Анна Эберхардт - Шепот страсти
— Это уж точно.
Пресс полез под прилавок.
— О'кей, ты убедил меня, что тебе нужно «твердое средство».
К удивлению Слэйдера, Пресс вытащил две вазочки для мороженого.
— Твердое средство? А я-то думал, что ты мне предложишь хотя бы бутылочку «Джек Дэниел».[13]
— Виски мне тоже помогает скоротать ночь. Сам я до таблеток не дотрагиваюсь. После тех злоупотреблений наркотой, что я насмотрелся на улицах, я с трудом заставлю себя принять даже аспирин.
— Ты выбрал себе ту еще профессию, — с легкой улыбкой заметил Слэйдер.
— Пойми меня правильно. Наркотики имеют некоторую ценность. Просто мне не нравится, что многие ребята думают, что с их помощью можно решить все проблемы в жизни. Поэтому я вношу свой вклад, проводя беседы в местных школах, рассказывая им, какая опасность таится в злоупотреблении наркотиками, и тем самым подрываю этот бизнес.
Он открыл ведерко с мороженым.
— А потери я возмещаю, продавая мороженое. У меня на прилавке есть все лучшее, что только можно достать. У меня тут есть шоколадное, играешь?
— Играю, — ответил Слэйдер, — и можешь быть уверен, что захочу двойную порцию.
Пресс положил черпачком приличную порцию шоколадного мороженого в стеклянные вазочки.
— Оно не такое вкусное, если кладешь его не в настоящую посуду для мороженого. Второй секрет — не надо скупиться на орехи, — сказал Пресс, обильно посыпая мороженое орешками. — Разжевывание их зубами помогает избавиться от всех твоих сдерживаемых расстройств.
Пресс завершил свое сооружение, положив сверху крупную вишню, после чего подвинул его вместе с ложечкой к Слэйдеру.
— А ты разве не будешь? — спросил Слэйдер, заметив, что Пресс не стал сразу наполнять вторую вазочку.
— Буду обязательно, — ответил Пресс. — Но дело в том, что мне нужно провести полночи, чтобы сделать выбор. — Он обвел задумчивым взглядом разнообразное мороженое в витрине.
Пресс взглянул на Слэйдера, который уже изрядно опорожнил свою вазочку, и спросил;
— Ну, как шоколадная начинка? Слэйдер смаковал вкуснейшее мороженое.
— Это не женщина, но, полагаю, что после женщины это самая замечательная вещь, — с сочувствием заметил Пресс, доставая контейнер с шоколадной начинкой.
— Да... Пожалуй, оно вне конкуренции.
— Где ты остановился? — как бы между прочим спросил Пресс, наполняя свою вазочку.
— На ферме Синклеров, — ответил Слэйдер, воздавая должное Прессу, он не выпытывал информацию открыто.
— Вот так?
Неудивительно, что ему уже что-то рассказали, подумал Слэйдер.
— Да. По неизвестным причинам папочка Бью оставил мне половину фермы.
— Понимаю.
— Я решил работать на ней. Я планирую в следующем месяце для начала посеять люцерну. Потом думаю добавить к этому пшеницу и соевые бобы.
— А как насчет молочных продуктов?
— Бью распродал молочных коров.
Пресс кивнул:
— Но Бью побуреет от злости, если ты там будешь жить.
— Это верно.
Они оба обдумывали это, доедая мороженое.
— Что это за история с Бью и Лис... Мелиссой? — через несколько минут как бы вскользь спросил Слэйдер.
— История?
— Ну, что это у них за брак такой? Я не могу представить, чтобы она была с ним счастлива.
— Я вообще не представляю, как может быть счастлива женщина, муж которой спит с каждой юбкой, — ответил Пресс, проглатывая очередную ложку мороженого. Потом добавил: — Точно так же я не понимаю, почему мужчина вступает в брак с женщиной, если он не намерен сохранять ей верность. Ходят слухи, что Бью и Джек Диллон делят женщин, которых имеют на стороне.
— Так почему же она с ним живет, по-твоему? — спросил Слэйдер, глядя Прессу прямо в глаза. — Из-за денег?
— Может быть, — согласился Пресс, пожав плечами.
Слэйдер отвел взгляд.
— А может быть, из-за Джеми.
Слэйдер поднял голову.
— Джеми? — спросил он с полным ртом мороженого.
— Джеми — это сын Бью и Мелиссы. Сейчас его отправили погостить на несколько недель к бабушке в город, — объяснил Пресс.
Слэйдеру показалось, что шоколадное мороженое приобрело вкус опилок.
Глава IV
Слэйдер с ревом промчался по подъездной аллее к ферме, ощущая какое-то злобное удовольствие от шума мотора. Этот шум разгонял пасторальную тишину раннего утра. Когда он заглушил мотор и поставил мотоцикл под навес, мимо него с напыщенным видом прошел черно-белый петух, возмущенно потряхивая кроваво-красным гребнем.
Обуреваемый противоречивыми чувствами, Слэйдер направился к овощному огороду за домом, по пути прихватив мотыгу. Сильными ударами он свирепо долбил твердую, потрескавшуюся землю, и каждый такой удар был проклятьем той несправедливости, которую он познал. Наконец, этой яростной работой он как бы выплеснул то эмоциональное потрясение, которое испытал, когда услышал о существовании Джеми.
Хлопнула задняя дверь, Слэйдер оглянулся.
На веранде стоял Бью.
— Ты еще здесь?
— Да. Я еще здесь, — вызывающе проговорил Слэйдер и оперся о черенок мотыги. — Как уже было сказано, я остаюсь.
Бью почесал подбородок. Глаза его сузились.
— Я все думаю, что же ты за человек, если не понимаешь намека, что ты здесь нежелателен.
— Уверен, что тебе стоит об этом поразмыслить, — ответил Слэйдер и, не обращая внимания на Бью, вернулся к работе.
В тюрьме, постоянно работая, он сохранил свою форму. На свободе работа на земле даст ему больше, чем мускулы. Это станет для него способом обретения внутреннего покоя.
Через некоторое время он услышал, как Бью уехал. Слэйдер предположил, что он направится на грузовике в город и в любом случае скоро не вернется, поскольку Маккаллистер снял с него заботу, привезя корма. По-видимому, произошла какая-то путаница в заказе. Бью наверняка задержится у Джека. Он больше времени болтался на складе кормов, чем на ферме, которую отец оставил ему. Отец Джека умер, когда он был маленьким, и через несколько лет Маккаллистер женился на его матери. Затем она умерла при родах сына Маккаллистера. С тех пор Маккаллистер старался поддерживать хорошие отношения с Джеком.
Ни Джек, ни Бью не разбирались особенно в фермерстве. Джек больше интересовался лошадьми, а Бью... черт, Слэйдер никогда не был в состоянии толком, понять, что интересует Бью. В одном лишь он был убежден — в любом случае, не работа.
Лисса и Слэйдер выросли, не питая иллюзии относительно фермерской жизни. Это делало ее замужество еще более непонятным. В реальной жизни женщины готовили пищу, выскабливали и убирали дом, стирали и сушили одежду, консервировали бесконечные банки с фруктами и овощами.
