Алисон Джерис - Я сведу тебя с ума
— Лестница в башню… спальня… бильярдная… лестница… Там — комнаты для гостей, библиотека… Кабинет дяди Ральфа.
Софи и Эндрю уныло ковыляли где-то сбоку с видом невинных страдальцев. И зачем только она с ними связалась?
Осмотрев помещения, расположенные вокруг главного зала, Беатрис по заговорщицкому перешептыванию и коварным рожицам своих подопечных поняла, что они что-то затевают. От перспективы провести Рождество с этими маленькими чудовищами у нее стыла кровь в жилах. Собравшись с духом, Беатрис решила не поддаваться на провокации.
— Эту комнату часто показывают гостям. — Патрик подобострастно приоткрыл тяжелую, украшенную древним щитом дверь.
Софи и Эндрю с невнятным, подозрительно угодливым щебетанием потащили ее за собой. Судя по всему, это был угловой отсек сторожевой башни. Беатрис подошла к узкому оконцу, из которого была видна лишь полоса покрытого галькой берега.
— Здесь однажды по ошибке заперли гувернантку, а все думали, что она сбежала. Она умерла от голода, прежде чем кто-то сообразил заглянуть сюда. Когда ее нашли, у нее пальцы были ободраны до костей от попыток открыть дверь.
— Что? — резко обернулась Беатрис, однако было слишком поздно.
Патрик выскользнул из комнаты последним. Она подскочила к двери, но услышала зловещий скрежет засова.
— Сейчас же откройте! — исступленно крикнула девушка, колотя в дверь, но ответом было только сдержанное хихиканье и удаляющийся топот.
Эти гаденыши заперли ее. Звать на помощь практически бесполезно, ведь они забрели в отдаленный уголок замка, а стены такие толстые, что никто никогда ее не услышит. Боже, как глупо… как бездарно она попалась! Даже если удастся открыть окно, выходящее на скалы, ее голос унесет ветром. Слепая, бессильная ярость буквально сотрясала Беатрис. Будь все проклято! Только бы выбраться отсюда, больше ей уже ничего не нужно.
Ральф обнаружил ее через полтора часа, когда Беатрис впала в состояние тупой, подавленной депрессии. Первое время она затравленно металась по своей темнице из угла в угол, теперь же в беспамятстве сидела на узком гранитном выступе у бойницы, уставившись куда-то под ноги.
— Жаль, что вы не нашли с детьми общий язык, — произнес он, глядя на Беатрис с явным осуждением.
— Дети? Это не дети… — захлебываясь, начала она. — Это исчадия ада!
— Не стоит преувеличивать, — раздраженно обронил Ральф. — В конечном счете они не причинили вам никакого вреда.
— О да… дети приберегают ритуальное жертвоприношение на ночь в качестве милого маленького сюрприза.
— Не говорите чепухи! — озлобился он. — Если не можете с ними справиться, я позвоню в агентство и попрошу, чтобы прислали кого-нибудь другого.
Прекрасно! Именно об этом она и мечтает. Но как быть с репутацией Терезы? И самое главное, в тот же момент Беатрис вспомнила о своей нелегальной миссии.
— Меня не волнует, как ты это обстряпаешь, — сказал ей Джерри перед отъездом. — Но можешь быть спокойна, я всегда плачу по заслугам.
Ясно, что Джерри Куин и пальцем не шевельнет — ее выставят из Кроуфорда в первый же день. Сделав героическое усилие, Беатрис проглотила обиду.
— Детям всегда нужно время, чтобы привыкнуть к новому человеку, — вывернулась она и натянуто улыбнулась. — Я уверена, что все устроится и мы подружимся.
— Хотелось бы верить, — остывая, проворчал Ральф. — У меня нет времени, чтобы снова договариваться с агентством, и, откровенно говоря, есть более интересные занятия, чем торчать на вокзале, встречая и провожая гувернанток.
Остаток дня выдался крайне отвратительным. Беатрис еле сдерживалась. Несмотря на свое наплевательское отношение к ней, Ральф, похоже, устроил племянникам страшный нагоняй, когда обнаружилось, что она исчезла. И дети, разумеется, считали виноватой в этом ее. Во время еды они не скрывали своей враждебности, но, как только Ральф вернулся в свой кабинет, ее непримиримые враги куда-то исчезли. Это устраивало Беатрис. Несомненно, они разрабатывают план реванша, но сейчас ее беспокоило только одно — чтобы ночь прошла без приключений.
На следующее утро дела пошли чуть лучше. Ночью похолодало, и под скупыми лучами зимнего солнца земля сверкала инеем. За завтраком Ральф объявил, что за свою вчерашнюю проделку с Беатрис племянники должны вымыть его автомобиль. Дети капризно заныли, но Беатрис с удовлетворением заметила, что он не обращает на их протесты ни малейшего внимания. Скоро присмиревшее трио появилось во дворе, вооруженное губками, ведрами и шлангом. Небо заволокло тучами, и на улице стало совсем холодно.
Беатрис, мстительно усмехаясь, споласкивала тарелки. Так им и надо! — ликовала она. Наспех прибравшись в кухне, девушка вышла во двор, чтобы насладиться полным поражением своих недоброжелателей.
— Что-то работа не слишком спорится, — заметила она, обращаясь к Эндрю, который вяло протирал номер.
Взгляд, который этот щенок на нее бросил, не сулил ничего хорошего, но Беатрис не ожидала немедленного нападения. И когда Эндрю попросил Патрика бросить ему губку, она и не подумала посторониться…
Мокрая, грязная губка угодила ей прямо в шею, ледяные струйки воды поползли за ворот. На мгновение Беатрис задохнулась от шока.
— Извините! — лицемерно засуетился Патрик, а Софи и Эндрю захихикали.
— Почему… вы… вы…
Не отдавая себе отчета в происходящем, Беатрис схватила упавшую губку и бросила ее в старшего сорванца. Орудие мести со свистом угодило Патрику в самую физиономию, и он немедленно заревел. Это словно послужило сигналом. Губки вдруг полетели во все стороны на поле стихийной битвы. Беатрис схватила шланг и, торжествуя, обдала визжащего Патрика с ног до головы, а Софи и Эндрю предательски окатили ее в спину из большого пластмассового ведра.
Среди поднявшегося гвалта Беатрис начала со смехом гоняться за ними по всему двору, пока не оказалась прижатой к мокрому багажнику джипа. По команде Патрика ее подвергли безжалостной щекотке.
— О господи! Отпустите, слышите! Я сдаюсь!
Общее веселье было нарушено глухим звуком открывающейся двери. Ральф грозно появился на ступеньках, глядя на распоясавшуюся компанию.
— Что здесь происходит?
Его неодобрительный взгляд упал на Беатрис, которая, высвободившись от своих мучителей, нетвердо шагнула навстречу.
— Мы всего лишь приводили в порядок вашу машину, — объяснила она, едва сдерживая смех.
— Хорошенькое дельце… Получается, что теперь даже дома у меня не будет покоя! — взорвался Ральф. — Как же не стыдно… Посмотрите на себя, — продолжил он с неудовольствием. — Предполагалось, что вы будете присматривать за детьми, а не потворствовать их глупым играм.
