Линда Варнер - Так уж случилось
Джессика не знала, как ответить, — ведь Шери не знала истинного положения вещей.
— Пожалуйста, будь со мной честной, — попросила та. — Я много размышляла над этим, у меня есть целая теория, и я хочу проверить ее правильность.
— Я ведь уже была замужем. Меня поначалу тянуло к мужу, но, как видишь, он не стал моей судьбой. А что касается других мужчин, то некоторые мне нравились, но не настолько, чтобы я потеряла голову.
— Ни один из них?
— Ни один.
— А Гэйб?
— У меня нет ответа на этот вопрос, Шери, — произнесла Джессика, помолчав.
— Значит, я права! — воскликнула женщина с торжествующей улыбкой. — По моей теории, если ты не можешь объяснить, почему тебя так привлекает мужчина, значит, именно он и есть твоя судьба.
Джессика посмотрела на свою собеседницу с недоумением.
— Ты не поняла? — спросила Шери. — Попробую объяснить. Если мы трезво отдаем себе отчет, что конкретно привлекает нас в том или ином парне — его красота, ум или кошелек, — значит, в нас говорит рассудок, а не чувство. Теперь понимаешь?
— Начинаю.
— Если же нас тянет к человеку по необъяснимой причине, часто вопреки здравому смыслу, то нами движет чувство, а не разум. Как ты думаешь, что правильнее?
— Не знаю.
— Ладно, я поставлю вопрос по-другому. Чему ты доверяешь больше — инстинкту или здравому смыслу?
— Инстинкту, — без всяких колебаний ответила Джессика.
— Я тоже. И именно мой инстинкт подтолкнул меня к Огесту, как тебя твой — к Гэйбу. — Шери перевела дух. — А теперь попробуй сказать, что я ошибаюсь.
Господи, почему она не прекратила этот разговор в самом начале?
— Ты не ошибаешься, — неожиданно для себя самой призналась Джессика.
— То есть ты считаешь, что Гэйб — твоя судьба?
— Все может быть.
В этот миг перед ее мысленным взором предстал ее «муж», каким он выглядел перед тем, как умчаться на своем вездеходе в лесную чащу. Потертые джинсы, бледно-зеленая футболка, камуфляжная куртка и тяжелые ботинки. И это ее долгожданная судьба? Этот независимый грубоватый парень? О, нет!
И тут отворилась дверь спальни, и на пороге возникла заспанная Анна Кейт в ночной рубашке. Обрадовавшись появлению дочери, Джессика подхватила ее на руки и стала целовать.
— Кушать хочешь?
Девочка кивнула.
— А что бы ты хотела?
— Яйца в беспорядке.
— С тостом? — уточнила Джессика.
Малышка снова кивнула с серьезным видом, затем зевнула и прижалась к матери.
— Яйца в беспорядке? — Шери выглядела настолько озадаченной, что Джессика прыснула.
— Это всего-навсего яичница-болтунья. Есть еще «яйца в порядке» — это обычная глазунья, а вот вареные яйца на сленге Анны Кейт называются «завернутыми».
— «Яйца в беспорядке» и тосты — мое фирменное блюдо. — С этими словами Шери решительно подошла к плите, затем обернулась к девочке и серьезно спросила: — Можно я сегодня приготовлю тебе завтрак?
Молчаливая спросонок, Анна Кейт снова кивнула, а Шери, широко улыбнувшись, немедленно принялась за работу.
Ожидавшие мужчин только к ночи, Джессика и Шери были удивлены и встревожены, когда в полдень в лагерь с ревом ворвался один из вездеходов. В кабине сидели Огест и Гэйб, а к заднему бамперу машины была подвешена покрышка от колеса. Женщины одновременно выскочили из своих трейлеров и бросились к вездеходу.
— Что случилось? — крикнула Джессика. — С вами все в порядке?
— Просто шина спустила, — ответил Огест. Он был явно раздражен.
Выяснилось, что второй вездеход они оставили в лесу. Оба были не в духе.
— У нас есть запасные покрышки? — спросила Джессика у Гэйба.
— Нет, — коротко ответил тот. — Надо будет съездить в ближайший городишко и попытаться отремонтировать эту или купить новую.
— А как далеко он находится?
— Миль двадцать пять. Тебе нужно что-нибудь купить?
— Вообще-то да. А можно я поеду с тобой?
Гэйб кивнул и повернулся к Шери и Огесту:
— А вам нужно что-нибудь купить в городе?
— Газет, — немедленно отозвался Огест.
— Шоколад, — попросила Шери.
— А где Анна Кейт? — обратился Гэйб к Джессике.
— Задремала в трейлере.
— Я присмотрю за ней, — сразу же предложила Шери. — А вы вдвоем поезжайте.
Без лишних слов они тронулись в путь.
— Вам удалось обследовать пещеру? — спросила Джессика, глядя на профиль мужчины, который, по словам Шери, был ее судьбой.
— Удалось. Пустая. — Коротко и ясно.
Замолчав, Джессика стала смотреть в окно, за которым мелькали горы, деревья и голубое небо. Яркие солнечные лучи высветили несколько седых прядей в темной шевелюре Гэйба.
— Ты осветляешь волосы? — поддразнила она его.
— Что-о?!
— Ты осветляешь волосы прядями? У парикмахеров это называется мелирование.
— Какое еще мелирование? — взвился Гэйб.
— Вот такое, — ответила Джессика, ощутимо дернув Гэйба за волосы.
— Ой! — вскрикнул Гэйб, хватаясь за голову, отчего его ковбойская шляпа слетела.
— Не будь ребенком, — проворчала Джессика, нахлобучивая шляпу на место, и продемонстрировала несколько добытых ею светлых волосков. Она была уверена, что Гэйб не прибегает к разным ухищрениям, чтобы изучить свою прическу сзади. — Видишь? Они явно высветленные.
Гэйб внимательно посмотрел на клок волос в руках Джессики. Затем он снял шляпу и стал внимательно изучать себя в зеркале, вертя головой.
— Ладно, успокойся. Они просто выгорели на солнце, — сжалилась Джессика. — Я пошутила.
— Точно. Наверняка это солнце.
Гэйб был таким смешным в своем испуге, что кто-то мог заподозрить его в столь немужском занятии, как окраска волос, что Джессика не выдержала и расхохоталась. Гэйб бросил на молодую женщину взгляд, затем посмотрел еще раз и тоже рассмеялся, поверив наконец, что его просто дразнили. Потеряв управление, грузовик чуть не вылетел на обочину. Резко крутанув руль, Гэйб выровнял его.
— Вот-вот, лучше внимательнее следи за дорогой, — наставительно произнесла Джессика.
— А ты лучше сядь поближе, — парировал Гэйб, похлопав рукой по сиденью рядом с ним.
Видя, что она колеблется, он отстегнул ее ремень безопасности, положил руку ей на колено и потянул. Джессика легко заскользила по виниловому сиденью. Когда их бедра соприкоснулись, Гэйб переложил руку с ее колена на плечо.
— Что ты делаешь? — спросила Джессика, скорее для порядка. К ее стыду, ей очень нравилось сидеть так близко к Гэйбу, хотя она понимала, что это крайне неразумно.
— Предполагается, что мы молодожены, которым наконец удалось остаться наедине. Вот я и пытаюсь соответствовать.
