Лаура Дэниелз - Свет любимых глаз
Несколько минут Люччи наблюдала за странноватой, но очень оживленной возней, затем опомнилась и принялась искать человека, сделавшего заказ. Это оказалось еще труднее, чем найти нужную комнату. Задача осложнялась еще и тем, что Люччи несла перед собой стопку больших коробок с пиццей.
— Просите, можно узнать… — попыталась она остановить спешившего мимо человека в синем комбинезоне.
Однако тот, думая о чем‑то своем, лишь скользнул по ней отсутствующим взглядом. С девушкой в синих джинсах получилось то же самое. Третий человек на ходу кивком указал ей в сторону ярко освещенного участка зала, где, наблюдая за чем‑то, сгрудилось большинство народу.
Прикусив губу, Люччи двинулась туда. И тут ей неожиданно повезло: первый же человек, с которым она попыталась заговорить, воскликнул:
— А, пицца! Наконец‑то… Сколько с меня? — И он полез в карман за бумажником. Расплатившись, он забрал у Люччи коробки и рысью умчался куда‑то.
— Сэр! Вы должны расписаться! — крикнула она вслед, однако заказчик, наверное, даже не услышал ее.
Что же делать? — со вздохом подумала она. Если я вернусь без отметки в книге доставок, мистер Кастеллани будет недоволен.
Книги доставок — по одному экземпляру на каждого разносчика пиццы — и система расписок существовали для того, чтобы клиентам неповадно было по прошествии некоторого времени с момента доставки предъявлять претензии к качеству продукта. Расписываясь, они подтверждали тот факт, что доставленный продукт их устраивает.
— Это мой главный аргумент для суда, если кому‑нибудь из господ потребителей вздумается туда обратиться, — частенько говаривал владелец пиццерии мистер Кастеллани.
Люччи вновь обвела взглядом всех, кто находился перед ней, и направилась к крайнему слева человеку, который был одет с импозантностью, отличавшей его от остальных. Впрочем, Люччи выбрала его не из‑за одежды, а потому, что он выглядел наиболее спокойным и собранным, хотя с неменьшим интересом, чем другие, наблюдал за происходящими на ярко освещенном участке помещения событиями.
— Простите, мне необходимо, чтобы кто‑нибудь расписался в книге доставки, — негромко, но твердо произнесла Люччи, приблизившись к незнакомцу.
Тот слегка повернул голову в ее сторону, хотя смотреть продолжал в прежнем направлении.
— Мм?
— Я доставила сюда пиццу, и кто‑то должен расписаться вот в этой…
Не дослушав, незнакомец вынул из нагрудного кармана пиджака авторучку и наклонился к раскрытой книге доставок, которую Люччи держала наготове.
— Где?
Она провела ногтем по строчке.
— Вот здесь, пожалуйста.
Незнакомец черкнул роспись, и в этот момент что‑то жутко грохнуло — Люччи даже присела от неожиданности, растерянно взглянув вперед, потому что звук донесся оттуда.
— Снова лампа взорвалась! — крикнул кто‑то.
— Все целы? — громко спросил незнакомец, протягивая авторучку Люччи и тоже глядя в направлении яркого участка, освещенность которого если и уменьшилась, то лишь на йоту.
— Все, мистер Кауфман… — Люччи машинально взяла авторучку, положила на сгиб книги доставки и захлопнула ее. Больше ей здесь делать было нечего.
Так они и разошлись в разные стороны: Люччи двинулась к выходу, а тот, кого назвали мистером Кауфманом, направился туда, где произошел инцидент с лампой.
Так они, наверное, больше никогда и не встретились бы, если бы не авторучка. Вернувшись в пиццерию, Люччи сдала выручку и открыла книгу доставок, чтобы проверить отчетность. Первое, что она увидела, была авторучка мистера Кауфмана.
— Ох ты господи! — с досадой пробормотала Люччи, сразу вспомнив, как здесь очутилась эта вещь.
Работа на сегодня была окончена. Люччи собиралась отправиться домой, потому что ей еще предстояло прочесть кое‑что к завтрашним занятиям в колледже, однако обнаружение чужой авторучки все меняло. Находку следовало поскорее вернуть владельцу, тем более что вещь была дорогая — «Паркер» с золотым пером.
Ну почему я такая невнимательная! — досадливо подумала Люччи. Теперь придется снова тащиться в эту рекламную фирму!
Делать действительно было нечего. Пришлось ей сесть на велосипед и отправиться в обратный путь.
К счастью, искать фирму «Эд промоушн» уже не пришлось. Зато мистера Кауфмана на студии не оказалось. Кто‑то сказал Люччи, что он находится в своем кабинете, не сообщив при этом, где его искать. Так что Люччи вновь отправилась по комнатам и этажам.
Наконец ее поиски увенчались успехом, но не в том смысле, что она обнаружила кабинет мистера Кауфмана — главы фирмы, как ей уже стало известно. Нет, Люччи случайно заметила его самого в окружении людей, одетых в деловые костюмы. Он что‑то говорил им, и Люччи неловко было прерывать эту беседу, но она и так потеряла много своего личного времени. А ведь еще предстояло добраться домой, вернее в квартиру, которую Люччи снимала вместе с двумя другими девушками‑студентками. Подумав об этом, она двинулась вперед.
— Мистер Кауфман, простите… На минутку…
Он обернулся и взглянул на нее с высоты своего роста. Их взгляды встретились. Люччи навсегда запомнила это мгновение. Собственно, только в тот миг они и разглядели друг друга по‑настоящему.
И, когда это произошло, холодные голубые глаза Арнольда Кауфмана полыхнули пламенем. А в душе Люччи возникло чувство, с трудом поддающееся определению. Она лишь могла бы сказать, что до этой минуты никогда ничего подобного не испытывала.
— Слушаю вас, — сказал Арнольд Кауфман.
От низких, бархатных обертонов его голоса Люччи затрепетала. Пересилив волнение, она произнесла:
— Вы случайно отдали мне свою ручку. Я приехала, чтобы вернуть ее вам.
— Ах да! — Он не сводил с Люччи глаз, в которых сквозило откровенное восхищение. — Я ее искал. Никак не мог понять, куда она подевалась.
Люччи вынула авторучку из сумочки и протянула ему.
— Вот.
Однако вместо того чтобы забрать свой «Паркер», он продолжал стоять и смотреть на ту, которая принесла его.
Пауза несколько затянулась. Даже не глядя по сторонам, Люччи знала, что на них начали поглядывать. Ощущала это кожей. Но ей непонятно было, почему Арнольд Кауфман медлит. И уж конечно она не могла предположить, что от восторга тот забыл, где находится.
Эти минуты были началом их любви.
Позже оба не раз возвращались в беседах к тому дню и делились воспоминаниями об испытанных в те мгновения чувствах. Первый откровенный разговор произошел в постели, где они очутились не далее — чем через неделю после знакомства. Едва дождавшись, пока Люччи придет в себя после испытанного в его объятиях острого чувственного наслаждения, Арни принялся рассказывать, какие эмоции посетили его, когда он разглядел ее как следует.
