Диана Першинг - Лабиринт страсти
Еще одна неудачная ложь. Еще одна попытка скрыть то, о чем ей не следовало говорить. Она запутывалась все больше и больше. Что ему надо было сделать – так это арестовать ее для допроса. Только пусть допрашивает ее кто-нибудь другой. У него не хватит на это сил, он не сможет быть объективным. Марк понимал, что его чувства втянуты в эту игру, и злился на себя за это.
Он повернулся к владельцу магазина.
– Кто принес это?
На превосходном английском вьетнамец объяснил, что к нему приходил молодцеватого вида человек, худой, бородатый. На голове у него была бейсболка, то ли синего, то ли черного цвета. Мужчина сказал хозяину, что эти подсвечники принадлежат его семье уже очень давно, и не было причины усомниться в его словах. Только позже, просмотрев список похищенных ценностей, он понял, что это за вещи. Все это случилось во вторник.
Когда Марк спросил его, не запомнил ли он еще чего-нибудь, владелец ломбарда задумался.
– Единственное, что припоминаю – это шум машины. Когда этот парень ушел, я услышал, как заводится фургон или маленький грузовик. Не уверен, что он принадлежит именно ему. Может, это был кто-то другой. – Вьетнамец пожал плечами.
Все это время Марк наблюдал краем глаза за Хэлли и ее реакцией. Она с грустью смотрела на подсвечники.
– Не знаешь никаких худых бородатых ребят? – спросил он.
От его вопроса она слегка вздрогнула, подняла на него глаза и сказала с горькой усмешкой:
– Около сотни. Это же северная Калифорния.
– И чтобы у него был фургон.
– Возможно, но мне что-то ничего не приходит на ум, – она покачала головой и добавила: – сейчас, по крайней мере.
На этот раз она говорила правду, Марк мог поклясться. Но что еще она скрывает от него?
Хэлли мысленно рассматривала различные варианты, пытаясь найти истину. Как Трейси могла так поступить? Это же семейная ценность, реликвия, вещи, которых нельзя продавать! Хэлли никогда бы не подумала, что Трейси способна на такое злодеяние.
Марк забрал подсвечники и решительными шагами направился к машине. Хэлли пришлось поторопиться, чтобы успеть за ним. У машины Марк остановился и круто развернулся.
– Черт побери! – рявкнул он, в глазах вспыхнула ярость. – Немедленно скажи мне, что ты знаешь обо всем этом!
Гнев в его голосе заставил ее отойти на шаг.
– Ничего, – солгала Хэлли и в очередной раз прокляла себя за ложь.
Свободной рукой Марк схватил ее за плечо и довольно сильно сдавил его.
– Прекрати это, Хэлли, – прошипел он сквозь зубы. – Ты думаешь, я не вижу, что происходит?
Вырвавшись, Хэлли потерла плечо и посмотрела на Марка. В его глазах было отчаяние. Как и в прошлый раз, Хэлли видела, каких усилий ему стоило справиться с вспышкой гнева, но ему это удалось. И хотя она была расстроена, все же не могла не восхититься его самообладанием.
Он подошел к пассажирской дверце и распахнул ее.
– Забирайся.
Хэлли чувствовала себя нашкодившим ребенком. Когда они оба уселись в машину, Марк, не заводя мотор, повернулся к ней. Одна его рука лежала на руле.
– Скажи же, что ты скрываешь.
Хэлли молчала.
– Я спрашиваю, потому что переживаю за тебя, разве ты не понимаешь? И если говорить по совести, мне уже давно надо было арестовать тебя для допроса.
При этих словах Хэлли не смогла сдержать изумление.
– Что?!
– Очевидно, что ты связана с этим делом. Но как? Начнем с того, что ты сама могла спланировать ограбление.
Хэлли возмутилась.
– Я не имею с этим ничего общего! – негодующе воскликнула она. – Как ты мог такое подумать!
Марк не сдавался:
– А как я мог такое не подумать? – Оторвав руку от руля, он начал загибать пальцы. – Первое. Ты одна из немногих, кто имеет доступ к музею, у кого находятся ключи, кто знает код сигнализации. Второе. Ты говоришь, что не слышала никаких машин рядом со своим домом ни в субботу вечером, ни в воскресенье утром; но кто знает, может, ты просто скрываешь правду. Третье. На следующий день после ограбления ты получаешь какой-то таинственный звонок. Неизвестный звонит не домой, где его вызов могли бы с легкостью определить, а на платный уличный телефон. Вполне возможно, что это звонок от сообщника. Четвертое. Каждый раз, когда я задаю тебе вопрос, связанный с ограблением, ты замыкаешься и начинаешь сочинять небылицы, которым и ребенок не поверил бы. И пятое. Ты только что сказала: «Он их продает», как будто знаешь, кто этот «он» есть, но отказываешься назвать его. Может, у тебя есть сообщник. Ты могла все спланировать, он – исполнить. И скоро вы начнете подсчитывать денежки от страховой компании, в то время как мы будем выглядеть одураченными любителями-следопытами.
Хэлли смотрела на него неверящими глазами. Она была шокирована до глубины души его обвинениями.
– Но это все неправда! Я клянусь памятью своих родителей.
– Что же тогда это был за звонок? – парировал Марк.
Хэлли мучительно раздумывала над ответом. Ей претила мысль о том, что Марк думает о ней так гнусно... хотя, если честно, она понимала, каким подозрительным выглядело ее поведение со стороны. Хэлли хотелось рассказать ему всю правду. Он заслуживал честности и полного объяснения.
Но могла ли она рассказать ему все? Шли дни, а таинственный похититель уже давно не звонил. Теперь выяснилось, что он начал распродавать вещи. Вряд ли можно сказать, что между ними сохранилась какая-то договоренность, если она вообще была.
Могу ли я сказать Марку правду?
– Да, – произнес он. – Можешь.
О боже! Неужели она снова сказала это вслух? Хотя, может, это и к лучшему. Теперь уже нет смысла отпираться.
Решившись, Хэлли подняла глаза, посмотрела на него и проговорила:
– Мне звонил похититель и требовал выкуп. – Что?
Хэлли протянула к нему руку. Он был напряжен, и Хэлли чувствовала твердые бугры его мускулов.
– Ты должен поверить мне. До этого звонка я ничего не знала и даже предположить не могла, кто это сделал и где сейчас мой вещи. Когда этот человек объявился, я была просто захвачена врасплох.
Некоторое время Марк молча смотрел на нее, пытаясь оценить ее слова и понять, правду она говорит или лжет. Потом он кивнул, и Хэлли поняла, что он ей поверил. При этом она испытала такое невероятное облегчение, словно камень свалился с души.
– Продолжай, – велел Марк.
– Это случилось на следующий день после ограбления. Какой-то неизвестный мужчина позвонил мне и потребовал, чтобы я заплатила ему двадцать пять тысяч долларов, и тогда он вернет украденное. Но он сказал, что если я свяжусь с полицией, мне никогда больше не видать музейных ценностей. – Марк снова кивнул, и она продолжала: – В следующий раз он позвонил во вторник и спросил, достала ли я деньги. Я потребовала доказательств, ведь я не знаю, действительно ли у него есть то, о чем он говорит. Тогда он описал мне одну из кукол.
