Стейси Хикфорд - Миссия: обольстить
– А ваш дворец тоже очень древний?
– Пожалуй, не очень. Основная его часть построена в семнадцатом веке.
– Ух, ты! А я-то думала, что наш дом – старый…
– И сколько же лет вашему дому?
– Да по сравнению с вашим дворцом – очень мало!
– Ему около ста с небольшим, – вставила Жанна, чувствуя необходимость доказать, что и ее семья имеет свою историю и традиции. – Его построил наш прапрадедушка для своей невесты, когда они купили здесь участок земли. А вообще наш род происходит из Тулузы, имя нашего предка сохранилось в истории Альбигойских войн. Он был горожанином, вассалом и другом графа Тулузского.
Ролан, казалось, не слушал ее – он во все глаза смотрел на Арно, радостно засовывающего себе в рот морковь и картошку прямо руками.
– Ммм… Так, значит, ваш род отсюда и происходит?
Жанна взяла ручку ребенка, вытерла ее салфеткой и снова дала ему ложку.
– Да, и у него очень долгая история. В округе мы – одна из самых древних семей. Наши предки немало крови пролили за независимость Лангедока… Еще в те времена, когда эта земля не принадлежала королевству Французскому и имела свою культуру, свой язык и своих правителей.
Губы Жанны все говорили, а сердце уже сожалело о сказанном. Что это? Неужели она и впрямь решила сравниться знатностью происхождения и древностью рода с этим человеком? Зачем стала биться с ним его же оружием? Здесь она не могла победить. Все, на что ей надлежит упирать в разговоре, – это на то, какая у них дружная и хорошая семья, как сильно они все привязаны к Арно и друг к другу. Здесь сила – за ней, Жанной.
А малыш тем временем предложил Ролану полуобгрызенный кусочек крольчатины. Ролан смотрел на мальчика едва ли не с ужасом, не зная, что делать. Жанна пришла ему на помощь.
– Арно, у Ролана уже есть на тарелке мясо. Это твоя еда, кушай ее сам, милый.
– Ам-ам!
Наконец с третьей попытки малыш отправил кусочек мяса себе в рот. Правда, половина немедленно вывалилась обратно.
Ролан вытер губы салфеткой. Аппетит куда-то пропал.
– Ммм… он весь перемазался.
– Ну да. Он пока еще не умеет аккуратно есть. К трем годам научится, я думаю. Пока его и вытирать-то бесполезно до конца обеда – все равно снова перепачкается, – пояснила Жанна.
– Понятно…
Вот так-то лучше – говорить о чем-то, что она знает, а он нет… Хотя два с половиной года назад, когда Жанна только что вернулась домой с Арно на руках, она тоже не имела понятия, как обращаться с малышом. Тогда ее все пугало и поражало так же, как сейчас Ролана, и только опыт мамы и бабушки ее спас. Без них она ни за что бы не справилась. Однако дело было не только в опыте – Жанна любила этого ребенка, а Ролан видел в нем только принца… с перепачканной картошкой физиономией.
Остаток обеда прошел без происшествий. Ролан положил прибор и слегка откинулся на стуле с выражением довольства на лице.
– Прекрасный обед. Крольчатина очень нежная, а подбор специй достоин дворцового приема. Пожалуй, я бы хотел, чтобы наш повар у вас поучился, мадам Деган!
Польщенная Люсиль слегка покраснела и пообещала записать рецепт, чтобы обогатить новым блюдом королевство Сан-Валле.
Пьер широко улыбнулся, отпивая вина.
– Все, что Люсиль делает, она делает прекрасно! Кроме того, подождите ее расхваливать, пока не попробовали наше коронное блюдо – жульен. Надеюсь, завтра дамы предоставят нам такую возможность.
Он встал, шумно отодвинув стул.
– Ну что, мужчины, все готовы носить посуду в кухню?
– Ладно уж, мальчики, ступайте прочь. Мы сами справимся, – улыбнулась Люсиль.
Пьер поцеловал ее в щеку.
– О, милая, как я рад! На сегодня мы свободны от трудовой повинности! Пойдемте скорее, пока она не передумала.
Обычно Жанна отправляла Арно вместе с мужчинами, но сегодня позволила ему остаться в кухне и даже разрешила донести до раковины несколько серебряных ложек, что он и исполнил с очень гордым видом.
– А что, по-моему, все идет прекрасно, – сказала ее мать, повязывая фартук.
– Мне тоже так кажется, – согласилась бабушка. – Очень приятный молодой человек.
– Лоска! – громко объявил Арно, всовывая Жанне в руки половник.
– Спасибо, малыш… Мама, вот это тоже в раковину… Знаете, мне кажется, еще рано что-то говорить. Его высочество принц еще себя не успел проявить.
Сесиль передала Жанне бокал для вытирания.
– По-моему, зря ты его боялась. Очаровательный человек, такой учтивый и совсем не сноб. Настоящий принц!
– И еще какой! – горячо согласилась Режин. – Представляешь его на балу?
Она подхватила Сесиль под руки и изобразила несколько па странного танца, среднего между вальсом и менуэтом.
Жанна старательно вытирала большую салатницу.
– Ну, Режин еще простительно, она подросток… Но ты, Сесиль, взрослая, замужняя женщина, будущая мать…
Обе танцовщицы захихикали.
– А ты как будто и не заметила, какой он привлекательный!
– Вы все словно позабыли, зачем этот человек приехал! – вскричала уязвленная Жанна, едва не роняя салатницу. – Он хочет отнять у нас Арно!
Сесиль беззаботно махнула рукой.
– Да не будет он его отнимать! Ему же нравится наша семья, он старается нас понять. Когда узнает получше, будет заезжать в гости, а потом, может, и мы наведаемся в его королевство.
– А когда Арно вырастет, он сам разберется, что ему делать с королевской короной, – добавила Режин, опускаясь на корточки перед ребенком. – Ну как, малыш, хочешь быть принцем?
– Плинс! – радостно завопил Арно, бросаясь к двери.
Лопоухий пес тут же появился на пороге, и мальчуган обхватил его руками за шею, весело смеясь.
– Молодец, Арно, – улыбнулась Жанна. – У тебя правильный подход к принцам.
Правильный подход… О, если бы она могла ему следовать! Ролан понравился ее семье. И самой Жанне он тоже понравился, правда, помимо ее воли. Ролан не имел ничего общего с тем чудовищем, которое рисовало ей воображение… Но это-то и было особенно скверно.
Даже если Ролан в душе хороший человек, он все равно остается принцем, богатым и знатным. А богатство и знатность чреваты бедой.
Наверняка Анри не хотел сломать жизнь своей возлюбленной, однако же это произошло само собой. И теперь жить под одной крышей с принцем – очаровательным принцем, который за один вечер успел завоевать всеобщее расположение, – означало ежесекундно подвергаться опасности. Ох, лучше бы он уехал как можно скорее! Или не приезжал никогда…
На рассвете следующего дня Жанна сидела на скамейке в саду и пила утренний кофе. Мир, словно замер в ожидании, в каждой капле росы отражалось светлеющее небо. Зазвенел птичий хор, в него вступали все новые и новые голоса, словно бы сплетая гимн солнцу. Где-то на другом конце городка проснулся и заголосил петух. Воздух был так чист и благоуханен настолько, что хотелось плакать.
