Ванесса Фитч - Сердце не обманешь
Юрист вынул из кармана визитную карточку и передал ее Эмити. Она на обороте написала свое имя и номер телефона. С цифрами она запуталась, тщетно пытаясь вспомнить свой номер. Да какая разница. Главное, она создает определенное впечатление о себе. Эдак легко познакомилась. Эмити отдала карточку Кристоферу, встала со стула и сказала Филиппу:
– У вас-то, кажется, есть мой номер телефона.
Она торопливо попрощалась и пошла к выходу, чувствуя на себе их взгляды. В сердце смешались облегчение, возбуждение и грусть. Лишь бы поскорее отсюда удрать, полоса везений имеет конец. В любой момент может заявиться Джерри. А уж это совсем ни к чему. Филипп до сих пор у нее не поинтересовался, насколько хорошо они знакомы или как они познакомились. Лучше обойтись без дополнительных поводов для подобных расспросов.
Эмити посмотрела через плечо на Полин Матчетт и увидела, что та пристально смотрит ей вслед. Эмити помахала рукой, Полин ответила тем же, но лицо ее было каменным.
Через секунду она выбежала из ресторана на свежий воздух и сразу почувствовала огромное облегчение.
Как же ее тревожит эта близость Филиппа Монтагью. Почему он на нее так действует? Как она позволила втянуть себя в игру, в которой двое мужчин используют ее как оружие в борьбе друг с другом? Ситуация, прямо скажем, не из приятных, и Эмити Хартли отдавала себе в этом отчет.
5
– Джерри, ты оказался прав – мне чрезвычайно сложно добывать какую-либо информацию, – сказала Эмити.
Она стояла в маленькой кухоньке его квартиры и старательно готовила омлет, а кузен сидел неподалеку.
Эмити дождалась его на стоянке, сообщила о парочке, оставшейся в ресторане, и они решили отправиться на его квартиру, где могли спокойно поговорить.
– Может, мне стоило бы подумать о женитьбе, – задумчиво сказал Джерри, наблюдая за ловкими движениями Эмити. – Когда женщина готовит еду, в сердце мужчины что-то переворачивается. – Он приложил руку к груди.
– Угу, – откликнулась Эмити с насмешливой улыбкой. – И сразу вспоминается мамочка и сандвичи с сыром, которые она тебе, малышу, когда-то готовила.
– Эмити, Эмити! Будь романтичнее!
– Ты не располагаешь к романтичности.
– Глупышка, не придирайся к словам, чувствуй общую идею. Тебя не прельщает чудесная, чистая дружба с субъектом противоположного пола?
– А тебя? – спросила Эмити.
Джерри захохотал.
– Только когда я чувствую запах вкусной еды!
– Если ты когда-нибудь женишься, твоей жене придется освоить приготовление хотя бы омлетов, в противном случае ты станешь ей изменять!
Эмити отнесла сковородку к уже сервированному столу. Ломтики омлета легли на тарелки.
Джерри сел за стол и с удовольствием поглядывал на свою порцию. Он передал Эмити салатницу и взял кусок хлеба.
– Ты уверена, что нам не стоит выпить перед тем, как приступить к трапезе?
– Уверена. Дай в конце концов отдохнуть своей печени.
– Рад, что мы решили это с тобой вместе, – недовольно сказал Джерри.
Эмити наблюдала, как он прожевал и проглотил первый кусок.
– Мм, жаль, что закон запрещает браки между кузенами, Эмити, иначе я бы женился на тебе. Ты не можешь найти мне роскошную блондинку и открыть ей секреты кулинарии?
– Мне всегда казалось, что ты предпочитаешь брюнеток.
Джерри улыбнулся.
– К старости я решил несколько расширить сферу моих интересов.
– Я в этом не сомневаюсь. Но вернемся к нашим баранам… – обронила Эмити, пытаясь сменить тему разговора. – Что ты мне скажешь по поводу мистера Монтагью?
– Мне кажется, что ты достигла определенного прогресса, – сказал Джерри. – Ты уже много чего узнала.
– Мне повезло, что тебя не было рядом, когда я встретилась с ним и Полин. Но у меня не создалось впечатления, что между ними что-то есть. Поверь, если там и существуют сексуальные домогательства, то только с ее стороны!
У Джерри изменилось лицо.
– Мне кажется, ты ревнуешь! – поддразнил он сестру. – Ай-ай-ай, ты влюбилась в Филиппа. Или, может, ты одна из тех немногих бедняжек, которым он совсем не нравится?
Что он такое говорит? Только зря ее расстраивает. Надо самым серьезным образом проанализировать свои чувства… Хоть бы самой понять, что она испытывает к Филиппу Монтагью. Он все время ставит ее в дурацкое положение. Но надо отвечать брату. Эмити начала ровным, спокойным голосом:
– Скажу тебе откровенно: мне он кажется удивительно привлекательным мужчиной, почти идеальным. Он может понравиться любой женщине. – Она сделала паузу и добавила: – Прими как данность: я обычное человеческое существо.
– Нет. – Вид у Джерри был такой, как будто на него снизошло озарение. – Дело не в этом. Ты в него влюбилась. Просто потеряла голову!
– Ничего подобного!
Джерри покачал головой.
– Плохой признак. Весьма плохой признак.
– О, помолчи и предложи что-то дельное.
– Может, мне за тебя помолиться? – Джерри игриво повел бровями.
Эмити рассмеялась.
– Ничего, ты за меня не бойся. Я же знаю его отрицательные черты, и это мне дает определенные преимущества. Ты что, считаешь меня абсолютно легкомысленной?
– Миледи, я вам предрекаю весьма трудное время.
– Почему?
– В твоем голосе проскальзывает неуверенность.
– По какому поводу?
– Сильно сомневаюсь, что твоя головка окажется более мудрой, чем сердце.
Эмити звонко расхохоталась.
– Джералд Парлор, ты говоришь глупости! Мне понятно, что не следует танцевать в обнимку с гремучей змеей, а тем более оставлять ее в своей спальне. Такой риск не по мне. Кроме того, я сказала, что он почти идеален! А в этом «почти» и заключается весь смысл.
– Ты напоминаешь мне девушек из колледжа, с которыми я встречался в юном возрасте. Девственницы, они брались обсуждать проблемы плотской любви.
– Оставим в покое твое богатое прошлое. Скажи, что ты думаешь по поводу собранной мною информации?
Джерри отпил глоток воды.
– Знаешь, меня поразило, что Монтагью признался, что спал с одной из своих подчиненных.
– Меня это тоже удивило. Но он категорически не захотел говорить о Пенелопе. Заявил только, что их какой-то совет постановил не обсуждать эту проблему.
Джерри скривил рот в ухмылке.
– Интересно вот что: я ведь еще не успел подать жалобу на него в суд, факт, что его поведение в кабинете не является реакцией на мои действия.
– Что же тогда все это значит?
– Мне кажется, что, когда Филипп начал приставать к Пенелопе, он понимал, что выходит за рамки. Он уволил ее, но по размышлении понял – здесь мина замедленного действия, что и заставило его посоветоваться с юристом. Тот ему доходчиво объяснил, что ситуация чревата огромными неприятностями. Вот он и затаился, молясь в душе, чтобы обошла его эта напасть.
