похвалы. – Адам сел на другом конце дивана. – Как насчет сказки на ночь?
– Замечательно! Например, «Спящую красавицу». Это моя любимая.
Адам отрицательно покачал головой.
– Как насчет того, чтобы ты рассказала сказку?
– Когда рассказываешь, очень хочется пить. Может быть, еще чуть-чуть граппы?
– Ни в коем случае. Еще немного, и ты будешь в невменяемом состоянии. – Адам подергал ее за ноги. – Прежде чем спать, расскажи о себе.
Кэт натянула плед на голову.
– Ну давай, – уговаривал Адам. – Выговорись.
Кэт спустила плед и разгладила его мягкие складки.
– Я думаю, что быть единственным ребенком в семье очень сложно. Родители не ждали моего появления. Врачи сказали, что они не могут иметь детей, поэтому в начале шестидесятых годов мама с папой открыли музыкальный клуб. Его назвали «Коммон граунд», потому что они любили разные музыкальные жанры и хотели привлечь таких разных слушателей, которые обычно не собираются вместе. Потребовалось несколько лет, но в конце концов клуб стал популярным. А потом появилась я. Думаю, родители должны были чувствовать то же, что и человек, выигравший в лотерею слона или жирафа. Дорогая штука, но что с ней, черт побери, делать? Им хотелось, чтобы я как можно скорее повзрослела.
Дрова в камине затрещали и рассыпались со снопом искр. Кэт смотрела на огонь, удивляясь тому, как любящие родители и в общем-то счастливое детство оставили в ней такое чувство одиночества.
– Меня очень любили и хвалили, но всегда только за то, что я что-то сделала сама. «Хорошая девочка! Ты все делаешь самостоятельно». Эти слова я помню с самого детства.
– А если ты поступала неправильно?
– Тогда я слышала что-то вроде: «Это было неплохо. В следующий раз старайся сделать лучше». Я завидовала своим друзьям, чьи родители просто садились и помогали им решать задачи по математике. Завидовала семьям, где можно за обедом обсуждать какие-нибудь идеи, вносить свои предложения. Понимаешь, что я имею в виду?
– Конечно, и я думаю, что это был бы ад. Когда мы с отцом и тетей Кармелой садились за стол, у нас всегда было три различных мнения. А за воскресным обедом с родственниками их бывало от пяти до четырнадцати. Это ужасно шумно.
– Это просто восхитительно!
На лице Кэт появилось тоскливое выражение.
– Да? Но только не тогда, когда я играл в баскетбол. Я был в команде единственным, чью бабушку выдворили из спортзала.
