Барбара Дэйли - Рождественский поцелуй
Мэллори недоверчиво прищурилась. Дипломы запросто могут оказаться поддельными — по всему видно, мисс Эвинг могла купить их не одну дюжину.
— Если хочешь, подойди и посмотри. — Мэйбл встала.
Мэллори могла смотреть только на нее. В мисс Эвинг едва ли было полтора метра росту. Одета она была в вылинявшие голубые джинсы и черные ботинки, ковбойские по стилю, но раскрашенные в желтые и бордовые анютины глазки.
Оторопевшая Мэллори несколько раз моргнула, а затем тоже поднялась, не выпуская из рук чашку.
Она обошла стол, внимательно следя, чтобы не наткнуться на рог, и подошла к стене с дипломами.
Многочисленные дипломы свидетельствовали о том, что Мэйбл Эвинг закончила множество самых разнообразных курсов — от математических до курсов по изготовлению гончарных изделий.
— Таким образом я пыталась прийти в себя после смерти Хэдли, моего мужа. — Мэйбл небрежно махнула в сторону дипломов.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже, — ответила Мэйбл, — особенно мне не хватает наших с ним стычек. — Она двинулась вдоль стены, Мэллори машинально последовала за ней.
Она увидела дипломы, написанные китайскими иероглифами, диплом Школы дизайна…
— Вы дизайнер по интерьерам? — спросила Мэллори недоверчиво и посмотрела в сторону стола с рогами.
— О, да! Это были самые веселые курсы!
— И судя по всему, прибыльные, — пробормотала Мэллори себе под нос, пытаясь представить себе дом — плод фантазии этой странной женщины. А китайский язык? Как она может говорить и переводить с китайского, если по-английски толком говорить не может?
Но Мэйбл услышала ее слова и с готовностью ответила:
— Ну, ми-и-илочка, деньги-то меня никогда особо не интересовали, а вот заскучать я могу быстро. После диплома дизайнера я получила степень доктора по китайской психологии…
Рука Мэллори дрогнула, и кофе капнул на ее единственные черные брюки.
— …затем степень магистра экономики и управления, и понимаю, почему вы, молодежь, с увлечением занимаетесь бизнесом. Кстати, чем ты, милочка, занимаешься?
— Я — адвокат, — тихо сказала Мэллори, пристыженно стоя под этим дипломным иконостасом.
— Я как раз подумывала о том, чтобы теперь заняться юриспруденцией. Кстати, Дики сейчас выступает свидетелем в одном очень смешном деле…
Смутная тревога закралась в душу Мэллори.
— И что это за дело?
Мэйбл вернулась на свое место за столом, и Мэллори последовала ее примеру.
— Случилась прямо-таки невероятная вещь, сказала Мэйбл, усаживаясь. — Дики вообще-то работает в шоу-бизнесе. Однажды он присутствовал на прослушивании для какого-то шоу, для которого требовались рыжие…
Этого не может быть! Господи, этого просто не может быть!
— Теперь, когда мы поближе познакомились, позволено ли мне будет снять жакет? — неожиданно спросила Мэйбл и, не дожидаясь ответа Мэллори, сняла его.
— Конечно… — Мэллори во все глаза смотрела на футболку, которая оказалась под ним. На футболке был изображен питон, обвившийся вокруг тщедушного тела мисс Эвинг и положивший голову ей на плечо.
— Так вот, один из претендентов явился на кастинг с головой, выкрашенной в зеленый цвет.
— Не может быть! — не сдержалась Мэллори, отрывая взгляд от головы питона и переводя его на Мэйбл.
— Может, — хихикнула мисс Эвинг, не правильно истолковав этот возглас. — Молодой человек был в отчаянии из-за того, что с ним приключилось. Кстати, он снимает квартиру в моем доме…
— Мэйбл, я должна вам кое-что сказать… — Мэллори поняла, что должна немедленно объявить ей о невозможности воспользоваться ее услугами.
— Конечно, должна, милочка. Это ты должна говорить, а я — тебя слушать, а не наоборот, как у нас получается. Ты же пришла сюда за помощью. Сорока на хвосте принесла, что ты хочешь заполучить шикарного мужчину. Меня заинтересовал твой случай, поэтому-то я и согласилась принять тебя немедленно.
Мысленно Мэллори взвешивала свои шансы.
Может быть, эта женщина и кажется сумасшедшей, но у нее удивительно умные глаза. Откуда она может узнать, что Мэллори представляет противную сторону в деле ее соседа? Разве что от самой Мэллори, которая чувствует себя морально обязанной рассказать ей правду? Но зачем?
Пока ее мысли метались в поисках решения, Мэйбл продолжала говорить:
— Я не очень понимаю, в чем проблема. Ты очень даже миленькая, явно не дура… Что ты хочешь изменить?
Может быть, это самый подходящий момент встать и уйти? Вернуться в отель, в свою привычную жизнь, и вспоминать эту странную встречу как одно из самых интересных событий в жизни?
— Себя, — услышала она свой голос. — Я хочу изменить себя. Изнутри.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Это была не свадьба, а полный отстой, — вещала Афина. — Я должна была переплюнуть всех этих европейских снобов, а ты же знаешь, их ничем не удивишь. Поэтому я пошла и купила несколько рулонов шелкового шифона самых разных цветов…
Может быть, она сделала липоксацию и вместе с жиром ей откачали мозги? Картер с трудом заставил себя улыбнуться сидевшему напротив великолепному белокурому созданию с классической фигурой модели. Ужин, к которому она практически не прикоснулась, обойдется ему долларов в двести пятьдесят, не меньше.
— …из Института моды, и он просто обернул его вокруг меня, как тогу. Только тога обычно белая, а у меня получилась многоцветная. Я…
Картер попытался представить подобный разговор с Мэллори и не смог. Интересно, с кем у нее свидание? С кем-то, кого она давно знает? Другом семьи? Родственником? Или с Санта-Клаусом? Что-то слишком подозрительно долго они шептались там, в универмаге. При этой мысли Картер резко встрепенулся. То, как этот парень вел себя с Мэллори, было слишком непрофессионально, можно сказать, неэтично. Санта-Клаус должен быть верен своей старушке миссис Клаус.
— И когда эта Симонетта увидела меня, она буквально завизжала от злости…
— Десерт? — спросил Картер, мечтая остановить этот бессмысленный поток слов.
— Только после того, как закончу свой рассказ. Так вот… Я сказала ей, что открыла нового потрясающего дизайнера, но не назову его имя…
Господи, еще десять минут, и я спрошу ее, подойдет ли мне двубортный пиджак от Бриони или как его… Амбруаза? Армана? Ар… — подумалось Картеру.
— Ты меня не слушаешь!
— Слушаю, — вяло возразил Картер. Он дождется конца этого кошмара и навсегда вычеркнет телефон этой безмозглой курицы из своей записной книжки.
Но ведь если он позвонил ей, значит, последнее свидание с ней ему понравилось. Тогда возникает два вопроса: как такое могло случиться и почему он совсем не помнит этой встречи?
